Владимир Колычев - Корысть на пьедестале

– Нет, – ответила она.

– И как же ты могла знать?

– Никак.

– Ну, возможно, ваша супруга проследила за господином Кузьминым. – Савилов и не собирался сдаваться.

– Вы в своем уме?! Василисе на сохранение ложиться нужно, а она за каким-то старпером будет бегать! У которого охрана! Из-за которого прибить могут… Почему Брюсов не мог выследить Кузьмина? Почему вы прицепились именно к моей жене?

– Потому что у нее дома нашли патроны установленной серии. И отпечатки пальцев Кирикова.

– А в прошлый раз были «Бэтмен» и парашют!

– И что?

– А вам не кажется, что нас банально пытаются подставить?

– Кто?

– Не знаю! – Глеб растерянно развел руками.

– Кто-то, – подсказал Савилов.

– Да, кто-то!

– И этот кто-то помог освободиться Кирикову?

– А если у него денег целый состав? Туда вагон, сюда тележку!

– Тележкой больше, тележкой меньше… – подхватил майор. – Это вы о ком? Случайно не о себе?

– Нет, не о себе! Я Кирикова из тюрьмы не вытягивал! И моя супруга в этом не участвовала. И на Кузьмина ей давно уже наплевать.

– Тогда почему Василиса Евгеньевна встречалась с ним?

– А почему с ним встречалась Брюсова? Почему ее муж не мог его за это наказать? Кузьмин на святое покусился! А я знаю Брюсова, он со своей Олеси пылинки сдувать готов! И у него очень большие возможности!

– Убивать?

– Держать свою супругу под наблюдением!

– Он мог убить Кузьмина?

– Да запросто!

– Может, вы что-то об этом знаете? – спросил Савилов, пристально глядя на Глеба.

– Нет! – вдруг стушевался тот.

А Василисе стало плохо. Перед глазами пошли круги, к горлу подступила тошнота, под коленками мелко задрожало. Она побледнела, сошла с лица, и Глеб, заметив это, подбежал к ней:

– Тебе плохо? Я вызываю «Скорую»! Я сейчас! – Он обнял Василису, призывая держаться, поцеловал ее и ушел.

– Вы извините, вы ни в чем не виноваты, – обессиленно проговорила Василиса. – Это ваша работа.

– Работа, – покладисто кивнул Савилов. – Какая-никакая, а моя. И никуда от нее не денешься… Я хотел бы знать, где сейчас находится Кириков.

– Я не знаю, – закрывая глаза, ответила она.

Когда-то вся ее жизнь, все мысли и чувства сводились к одному знаменателю по имени Сергей, но сейчас она и видеть его не хотела. Из-за него все беды. В прошлый раз, шесть лет назад ее под следствием томили, сейчас вот началось. Как же он ей надоел!..

– Ну что вы за человек такой? – возмущенно прозвучал голос вернувшегося Глеба. – Вы что, не видите, Василисе плохо?

– Может, вы знаете, где сейчас находится гражданин Кириков? – не унимался Савилов.

Но Глеб нашел на него управу – вызвал охрану и выставил майора за дверь. Василисе сразу стало легче дышать. Она не имела претензий к Савилову, относилась к нему с пониманием, но с его уходом в доме как будто посветлело. Сам по себе он, возможно, был позитивной личностью, но в багаже у него сплошь негатив, который он и вывалил на нее.

Дышать стало легче, на душе посветлело, но проблема никуда не делась. Кто-то стрелял в Кузьмина, возможно, на этот раз ему не выкрутиться. И снова под удар попала Василиса.

– Ты потерпи немного, сейчас из клиники приедет машина… Или, может, лучше я тебя отвезу? – спросил Глеб.

– В клинику?

– Ну, ты же собиралась…

– И там меня арестуют?

– За что?

– Ты же сам сказал, что нас подставляют.

– Ну да, подставляют.

– Кто?

– Ну-у… – Глеб отвел взгляд в сторону.

– Ты что-то знаешь? – Василиса требовательно смотрела на него.

– Что я знаю?

– Что ты говорил про Брюсова?

– Я говорил?..

– Глеб!

– Спокойно, только не волнуйся! – Он подсел к ней, обнял, но Василиса вырвалась, нервной походкой обогнула диван.

– Буду волноваться!

– А на кого еще думать, как не на Брюсова? Если Кузьмин с его женой встречался, на кого думать?

– Да, но патроны нашли в моем доме. И Сергей там был… Откуда он вообще взялся?

– Ты у меня спрашиваешь?

– А ты на меня думаешь?

Разговор на всех парах мчался в тупик, и они оба это понимали, но Василису распирало от возмущения, она не могла остановиться. Не вытаскивала она Кирикова из тюрьмы, и грош цена Глебу, если он ее в чем-то подозревает!

– Спокойствие! Только спокойствие! – Он подошел к ней, взял за руки.

– Ты не должен меня ни в чем подозревать!

– Я тебя не подозреваю… Я тебе верю. Я знаю тебя, поэтому верю… И Кирикову ты не помогала, и то, что он в Демидке скрывался, не знала.

Глеб говорил уверенно, как будто знал, как все было на самом деле. Как будто он сам за всем этим стоял… А вдруг?

– А кто знал? – затаив дыхание, спросила Василиса.

А он смотрел на нее с таким видом, как будто собирался признаться. Собирался, но боялся ее реакции.

– Кто-то знал.

– Ты знаешь кто?

– Я могу только догадываться.

– Говори! – потребовала она.

– Я давно хотел тебе в этом признаться…

– В чем признаться? – От нервного напряжения у нее замелькало перед глазами.

– Тебе нужно успокоиться. – Глеб с тревогой смотрел на нее.

– Пока не скажешь, не успокоюсь!

– Ну, хорошо… Сначала я должен сказать, что очень-очень тебя люблю. – Он с нежностью обнял ее, успокаивающе-ласковым движением провел по спине.

– Это я уже слышала! – поторопила его Василиса.

– У тебя не должно быть в этом никаких сомнений.

– Нет сомнений! Говори!

– Ты должна помнить, как мы с тобой познакомились.

– Помню.

– Как?

– Ты хотел поговорить со мной о Сергее.

– Да, он интересная личность, но я им никогда не восхищался.

– А пришел зачем?

– А почему я поселился в Демидке?

– Брюсов купил у Кузьмина дом, поселил в нем тебя.

– Поселил. И сказал, что я должен жениться на тебе.

– Что?! – Василиса оттолкнула мужа, отхлестав его возмущенным взглядом.

– Я же сказал, что люблю тебя. И что было раньше, не имеет значения. – Он волновался, но голос его не дрожал, звучал ровно, успокаивающе.

– Ты должен был жениться на мне?

– Да, только так я мог успокоить свое самолюбие. Кузьмин переспал с моей женой, а я должен был переспать с тобой. Я должен был воспринимать тебя как его жену. И я воспринимал тебя как его жену…

– Какая же ты сволочь! – Василиса прижала пальцы к вискам и махнула локтями, будто крыльями.

Но крылья эти короткие, куриные, и на них от жуткой действительности не убежишь. Она помнила, как впервые уступила Глебу. В комнате горели сотни свечей, постель была усыпана лепестками роз, он жарко шептал на ухо слова любви… Оказывается, он мстил Кузьмину! Как можно в это поверить?

– Я сволочь! Но у меня есть оправдание! Я люблю тебя! И я рад, что все так случилось! Если бы не Брюсов, мы бы не были вместе!