Уинслоу Элиот - Опасности прекрасный лик

Несмотря на свою горечь, Ларк почувствовала к нему жалость.

— Я бы хотела снимать документальные фильмы по хорошим сценариям и с хорошими пейзажами. Особенно мне интересны драмы на документальной основе.

Джонни снова фыркнул.

— Что вы делаете в Лондоне? — спросила она.

— Пытаюсь раскрутить новое дело. У меня есть замечательный замысел новой картины.

— А что такое?

— Вы слышали о фотомодели по имени Мария Бен-тон? Она была известна в восьмидесятых годах. Самая молодая фотомодель, попавшая на первые обложки сразу нескольких журналов мод. Она в один день обрела огромный успех. Потом начали всплывать на поверхность некоторые отвратительные факты из ее жизни. Отчим изнасиловал ее, дружок все время ее бил, муж ее женился на ней из-за денег, а потом бросил. Она начала принимать наркотики, а затем занялась проституцией. История ее жизни месяцами не сходила со страниц всех скандальных газет.

— Что с ней случилось?

— Она была избита до смерти своим бывшим дружком. Предполагают, что муж был в это время дома, но ничего не сделал, чтобы спасти ее.

— Звучит ужасно. Почему вы захотели сделать фильм о ее жизни?

— Это фильм не о ее жизни, картина будет об отношениях героини с тремя мужчинами: отчимом, другом, мужем. Сам сюжет был придуман мною. Просто после чтения заметок о Бентон у меня появилась идея.

— Думаю, фильм был бы сильнее, если его снять как «документальную драму». Людям нравится думать, что они учатся чему-то, когда смотрят телевизор.

— Я думал об этом как о художественном фильме.

— Может быть, в этом и состоит ваша трудность, — ответила Ларк рассеянно. — Сюжет этот будет слишком гнетущим для художественной картины. Но для телевизионного фильма это будет великолепно. Особенно если все представить как эпизод из жизни реальной девушки.

— Возможно, в ваших словах что-то есть. Но я ненавижу телевидение. Все переписывается этими проклятыми комитетами. Потом, если монтаж и не уничтожает замысел, за него это делает реклама.

Ларк стало холодно.

— Мне надо идти домой.

— Вы живете одна?

— Да.

— Почему?

— Мне так нравится.

Он обнял ее одной рукой. Она поспешно отпрянула.

— Что это вы делаете?

Он выглядел смущенным.

— Ну… это ведь канун Рождества. Мы оба одиноки… я просто подумал…

— Забудьте! — отрезала она, поворачиваясь и уходя от него.

Он поспешно догнал ее.

— В чем дело?

Ларк беспокоило то, как она до их пор реагирует на прикосновение мужчины. Она чувствовала в этом что-то уродливое, знаменующее боль. Однако она ответила Джонни:

— Я люблю другого.

— О! — Казалось, он растерялся. — И я тоже. Какая от этого разница?

— Для меня есть разница.

Он пожал плечами и добродушно улыбнулся.

— Хорошо. Давайте поймаем вам такси. Похоже, вы замерзли.

Когда они наконец смогли остановить такси, Ларк смягчилась настолько, что пригласила его воспользоваться той же машиной.

— Итак, не собираетесь ли вы поведать мне великую тайну вашей вины? — спросила она, когда машина отъехала.

— Мне совсем не следовало показывать вам свою руку! — застонал он.

— Итак?

— Все просто: я — пьяница.

Ларк была разочарована.

— Линия на руке говорит, что вина ваша гораздо серьезнее.

Глаза его сузились.

— Разве?

Она отвернулась.

— Может быть, это как-то связано с Эмми?

— Откуда вам известно, что мою жену зовут Эмми?

— Как… Гм, вы сами сказали мне это.

— Я? — Джонни откинулся на спинку сиденья. — Все мы делаем вещи, о которых потом ужасно сожалеем, — медленно проговорил он.

— Расскажите мне, о чем вы сожалеете больше всего?

— Таких случаев было слишком много, и все они равнозначны.

— Должно быть что-то особенное. Я не имею в виду пьянство, азартные игры или то, что вы оказались плохим мужем… Может быть, вы предали кого-то или совершили что-то бесчестное.

— Могло ли быть такое?

— Гм… почему бы нет? Ведь у каждого из нас бывает такое.

— А что было у вас?

Ларк колебалась. Ей не хотелось даже намеком дать Джонни понять, кто она, и все же она просто горела желанием услышать, как он сожалеет о том, что сделал с ней.

— Однажды я подвела одного человека, — медленно произнесла она.

— У меня тоже было нечто подобное, — сказал Джонни так же медленно. — Девочку, которую я знал, обвинили в том, чего она не делала. Я знаю, что она невиновна, но ничего не предпринял, чтобы исправить это.

— Почему?

— Большей частью потому, что я трус.

— Что случилось с девочкой?

— Она исчезла.

— Ее убили?

— Надеюсь, что нет! — Джонни был объят ужасом. — Думаю, она просто сбежала.

— Но ее могли убить! Это звучит так волнующе.

— А вы страшная штучка, а? Боже, меня словно избили. — Он снова закрыл глаза. — Кто тот парень, которого вы любите?

Она не ответила.

Такси остановилось перед ее домом. Ларк смотрела на Джонни и думала, что пройдет по меньшей мере неделя, прежде чем она хотя бы сможет начать потихоньку разбираться в чувствах, которые вызвала у нее эта встреча.

— Вот моя карточка, — сказал Джонни, вытаскивая из кармана визитку и потом забирая ее назад. — Я переехал… забыл, куда… Эта карточка устарела. Если вы позвоните по этому телефону, то попадете на моего брата, а не на меня.

Он начал тщательно вычеркивать телефон.

— Вы продали ваш дом брату?

— Он был единственным известным мне человеком, который был в состоянии позволить себе это. А мне срочно нужны были деньги. Я напишу вам свой гостиничный телефон. Я буду здесь еще пару недель. Может быть, мы сможем встретиться до моего отъезда.

— Может быть.

— Как насчет Нового года?

— На Новый год я занята.

— Хорошо. Спасибо вам за компанию. Возможно, когда-нибудь мы снимем фильм вместе.

— Возможно.

Быстрое пожатие рук, и она вышла из такси.

ГЛАВА 32

— Давайте сначала пройдемся по офису, — сказал Джек. — Я познакомлю вас с некоторыми из ваших коллег. У нас здесь довольно неформальные отношения.

Отдел первичной подготовки сценариев, где Ларк должна была работать, возглавляла полногрудая женщина с длинными волосами по имени Нелли. У нее были раскатистый голос и очки с толстыми стеклами. После того как Джек оставил Ларк с ней наедине, уже через несколько минут девушке стало здесь уютно. Прошло не очень много времени, и Ларк почувствовала, что они подружились. В кабинетах компании все действительно было неформально, но все эти небрежные «привет» и дружеские рукопожатия происходили в атмосфере напряженной и эффективной работы.