Юлия Шилова - Белая ворона, или В меня влюблен даже бог

– А где же ваша машина?..

– Машину спрятали, чтобы тебя не спугнуть. А где твой любимый?

– Уехал.

– Куда?

– Не знаю.

– Ань, ты только за дурака меня не держи. В твоей голове я читаю, что он уехал в Москву. Паспорта хотите сделать и сбежать за границу. Домик в Италии на озере. Неплохая мечта.

Я, как могла, выставляла защиту и путала мысли, но это не действовало. Шеф был гораздо сильнее, мощнее и опытнее.

– Да не выставляй ты свою защиту. Я ее пробиваю как нечего делать. Думаешь, тогда не прочитал, что у тебя с Ястребом любовная связь и ты подбиваешь его отработать антиквара и сбежать?! Я читал тебя легко. Все знал, просто надеялся, что твое здравомыслие возьмет верх. Ошибся. Да и в смерть вашу не поверил. У Ястреба отличный ум и сообразительность. Я догадался, что он просто пытается замести следы. Анечка, а ты что такая грустная и растерянная? У тебя же медовый месяц.

– Я в розыске, – буркнула я и положила перед шефом газету.

– Знаю. Я приложил к этому руку.

– Я так и думала. Антиквар не мог знать кличку Ястреба.

– Анечка, все хорошее когда-то заканчивается. Закончился и твой медовый месяц. Украденные украшения где?

– В погребе. Илья Петрович, зачем вы спрашиваете? Вы и так все знаете.

– Просто я хотел услышать из твоих уст. – Шеф махнул своим людям, и они полезли в погреб.

– Илья Петрович, там ничего нет! – крикнул тот, что поздоровее.

– Смотрите хорошо. Все там, – отозвалась я и посмотрела на шефа. – Там рюкзак и сумка.

– Там нет ничего, – заявили мужчины и вылезли из погреба.

– Ну как можно так искать? – Я спустилась в погреб и посмотрела на полки, где вчера еще стояли сумка и рюкзак. Полки были пусты. – Ничего не пойму. Может, Ястреб куда-то все переставил.

Обыскав весь погреб и перевернув все вверх дном, я убедилась, что там нет драгоценностей, и посмотрела на шефа перепуганно.

– Я не знаю, где они. Мы с Ястребом спрятали их именно здесь. Ну что вы так на меня смотрите?! Вы же читаете мои мысли и знаете, что я говорю правду! Илья Петрович, вы же хорошо понимаете, что я вас не обманываю!

– А Ястреб когда уехал?

– Сегодня ночью.

– Вот тебе и любовь. Спер, козел, драгоценности.

– Что? Что вы такое говорите? Он не мог.

– Тогда кто?

– Не знаю. Ястреб просто должен был найти канал, по которому их можно сбыть. Но драгоценности он не брал.

– Анечка, твой любимый «кинул» тебя. Взял драгоценности и сбежал. Неужели ты такая дурочка и ничего не понимаешь?!

– Как вы такое можете говорить! Он любит меня. Вот его записка.

Я показала шефу записку, но он только рассмеялся и покрутил пальцем у виска:

– Дура ты, девка, если веришь. Если бы я не приехал, ждала бы ты его здесь до конца жизни. А он бы уже сделал себе паспорт, сбыл все цацки, улетел за кордон и жил счастливо в окружении красивых длинноногих девок. Зачем ему одна, когда на эти «бабки» их может быть миллион? Ты что, не знаешь, как мужики предают? Открой глаза, не будь дурой!

– Это неправда! Ястреб не может предать! Мы любим друг друга!

– Тогда где украшения?

– Не знаю. Может, кто-нибудь из местных дуболомов стащил!

– Перевернуть всю деревню! – крикнул шеф своим головорезам и вновь усмехнулся. – Я ошибся в тебе. Считал тебя умной, а ты, оказывается, дура-дурой. На любовь повелась. На красивые сказки. А любовничек у тебя из-под носа деньги стащил. Где сейчас его искать? У кого он в Москве остановится?

– Не знаю. Я ничего не знаю...

