Линда Ховард - Рейнтри: Инферно

— Уверен. Ты должна начать доверять своим чувствам. Скорее всего, он просто…

— Мистер Рейнтри, — позвал один из полицейских.

Он быстро поцеловал Лорну в губы, затем освободил ее и зашагал к полицейскому. Волей-неволей, Лорна последовала за ним, хотя остановилась, как только принуждение перестало тащить ее вперед.

Место аварии начали расчищать; свидетели закончили давать показания, и все большему числу людей удалось вывести свои автомобили вокруг разбитого «ягуара», остатков сломанного ограждения и всех спасательных машин. Прибыли два буксировщика, один, чтобы увезти «ягуар» Данте, другой, чтобы забрать вторую, пострадавшую в ДТП машину. Прежде, чем отдать свой бедный автомобиль, Данте вытащил из него регистрационную и страховую карты, а так же ключи от гаража. Учитывая, насколько искореженным был автомобиль, найти в нем что-нибудь и вытащить было настоящим свершением.

Насколько могла судить Лорна, он совсем не расстроился из-за потери «ягуара». Он не любил неудобства, но сам автомобиль ничего для него не значил. Он уже принял меры к тому, чтобы автомобиль фирмы ждал его в гостинице, и один из его многочисленных служащих спешил к месту аварии, чтобы забрать их. Как она всегда подозревала, деньги сглаживали многие жизненные ухабы.

Размышления о деньгах побудили ее небрежно пощупать рукой свой левый передний карман. Деньги все еще оставались там, как и водительские права, и маленькие ножницы, лежащие в правом кармане. Она понятия не имела, чем смогут помочь эти ножницы в любой действительно опасной ситуации, но, в любом случае, они у нее есть.

Она заметила, что чувствует себя уже намного лучше, а мерзкий холод ушел. Она повернулась и посмотрела туда, где стоял наблюдатель. Его там больше не было, как и его автомобиля. Совпадение, задумалась она, или причина и следствие?

А не было ли странным, что она ощущала тот тошнотворный холод перед пожаром в казино и непосредственно перед перекрестным огнем гангстеров? Может быть, она реагировала не на человека, а на то, что собирается случиться? Возможно, этот холод — предупреждение. Конечно, она также испытала подобное чувство прямо перед тем, как Данте повел ее завтракать Мак-Маффином, но принцип мог быть верным: Внимание! Предстоит съесть Мак-Маффин!

Она почти пришла к термину ясновидения, потому что даже притом, что провела целую жизнь, настаивая, что просто хороша с числами, она всегда знала, что это было нечто большее. Она не хотела обнаружить у себя еще один талант, особенно тот, который, казался бесполезным. Дар предупреждения был хорош, особенно, если знаешь, о чем тебя предупреждают. Иначе, зачем беспокоиться?

— За нами приехали, — сказал Данте, подходя к ней сзади и обвивая рукой ее талию. — Хочешь пойти со мной в гостиницу или вернуться домой?

Домой? Он назвал свой дом и ее домом? Она подняла глаза, готовясь поймать его на ошибке, но слова замерли на губах. Он следил за ней твердым, обжигающе сосредоточенным взглядом; это было не соскользнувшей с языка оговоркой, а предупреждением.

— Мы оба знаем, к чему все идет, — сказал он. — В гостинице у меня есть личный номер, электрики вчера все наладили, поэтому она функционирует. Ты можешь поехать со мной в гостиницу или домой, но в любом случае в итоге окажешься подо мной. Единственное различие состоит в том, что отправившись домой, ты получишь немного больше времени, если оно тебе нужно.

Ей требовалось нечто большее, чем время, но обочина автомагистрали была неподходящим местом для выяснения отношений, которое, как она знала, приближалось.

— Я еще не определилась спать ли с тобой, и приму решение согласно своему расписанию, а не твоему, — ответила она. — Я поеду в гостиницу, потому что не хочу провести еще один день взаперти в твоем доме, так что не становись самонадеянным, Рейнтри.

Напряженное выражение исчезло, сменившись ухмылкой. Окинув себя взглядом, он ответил:

— Слишком поздно.

Глава 20

Лорна была слишком обеспокоена, чтобы просто сидеть в номере Данте, пока сам он сновал буквально всюду, раздавая указания по очистке и ремонту, разговаривая со страховщиками и встречаясь с подрядчиками. Она упрямо следовала за ним, прислушиваясь, но не вступая в беседу. Там, где не побывал огонь, внутреннее убранство гостиницы было обворожительным. Погоревшие места активно восстанавливались. Вместо того, чтобы ждать возмещения от страховых компаний, он пригласил от них экспертов, которые оценили нанесенный ущерб, а затем развернул ремонт, используя собственные деньги.

Он уже говорил ей, что очень богат, но гораздо больше о нем рассказывал его образ жизни. У него не было армии прислуги. Он жил в большом, великолепном доме, но не стал превращать его во дворец. Он водил дорогие автомобили, но управлял ими сам. Сам готовил себе завтрак и загружал посудомоечную машину. Он любил роскошь, но чувствовал себя комфортно с гораздо меньшим.

Тем не менее, когда дело касалось гостиницы, он был непреклонен. Все должно было быть высшего качества, от туалетной бумаги в ванных до простыней на кроватях. Он требовал, чтобы поврежденные дымом комнаты были вычищены и приведены не в «достаточно хорошее», а в великолепное состояние. Чтобы они стали лучше, чем до пожара. Если не удавалось избавить занавески от запаха дыма, он приказывал избавиться от занавесок; с коврами поступали аналогично.

Лорна узнала, что из-за постояльцев, которым разрешили вернуться в свои комнаты и забрать имущество, предыдущий день здесь напоминал сумасшедший дом. Поскольку разрушенное казино присоединялось к гостинице, гостей в целях безопасности необходимо было сопровождать, чтобы удостовериться, что любопытство не приведет их куда не следует.

Казино строили лишь с одной целью — приносить деньги. В один из редких моментов, когда у Данте появилась свободная минутка, он рассказал Лорне, что, чтобы не работать себе в убыток, через казино должно ежедневно проходить свыше шести миллионов долларов, и поскольку каждая точка в казино приносила щедрую прибыль, сумма наличных, с которой он ежедневно имел дело, была умопомрачительной.

Четыре тысячи квадратных метров расплавленных и обугленных автоматов содержали в себе тысячи и тысячи долларов, поэтому руины приходилось круглосуточно охранять, ожидая пока машины не транспортируют, а их содержимое не будет по возможности максимально спасено. Приблизительно половина машин выплевывала не монеты, а заменявшие их бумажные билеты, что сэкономило и время, и деньги. Хранилища для монет и сейф хозяина были несгораемыми, поэтому они сохранили огромную сумму наличных, к тому же кассиры в кабинах отказались эвакуироваться, пока не обеспечили сохранность денег, что говорило об их преданности, но не о разумности: оба смертельных случая относились именно к ним.