Ольга Арнольд - Агнесса среди волков

Обычно Юрий представляет меня на переговорах как консультанта или, смотря по обстоятельствам, как компаньона. Если ему почему-либо хочется выдать свою фирму за семейное предприятие, то я выступаю уже как его сестра и совладелица, благо я тоже Ивлева. В любом случае на переговорах я обычно молчу и только делаю кое-какие пометки в блокноте (для вида, конечно). Сотрудники Юрия не совсем понимают, какие функции я выполняю, но не обсуждают этого вслух. Эта часть работы мне нравится; вообще я прекрасно понимаю, что бизнес может увлечь и затянуть человека со всеми потрохами, поэтому я специально заставляю себя смотреть на все дела со стороны, как чужая, и лишь иногда наедине выдаю Юрию то, что подсказывает мне чутье. Что мне не нравится, так это всевозможные банкеты и презентации, на которые брат берет меня вместо своей жены, недавно родившей ему третьего ребенка. Ненавижу рестораны, полупьяный угар, масленые взгляды. Мне скучны разговоры после хорошего разогрева на все темы на свете, которые сводятся к одной-единственной — деньги и то, что можно на них приобрести. Но с женами наших бизнесменов мне еще скучнее и муторнее.

Поэтому я наморщила нос и заявила:

— Это мне не подходит.

Юрий прищурился:

— А как поживает наш «Москвич-бенц»?

Всегда он находит у меня самое уязвимое место!

— Кстати, я договорился насчет него со знакомыми работягами со станции техобслуживания.

Тут постучали и в дверях появилась Мила. С преувеличенно деловым видом она заявила, что шофер уже приехал из аэропорта и ждет.

— Ты бы, Мила, могла догадаться принести нам с Агнессой по чашечке кофе.

Мила, насупившись, окинула меня недобрым взглядом, и на губах у нее появилась деланная улыбка. Но прежде чем она успела что-нибудь сказать, я поспешила заявить:

— Нет, спасибо, ничего не надо, я только на минуточку. Не хочу тебя задерживать.

Дверь за Милой закрылась, и я в упор посмотрела на Юру. Он покраснел. Для меня вообще не составляют тайны отношения между мужчиной и женщиной, я всегда вижу те невидимые нити, которые соединяют двоих и притягивают друг к другу, даже тогда, когда они сами еще этого не замечают. Но уж своего-то брата я вижу насквозь!

— Так, значит, это она?

— Хороша, правда?

— Ничего. Молода и свежа, но это быстро пройдет. Кстати, в каком медвежьем углу ты ее откопал?

— А откуда ты знаешь, что она из провинции? Ведь говор у нее московский.

Пора бы ему уже усвоить, что я все всегда знаю!

— Увы, это видно невооруженным глазом. Кстати, ты как работодатель и просто как близкий человек мог бы ей объяснить, что с деловым костюмом не носят бальные туфли.

Юрий по натуре не волокита и не бабник. Просто он женат на идеальной женщине. Его жена Алла настолько совершенна и правильна, что с ней страшно общаться. С таким подавляющим совершенством жить невозможно, и чтобы немножко от нее отдохнуть, Юрий и заводит романы на стороне. Это ему необходимо, чтобы чувствовать себя мужчиной. Впрочем, сердце его в таких увлечениях почти не участвует.

Он покраснел еще сильнее и поспешил перевести разговор на другое:

— Слушай, мне действительно пора ехать, у меня совещание в банке. Жду тебя завтра к двенадцати. Мне интересно узнать твое мнение об Аргамакове, к тому же познакомишься с его женой.

— Я еще не сказала «да».

— Мысленно уже сказала, я не такой провидец, как ты, но тоже кое-что умею определять. Чао. — И с этими словами он поднялся, вытащил из внутреннего кармана бумажник, вынул оттуда крупную купюру и сунул мне в руку. Потом схватил дипломат и, обняв меня за плечи, повел, чуть ли не понес к двери — таким стремительным был его шаг. Я еле-еле успела забрать со стула свой плащ.

— Тебя подвезти куда-нибудь? Я в центр.

— Нет, спасибо, не надо.

Но в приемной нам пришлось остановиться — из кресла перед столом Милы поднялся высокий темноволосый молодой человек и сделал шаг нам навстречу. Юрий нахмурился:

— Я же сказал, Аркадий, что ничего не выйдет. Извини, мне сейчас некогда.

Аркадий замялся и неуверенно проговорил:

— Я думал, что стоит еще раз обговорить этот вопрос…

— Нет, не стоит… — Юрий был категоричен, почти груб, что на него не похоже. Впрочем, он никогда не питал слишком нежных чувств к моим поклонникам, а именно к этой категории мужского населения страны относился Аркадий Шипелов.

Он быстро пришел в себя после неприлично резкого ответа и, улыбнувшись, произнес:

— Ну тогда я поговорю с твоей сестрой, и на более приятные темы, если ты не возражаешь. — И с этими словами он взял меня за обе руки.

Юра, конечно, возражал, но вслух этого произнести не посмел. Он прекрасно знал мой бунтарский нрав и понимал, что если он сейчас утащит меня с собой, то я не устрою никакой сцены — не в моем духе, — а просто завтра не появлюсь. Я ему действительно очень нужна, и он вынужден был оставить меня буквально в руках у потенциального неприятеля.

Аркадия, как мне кажется, я знаю всю жизнь. Я его называю «мой вечный жених», потому что на протяжении последних пятнадцати лет он делал мне предложение раз двадцать. Он предлагал руку и сердце за неделю до моей свадьбы с Марком и на следующий день после развода; он терпеливо пережидал мои очередные увлечения; он регулярно, по крайней мере раз в полгода, просил меня выйти за него замуж, так что это у него превратилось просто в привычку. И надо сказать, бывали времена, когда я от отчаяния и одиночества чуть было не соглашалась, но потом трезвый разум брал верх, и я отдавала себе отчет в том, что даже для брака по расчету необходим не расчет, но и кое-какие чувства, а их и не было. То есть я всегда относилась к Аркадию с нежностью: он в любую минуту был под рукой, при этом умудряясь не слишком надоедать. Полупрезрительное отношение к нему моего брата и его друзей меня не слишком трогало. Хуже было другое: я не испытывала к нему абсолютно никакого влечения, не чувствовала в нем мужчину, его холодные влажные поцелуи меня не волновали, хотя и не отталкивали. Но разве может идти речь о супружестве без секса?

Кстати, другие женщины очень даже видели в нем мужчину. У него хороший рост, правильные — на мой взгляд, слишком правильные — черты лица. Портит его малоподвижная мимика. Впрочем, некоторым такие лица, похожие на лица античных статуй, нравятся. Он два раза был женат, правда, совсем недолго, с девочкой Тамарой они даже не успели расписаться, расстались перед самым походом в загс. Но никакие жены и никакие романы не мешали ему ухаживать за мной и ждать того момента, когда он все-таки добьется своего.