Когда охранники шефа вернулись в дом и сообщили, что в деревне одни бабульки и спившиеся деды и украшения брать некому, я посмотрела на шефа взглядом, полным отчаяния, и прокричала:

– Не понимаю! Ничего не понимаю! Мы с Ястребом любим друг друга, он не мог это сделать!

Шеф показал мне, чтобы я шла в машину, и мы вновь поехали в Москву. По дороге я думала о том, что меня пристрелят и выкинут где-нибудь в лесу, но этого не произошло. Меня вновь привезли в дом шефа и привели в мою комнату. Я слышала, как шеф кричал своим людям, чтобы они все отправились на поиски Ястреба и нашли драгоценности.

– Проверить всех, у кого он может остановиться! Достать из-под земли и принести мне украшения! Найти драгоценности, а этого козла убить и скинуть труп в реку!

Услышав последние слова, я бросилась вниз по лестнице, встала перед шефом на колени и стала молить:

– Илья Петрович, миленький, не убивайте его! Я вас очень прошу! Умоляю! Мне без него не жить!

– Он обворовал меня и тебя!

– Даже если он и украл эти чертовы драгоценности, во что я мало верю, не убивайте его, прошу вас!

Когда я попыталась обхватить ногу шефа, он ударил меня по лицу, я отлетела к стене и сильно ударилась головой.

– Ты всего лишь обыкновенная шлюха. Я ошибся в тебе. Грязная, продажная тварь! Ты предала меня! Я должен тебя убить!

Я вытерла ладонью кровь, хлынувшую из носа, потрогала разбитую губу и прохрипела:

– Убейте!

– Что ты сказала?!

– Убейте, убейте меня! Убейте меня вместо него... Я вас не боюсь!

– Ты готова отдать за него свою жизнь?

– Готова. Мне не нужна жизнь, где не будет его.

– Дура! Какая же ты дура!

Шеф взял бутылку коньяка и принялся пить из горлышка. Затем достал пистолет и поднес его к моему виску.

– Ты хочешь расстаться с жизнью ради какого-то козла?!

– Это мой самый любимый на свете человек. Смысл моей жизни.

– Я знал, что все бабы дуры, но не думал, что до такой степени!

Увидев, что у меня начался нервный тик, шеф усмехнулся, спрятал пистолет и вновь стал хлестать коньяк из бутылки. Затем подошел и вылил остатки коньяка мне на голову. Кожу на лице защипало, и я чуть не потеряла сознание. Когда он вышел из гостиной, я легла на пол, свернулась калачиком. Не знаю, сколько времени я так пролежала. Очнулась оттого, что вдруг увидела рядом с собой перепуганную Грету.

Она испуганно смотрела по сторонам, боясь, наверное, что шеф отругает за то, что она помогает мне, и положила на мою переносицу мокрое полотенце, пытаясь остановить кровь из носа.

– Закинь голову. Вот так, умница.

– Грета, они его убьют...

– Ты лучше о себе подумай. Что о мужиках думать-то?

– Это мой любимый.

– Знаешь, сколько их еще в твоей жизни будет. Если, конечно, Илья Петрович согласится оставить тебе эту жизнь. – Грета помогла довести меня до комнаты. Уложила на кровать и налила водки. – Успокойся. Хватит плакать. Приди в себя. Все хорошо. Ты жива.

Я пила водку, как воду, закусывала соленым огурцом и смотрела в зеркало на свое разбитое лицо. А затем перед глазами поплыло. Грета выключила основной свет, зажгла ночник, укрыла меня одеялом и вышла из комнаты. Через несколько минут в спальню ввалился в стельку пьяный Илья Петрович, сорвал с меня одеяло и, размахивая перед моим носом пистолетом, грубо в меня вошел. Я закрыла глаза, отвернула лицо в сторону, чтобы не показывать слез, и сморщилась, боясь, что он нечаянно в меня выстрелит. Удовлетворив свою похоть, шеф погладил мои волосы пистолетом, вытер о пододеяльник свой конец и, накинув банный халат, вышел из спальни.