Бездушный принц - Софи Ларк

Сама того не осознавая, я издаю стон и начинаю поступательные движения бедрами, прижимаясь к ноге Кэллама.

– Тебе это нравится? – рычит он, и его голос звучит ниже и грубее, чем когда-либо.

Кончики его пальцев танцуют по моей попе вниз к самой щелке и находят там подтверждение тому, что Кэллам и так уже подозревал. Разумеется, его пальцы легко скользят по моей влажной щелке..

– Так я и думал, – выдыхает он.

Без предупреждения он вводит в меня два пальца. Я издаю глубокий отчаянный стон. Моя киска набухла, она такая горячая, что его пальцы кажутся самым приятным, что когда-либо было во мне. Они словно созданы специально для меня, супермощные и идеально подходящие, как гребаная мебель Имоджен.

Кэллам скользит своими пальцами туда и обратно, наслаждаясь страстными молящими звуками, которые я издаю из-под кляпа.

Господи, как же я хочу, чтобы он меня трахнул.

Так сильно этого хочу, словно готова умереть, лишь бы получить пять минут секса.

– Посмотри, что ты натворила.

Кэллам дотрагивается до раны на его левой руке и подносит кончики пальцев к моему лицу – я вижу, что они блестят от свежей крови.

– Я достаточно натерпелся твоих глупостей, – говорит Кэллам. – Теперь с этим покончено. С этого момента ты станешь женой, которую мне обещали. Полезной. Нужной. Покорной.

Кэллам встает, подхватив меня и поднимая со своих коленей. Он бросает меня на кровать лицом вниз. Мои руки все еще связаны сзади, а колени согнуты, так что моя задница стоит торчком.

Я слышу, как расстегивается пуговица и ползет вниз молния. Сильные, теплые руки Кэллама хватают меня за бедра. Одна рука тут же исчезает, направляя член в мое влагалище, а затем возвращается снова.

Он резко входит одним движением таза, оказываясь полностью во мне, так что его бедра прижимаются к моим. Кэллам крепко сжимает мои ягодицы, удерживая свой член внутри так глубоко, что я чувствую, как головка пульсирует у самой шейки матки.

Затем он почти полностью выходит, только чтобы с силой войти обратно.

Кэллам проделывает это несколько раз, давая мне ощутить всю длину члена. Затем он начинает трахать меня жестко. Сильнее и быстрее, наши тела ударяются друг о друга со звуком, не таким резким, как шлепки, но гораздо более быстрым и настойчивым.

Быть отчаянно распаленной, а затем так агрессивно оттраханной оказывается на редкость… приятно. Как фруктовый лед в жаркий день, или капризный ребенок, упавший лицом вниз. Я на вершине блаженства. Я не просто хочу этого. Мне это, блин, необходимо.

Но затем Кэллам начинает пытать меня по-настоящему.

Он приобнимает меня и находит пальцами клитор. Слегка подразнивая меня кончиками пальцев, он постепенно усиливает давление.

Я тяжело дышу и издаю стоны сквозь кляп, пытаясь сжимать бедра, чтобы сильнее надавить на нужное место.

Кэллам не дает мне этого сделать. Он знает, чего я хочу, и отказывает мне в этом.

Супруг крепко прижимает меня к себе. Он продолжает входить в меня, глубже и глубже. Склоняется ко мне и рычит на ухо:

– Ты будешь хорошей девочкой, Аида? Моей славной женушкой?

Я стенаю, практически умоляя его. Но не хочу это говорить. Черт возьми, я не хочу это говорить!

– Скажи мне, – вкрадчиво говорит Кэллам. – Скажи, что будешь хорошей девочкой.

Ни за что.

Я не сделаю этого.

Господи, я сделаю это.

Крепко зажмурив глаза, я киваю.

Кэллам с силой нажимает на мой клитор. Он двигает пальцем в такт своим толчкам, точно там, где нужно, точно так, как нужно, чтобы заставить меня улететь в стратосферу.

Мы взлетаем, дамы и господа. Мы покидаем планету и оказываемся среди чистых пылающих звезд.

Я парю, лечу, улетаю на миллионы миль, испытывая такое удовольствие, которое даже и представить не могла. Сильно, быстро, бесконечно.

Я утратила всякое понимание реальности. Просто улетела.

Я возвращаюсь лишь тогда, когда Кэллам притягивает меня к себе, крепко обхватывая руками.

Он снял с меня кляп и путы. Я лежу голышом на его груди, одежда Кэллама тоже на полу. Мое тело вздымается и опадает в ритме его дыхания. Подбородком муж упирается мне в макушку.

Его дыхание ровное и спокойное, руки нежно и тепло обнимают меня. Не знаю, ощущала ли я когда-нибудь его тело таким расслабленным. Я видела Кэллама натянутым и напряженным, но спокойным – никогда.

– Ты тоже кончил? – спустя минуту спрашиваю я.

Он целует меня в висок.

– Конечно.

– Это было…

Как именно? Безумно? Шокирующе? Странно? Захватывающе? Незабываемо?

– Я знаю, – говорит Кэллам.

За этим следует долгая пауза, но я не могу не спросить:

– Ты уже проделывал такое раньше?

Еще одна длинная пауза. Мне начинает казаться, что я уже не дождусь ответа.

Наконец он отвечает:

– Это было не так.

Боже мой.

Я довольно консервативная девушка. Думала, я знаю, что люблю и чего не люблю.

Но, похоже, я только что открыла для себя кое-что новое.

Кэллам

Аида лежит в моих объятиях. Она до сих пор теплая и раскрасневшаяся, и я видел, как сильно она кончила. Я бы задумался о ее нынешнем состоянии, если бы не был так сильно сосредоточен на собственном откровении.

Я и раньше связывал женщин и грубо их трахал. Некоторые из них просили сами, с другими я просто экспериментировал. С иными заниматься сексом было так скучно, что хоть связывай, хоть нет, – они бы в любом случае лежали бревном.

Так или иначе, я словно исполнял некую повинность.

С Аидой же все совсем иначе.

Секс с ней – это всегда иначе.

Занятие любовью было для меня чем-то вроде физиологической потребности. Физический процесс, который мог быть хорош, плох или нейтрален.

Я и представить не мог, что он может вызывать чувства, захватывающие целиком – не только тело, но и сознание. Абсолютное, безумное физическое удовольствие – гораздо более сильное, чем все, к чему я привык.

Плюс психологический фактор. Аида необъяснимым образом привлекает меня. Словно все в ней запрограммировано так, чтобы сводить меня с ума. Миндалевидная форма ее дымчато-серых глаз. Невероятные изгибы ее тела. Ее нежная смуглая кожа. То, как сверкают ее зубы в широкой ухмылке. То, как она закусывает верхнюю губу, когда возбуждается или пытается не рассмеяться.

Интересно, чувствует ли Аида то же, что и я? Она любит страсть. Любит злиться, упрямиться, радоваться