Салли Стюард - Любовники и лжецы

— Телевизор был выключен и когда я засыпал, и когда проснулся.

— Но вы же только что рассказывали мне о провалах в памяти. Возможно, вы забыли, как включали и выключали телевизор.

— Но я уже не в первый раз видел во сне эту женщину.

— А может быть, и в первый. По вашим словам, предыдущие сны были туманными и расплывчатыми. Вполне вероятно, что в предыдущих снах вы видели женщину, схожую с убитой, а ваше подсознание довершило остальную картину. Это объясняет, почему она показалась вам знакомой. И кроме того, может быть, в первых снах вы видели кого-то, кого знаете.

Элиот почувствовал, что начинает расслабляться, впервые с того момента, как переступил порог этого кабинета… Впервые после того, как неделю назад взял в руки ту самую газету. Лучше уж считать себя маразматиком, чем убийцей.

— А что касается мыслей, которые, как вам кажется, исходят от кого-то другого, то это довольно распространенное явление во время стрессов. — Доктор принялась постукивать карандашом по столу, задумчиво глядя на Элиота. — Теперь давайте вернемся к вашему отвращению к замкнутым пространствам. Как вы думаете, в чем причина подобного чувства?

— Не знаю и знать не хочу, — буркнул Элиот, которого снова охватило раздражение. — Во время сильных стрессов я чувствую приступы клаустрофобии. Но приступы эти связаны с моей теперешней проблемой только тем, что провалы в памяти усиливают их.

Доктор кивнула, а Элиот подумал, что если она снова вернется к этой теме, то только зря потратит драгоценное время, пытаясь копать не в том направлении. Но он не сможет убедить ее, что приступы клаустрофобии не имеют никакого отношения к его теперешней болезни.

Таймер на столе доктора тихо прозвонил.

— На сегодня наше время закончилось, — сообщила Лианна. — Когда бы вы хотели прийти в следующий раз?

Прошел целый час, но, по мнению Элиота, они так ничего и не выяснили. Проклятие! Но бросать нельзя, надо довести дело до конца.

— А можно завтра?

— Конечно. Завтра, снова в пять часов.

— Спасибо, доктор. Я знаю, что вы принимаете меня уже в нерабочее время, и очень ценю это.

На лице доктора появилась ласковая, участливая улыбка, и Элиот почувствовал, словно мысленно отстраняется от нее. Он предпочитал видеть в ней беспристрастного врача, а не реальную личность. В данный момент он просто не мог иметь дело с реальной женщиной.

Направляясь на машине домой, Лианна опустила боковое стекло, чтобы теплый сентябрьский ветер освежал ее и восстанавливал силы после необычно длинного дня, проведенного в стенах кабинета. Час пик уже прошел, основной поток транспорта схлынул, и это было единственным преимуществом продолжительного рабочего дня…

Нет, не единственным, конечно. Лианна была довольна тем, что приняла Элиота Кейна в нерабочее время. Этот человек явно обладал большой силой воли, однако его проблемы, похоже, вырвались из-под контроля. Но несмотря на его тревогу, Лианна считала, что в данный момент ему волноваться особо не о чем. Просто его сознание заранее взывало к помощи, пока не случилось непоправимое.

Всегда приятно было ощущать себя тем человеком, который предлагает эту помощь. И хотя в случаях умственного расстройства нельзя было дать никаких гарантий, Элиота Кейна с большой долей вероятности следовало отнести к той категории пациентов, которым можно помочь.

Подъезжая к своему району в восточной части Далласа, Лианна ощутила умиротворенность, которую вызывали в ней оригинальные старинные дома и многочисленные огромные деревья. Этот квартал резко контрастировал с современным, но каким-то голым и бездушным районом, в котором располагалась клиника. Лианна свернула на свою улицу, и взгляд ее машинально устремился на дом, стоявший напротив ее собственного. Там, на крыльце, сидел седовласый мужчина небольшого роста, а рядом — огромный черный доберман.

Лианна высунула руку в окошко и помахала старику.

— Привет, Терман, привет, Дикси.

Терман Пауэрс улыбнулся и помахал в ответ, а Дикси только вскинула уши, потому что никогда не делала ни единого шага без разрешения хозяина.

Лианна свернула на свою подъездную дорожку, с помощью пульта дистанционного управления открыла двери гаража и завела туда машину. На губах ее играла довольная улыбка. Терман беспокоился за нее, а она — за него. Если плохая погода не позволяла ему и Дикси сидеть на крыльце в ожидании ее возвращения с работы, то они устраивались в доме, у окна.

Терман был для Лианны как родной отец. Жена Термана умерла десять лет назад, а детей у них не было. Лианна и Терман подружились с первого же дня знакомства, когда она — тогда еще совершенно неопытный, начинающий врач — переступила порог его кабинета. Они много лет проработали вместе, их дружба окрепла настолько, что Лианна купила дом напротив дома Термана. Сейчас Терман уже был на пенсии, его практика полностью перешла к Лианне, но они продолжали видеться ежедневно.

И отошедший от дел выдающийся психиатр вместе со своим грозным оружием — доберманом Дикси — ревностно заботился о ней, одинокой женщине, что значительно облегчало Лианне взаимную заботу о самом Термане. В тех редких случаях, когда он не сидел на крыльце или не смотрел в окно, она немедленно шла к нему. И обычно находила его наверху, где Терман, совершенно позабыв о времени, трудился над очередной статьей для медицинского журнала. Тогда Лианна с легким сердцем возвращалась к себе.

Проходя через двор от гаража к входной двери своего дома, построенного семьдесят лет назад, она заметила, как Терман и Дикси скрылись у себя.

Лианна отперла дверь, и на крыльцо с радостным визгом выскочила маленькая черная собачка, раз в десять меньше Дикси, на коротких ножках. Одно ухо у нее свисало, другое задорно торчало.

Лианна наклонилась и погладила ее.

— Привет, Грета. Ты проголодалась, малышка? Если тебя это утешит, то я задержалась по уважительной причине. Осталась на работе, чтобы помочь хорошему человеку.

Лианна выпрямилась и прошла в дом. Грета следовала за ней по пятам через весь дом, до задней двери. Лианна открыла ее и выпустила Грету во двор, обнесенный забором.

— Хороший, — пробормотала Лианна, размышляя над выбранным словом. Грета тем временем носилась по двору, старательно обнюхивая каждое дерево, каждый куст, каждое растение в поисках запаха непрошеных гостей: кошек, белок, мышей, кроликов.

И все же слово «хороший», пожалуй, не совсем верно характеризовало Элиота Кейна. Энергичный, умный, сильный — вот более точные определения, а хороший — неподходящее, просто неадекватное.