За чертой ненависти - Марина Юдина
Денис с удивлением взглянул на Олесю.
– И ты всё это время молчала?
– Если бы я знала, что находится на этой флешке, поверь, я бы не стала молчать, – Олеся взяла Дениса за руку и с мольбой в голосе произнесла, – Денис, пожалуйста, попытайся вспомнить тот день. Ты ведь был на тех соревнованиях? Кто трогал мотоцикл Олега перед гонкой?
Зрачки Дениса расширились. А Влад, не давая Денису возможности прийти в себя, произнёс:
– Его убили, Денис. И мы это докажем. Почему Дятлов протаранил Димона, ты тоже не помнишь? Ты ведь сам рассказал об этом нам всем! Дятлов был наркоманом, и Димон сообщил об этом, кому надо. После этого Дятлова сняли с соревнований. Это ты, надеюсь, помнишь? Или нет? Ведь прошло целых три года… – язвительно заметил Влад, – Этот сукин сын решил отомстить. На глазах Олега протаранил байк Зеленского. Возможно, Дятлов хотел просто проучить Димона, но увлёкся. В любом случае, это было убийство, пусть и не преднамеренное. Олег, как законопослушный гражданин обратился в полицию. А там было уже всё схвачено. Ты ведь знаешь, что отец Дятлова и следователь Сидоренко имеют родственные связи? Да-да, они родственники. Олегу вкололи героин прямо в полицейском участке и тут же повезли на медосвидетельствование. Поражает, что они из Олега же не сделали убийцу. Его показания автоматически ставились под сомнение. Хочешь ещё раз удивиться?.. В крови Дятлова же наркотических средств не обнаружено! Но ведь Олег очень упрямый, и мы оба об этом знаем. Вскоре он добыл важную улику, но в тот же день погиб. По странным обстоятельствам, исчез мотоцикл, на котором он разбился. И куртка, в которой была флешка…
– Влад, я не понимаю. К чему ты клонишь… Ты думаешь, я в этом замешан? – Денис встал из-за стола и нервно взъерошил свои волосы.
– Нет, конечно, нет. Просто ты был его другом. И я подумал…
– Для меня его смерть – такая же потеря, как и для тебя! Если я чего-то не помню, это не значит, что я пытаюсь что-то скрыть. Мы все после смерти Олега находились в таком состоянии, ты вспомни! Ты ушёл в запой, и у меня был жутчайший депрессняк! Мне тогда некогда было в Шерлока Холмса играть, – Денис вытащил из джинсов пачку сигарет и вышел на балкон. Влад осторожно закрепил под его столом «жучок».
Олеся сидела в микроавтобусе и молча наблюдала за Никитой и Владом, в ушах которых были вставлены наушники. До этого дня она и подумать не могла, что Денис может хоть как-то быть связан со смертью Олега. Но, чёрт возьми, она видела, как вопросы Влада загоняли его в тупик, она чувствовала волнение в его голосе. И это его «не помню» только усилило до этого казавшиеся беспочвенными и несправедливыми подозрения Дениса в чём-то нехорошем. Денис был другом Олега на протяжении многих лет. Олег ему доверял, как самому себе. Олеся не хотела верить, что Денис способен на подлость. Может, они зря сидят в этом автобусе уже третий час? Денис не мог предать Олега. Для этого не было никаких причин. Да, он не помнит некоторых вещей из-за сильнейшего стресса, связанного со смертью друга. Возможно, он просто удалил эти дни из памяти так же, как однажды это сделала Олеся. Она тоже старалась не вспоминать некоторые дни из своей жизни, особенно день гибели Олега.
– Это он, – Влад кивнул Никите.
Олеся заметила около подъезда мужчину в длинном пальто и шляпе. Никита поправил наушник и настроил громкость на подслушивающем устройстве. Через несколько минут в ушах Влада послышались знакомые голоса.
– Сразу к делу!
– Влад знает про флешку. И эта девка тоже.
Трое в машине ошеломлённо переглянулись. Денис стал рассказывать отцу Дятлова детали сегодняшней беседы с Полянским. Олеся прислонилась к щеке Влада и стала вслушиваться в шокирующие подробности.
– Значит, так, – прервал Дениса Дятлов, – Я уже всё понял. Теперь слушай сюда. Твоя задача, – заманить этих двоих к нам. Не важно, как ты это сделаешь. Но они должны быть на базе в назначенное время. Больше от тебя ничего не требуется. Мои ребята сами всё сделают.
– Я не могу…
– Ты же понимаешь, что от этого зависит твоя судьба? Или ты хочешь отправиться за решётку вместе с моим сыном?
Когда Дятлов ушёл, Влад скинул наушники и взорвал воздух шквалом нецензурной лексики. Такого поворота не ожидал никто. Человек, которого Олег считал своим другом, всё это время строил козни за его спиной. Олеся и Никита были возмущены не меньше, чем Влад. В их головах творился такой сумбур, что понадобится не один день, чтобы разобраться с потоком новой ошеломляющей информации.
Олеся знала Дениса как весёлого доброго парня. Он вытирал её слёзы, шутил, пытаясь поднять ей настроение. Но на самом деле это была маска, которую до последнего никто не мог сорвать. Не только не мог, но и не пытался. Зачем срывать маску с человека, от которого ты в жизни не додумаешься ждать подлости? Почему Денис встал по ту сторону баррикад? Как он мог так поступить со своим лучшим другом? Что же он за человек такой?! Никогда в жизни Олеська не сталкивалась с таким лицемерием, и никогда она не сможет это принять, понять, и тем более простить.
Звонок от Дениса раздался поздним вечером. Но теперь его слышал целый штат людей в форме. Никита подключил всех свои связи, и с утра квартиру Влада оккупировали оперативники. Сейчас их внимание было приковано к Владу, держащему около уха телефон. Влад старался говорить спокойно и непринуждённо, но играть роль старого доброго друга ему удавалось с трудом. На его скулах то и дело напряжённо двигались желваки. Денис сообщил, что обладает важной информацией. Он предложил встретиться на заброшенной базе, о которой, судя по отсутствию уточняющих вопросов, Полянский знал. Голос Дэна выдавал его волнение. Ещё бы! Он приглашал Влада на смерть…
– Приезжайте с Олесей завтра в полдень. Я буду ждать вас около башни.
– Я приеду один.
– Нет, Влад, Олеся должна присутствовать. Я сейчас не буду объяснять, почему. Пожалуйста, сделай, как я прошу. Тебе ведь нужна флешка? Она у меня…
Денис завершил звонок. И опера стали разгорячено обсуждать дальнейший план действий. Олеся посмотрела на Влада с тревогой.
– Ну что ты, – Влад заботливо приобнял её за плечи, – Скоро всё закончится. Завтра мы доведём до конца то, что не успел завершить Олег. И справедливость, наконец, восторжествует.
– А мне
