Ольга Арнольд - Агнесса среди волков

Алла, казалось, смотрела сквозь меня, но тем не менее предложила:

— Садись.

Я села на стул лицом к ней, а Юра, повиливая хвостиком, отправился на кухню. Алла сразу взяла быка за рога:

— Я понимаю, что ты явилась с лучшими намерениями, но на этот раз ты ничем не можешь ему помочь. Твоя миссия здесь бесполезна.

— Алла, я пришла просто поговорить.

— Нам не о чем говорить. Он опять меня обманул, и теперь уже я его не прощу.

— Прощать или не прощать — это твое дело но ты же человек разумный и должна повиноваться не эмоциям, а расчету. Я понимаю, что ты оскорблена в лучших чувствах, ты можешь не иметь никаких отношений с моим братом как жена, но, боюсь, ты сейчас думаешь только о себе, а не о детях…

— И ты, и твой брат — вы всегда думаете только о себе!

Дверь слегка отворилась, и в просвете показалась голова Юры; я помахала ему рукой — мол, неси сейчас же кофе!

Мы действительно понимаем друг друга без слов. Через минуту дверь отворилась, и Юра, вся фигура которого выражала покорность, вкатил в гостиную сервировочный столик с маленькими кофейными чашками и кофе в турке. Я разлила кофе, нарезала на тонкие ломтики рулет; это дало мне необходимую передышку — Аллу надо было сбить с выбранного ею тона, а для этого ее следовало переключить на что-нибудь другое, хотя бы на кофе. Алла машинально взяла чашку и поднесла ее ко рту. Я воспользовалась моментом:

— Хотя бы расскажите мне, что случилось! Я же ничего не знаю!

И они заговорили оба разом, перебивая друг друга. Им обоим так надо было выговориться! Я хорошо знала Аллу — я была уверена, что с того момента, как она поймала мужа на месте преступления, она не сказала ему ни слова.

— Это все из-за Милы… — начал Юра.

— Мила — только одна из многих. — Негромкий голос Аллы заставил Юру опустить голову. — Если он может променять меня на такую или подобную ей девицу, то пусть обходится без меня.

Постепенно у меня сложилось представление о том, что произошло. По словам Аллы, она давно подозревала, что у Юры появилась пассия на работе. Методом исключения, учитывая даже сотрудниц фирм-соседей по особняку на Ордынке, она вычислила, что ею может быть только Мила, и никто больше. Она тогда серьезно поговорила с Юрой, и он клятвенно заверил ее, что ничего между ними нет, не было и, главное, не будет, тем самым выдав себя — зачем же ему было иначе говорить о том, чего не будет? (Да, Алла все-таки женщина, этого у нее не отнимешь, — и почуяла, и вычислила, и поймала на оговорке!) Алла в очередной раз предпочла поверить мужу и заняться своими делами, отбросив подозрения. И так было до сегодняшнего утра. Сегодня, против обыкновения, Юра отправился на работу пораньше, в восемь часов утра, сказав, что ему нужно подготовить кое-какие бумаги к совещанию в банке. Примерно в полдевятого в квартире раздался телефонный звонок; звонила незнакомая женщина, которая издевательским тоном предложила Алле поинтересоваться, чем занимается ее муж в рабочее время в квартире у своей секретарши по адресу Грайвороновская, 3, квартира 4 — на первом этаже. Алла положила трубку, посоветовав незнакомке не совать нос не в свое дело. Естественно, Алла была выше каких-то анонимных телефонных звонков. Но и на старуху найдется проруха, и желание все узнать, даже самое худшее, пересилило гордыню. Промучившись с час, Алла наконец решилась. Может быть, она ничего и не предприняла бы, если бы в соседнем доме на Грайвороновской не жила ее родная тетка. Это совпадение и решило все дело. Старшие мальчики были в школе; она одела Кирюшу и повела его гулять, предложив навестить тетю Надю. Малыш с восторгом согласился — тетя Надя всегда его угощала шоколадом. Они сели на автобус и быстро доехали до нужной остановки. Медленным прогулочным шагом Алла повела своего младшего отпрыска мимо дома номер три; она бы ни за что не задержалась там дольше, но этого и не потребовалось — как раз в это время из первого подъезда вышли Юра с Милой. Они направлялись к метро. Юра нежно и недвусмысленно обнимал девицу за плечи. Аллу они не заметили — так они были поглощены друг другом. От Кирюши блудного отца Алла загородила своим телом, и мальчик ничего не заподозрил. Они действительно пошли потом к тетке и посидели у нее часок; тетя Надя — сестра Аллиной мамы, у нее полиартрит, она всегда дома и рада гостям. Потом, приехав домой, Алла собрала кое-какие детские вещи, объявила мальчишкам, что они на несколько дней отправляются к бабушке с дедушкой, и отвезла их на такси к родителям — предварительно она позвонила маме на работу и попросила прийти домой пораньше, ничего не объясняя. Впрочем, так как сегодня была пятница и Юра с Аллой нередко подкидывают внуков ее родителям на уик-энд, то никто не удивился. Когда Юра пришел с работы, раньше, чем обычно, Алла уже опустошала шкафы и складывала вещи в третий чемодан.

Юра признался во всем, то есть в том, что он изменял жене с Милой, но все это осталось в прошлом — после того серьезного разговора он прекратил эту связь, оставшись, впрочем, с Милой в добрых отношениях. Мила — не москвичка, она здесь снимает квартиру: недавно она переехала на новое место и попросила Юру помочь ей повесить зеркало и полочки в ванной. Юра долго отнекивался и тянул, но наконец выбрал время с утра, чтобы у нее не возникло никаких вольных мыслей. Это было как раз сегодня…

— Ну и как, они у нее все равно возникли? — прервала я его.

Бедный Юра покраснел до корней волос. Хорош донжуан, игрушка в руках наглой девицы, а я должна расхлебывать эту кашу…

И я ее честно расхлебывала. Я сидела у них четыре часа. Я пустила в ход всю свою хитрость, все свое искусство, все свои способности. Я пустила бы в ход и свое обаяние, но на Аллу оно не действовало. В какой-то момент мы даже плакали с ней вдвоем, обнявшись. Мы растерли с ней в порошок всех блудных мужей и всех слабых мужчин вообще. Мы рассматривали проступок Юрия со всех сторон, в том числе как добрые христианки — слабый человек, поддавшийся искушению, раскаявшийся грешник, который все же заслуживает христианского всепрощения. Обе мы настолько хорошо знали Юру, что, без сомнения, поверили в то, что сегодня он действительно попался в силки, расставленные Милой, — он не мог не откликнуться на мольбу слабой женщины, которая попросила сильного мужчину проделать кое-какую мужскую работу в ее новой квартире… Точно так же мы не сомневались и в том, что происходило в новой квартире на самом деле.

В конце концов Алла сдалась. Несмотря на все ее совершенство, в ней было все же что-то человеческое — любовь к моему брату. Но кроме этой ее очевидной слабости, помогло мне в моей нелегкой задаче и еще кое-что — она, как и я, понимала, что сегодняшняя встреча была подстроена. Ей было противно думать, что она сыграла на руку какой-то анонимной мерзавке, какой-то стерве, которая то ли завидует чужому счастью, то ли ненавидит ее мужа. Одна мысль о том, что она оказалась на одной стороне с врагами Юры, была ей невыносима.