Марна Келлог - Бриллиант

— Когда мебель привезли из поместья на склад компании, Вильгельм сделал слепки со всех позолоченных деталей под предлогом того, что, возможно, позже это понадобится для реставрации. Теперь он абсолютно точно воспроизводит каждую. Он даже изобрел способ горячей позолоты посредством ртути и сусального золота. Именно так делали в восемнадцатом веке, но в те времена жизнь позолотчика была недолгой. Он же сумел обезопасить и себя, и других. А теперь я покажу вам художественную мастерскую.

Оуэн преобразился, став оживленным, помолодевшим, беспечным. Для него все это было только очередной игрой по-крупному, что крайне меня беспокоило. Увлекшись, он мог наделать ошибок. Я предполагала, что он решил продать оригиналы на аукционе и подменить их копиями перед доставкой, как это обычно и делается. Но он вступал на очень опасный путь. И не имел представления, чем это может кончиться.

Глава 33

Авантюра неслыханного масштаба! Будет просто чудом, если она сработает. А если нет? Оуэн окажется в настоящем аду на долгое-долгое время, потому что его покупатели, все как один, люди состоятельные. Они размажут его по стенке. Беспощадно. Я имею в виду тюрьму. И не на один год: то, чего лично мне не хотелось бы испытать на собственном опыте. В моем маленьком предприятии достаточно уничтожить оправы, а камни легко спрятать или продать и почти невозможно опознать. Картины и мебель — дело иное.

Мы вышли из позолотной мастерской в главное здание и попали в комнату, заваленную картинами. Некоторые показались мне довольно неплохими.

— Всего лишь куча хлама, — авторитетно заявил Оуэн. — Восемнадцатый, девятнадцатый, двадцатый век. Знаете, гостиничное искусство. Часть интерьера.

Он только что не пнул их ногой; в голосе звучало откровенное пренебрежение к их художественным достоинствам. Можно подумать, он способен отличить Уайта от Уорхола.

— Не слишком хороши. Наши художники только соскребают краску и используют холсты для копий. Рамки переделываются под размер оригиналов.

Он снова вежливо придержал для меня дверь. В художественной мастерской было тепло и светло, играла классическая музыка, и двое художников средних лет, женщина и мужчина, сидели за мольбертами и работали над подделками. Лицо мужчины было скрыто очками с сильным увеличением, какие обычно носят доктора для микрохирургических операций, когда приходится сшивать нервы и тому подобное. Кисть выглядела так, словно на ней осталась всего одна щетинка.

Потом мы оказались в багетной мастерской, лакировочной и кладовой, где под стегаными одеялами стояли шесть готовых предметов мебели. Две картины были прислонены к стенам: одна из них — портрет кисти Гейнсборо из спальни леди Мелоди.

— Вы, случайно, не видели, в каком состоянии его привезли в «Баллантайн»? Поверить невозможно, что кто-то намалевал на нем усы! Я думал, Бертрама хватит удар.

— Да, я слышала что-то такое. Серьезное повреждение?

— Да нет, реставраторы в два счета отчистили. Без проблем.

— Оуэн, когда все началось? И как вы успели это устроить?

— Все, включая команду, было готово недели за две перед тем, как я отправился к леди Мелоди просить ее дать нам шанс побороться наравне с остальными.

Он осторожно поправил одеяло на высоком чиппендейловском комоде.

— В тот день я постарался незаметно сделать снимки, и ночью мы взялись за работу. Потом, когда наши эксперты приехали оценить вещи, чтобы определить, какую сумму предлагать, Бертрам каждый день приносил мне фотографии, а я отсылал их Гилу.

— А если бы вы не получили право продажи?

— Нашли бы кого-то другого. У нас было столько предложений и просьб, что это лишь вопрос времени и возможностей. Конечно, нам неслыханно повезло, что она скончалась на месте. Весь заказ буквально свалился нам в руки, — рассмеялся Оуэн. — Манна небесная. Ирландская удача, как говорила моя мама. Пойдемте, нам пора.

— Знаете, Оуэн, не поймите меня неправильно, но если призадуматься, два трупа в один день, и к тому же трупы, разрешившие большинство проблем в вашей жизни, — это действительно неслыханное везение, то есть, хочу сказать, это было очень кстати, не так ли?

Оуэн замер как вкопанный и посмотрел на меня знакомым жестким взглядом.

— Что вы имеете в виду?

— Ничего. — Я тщетно попыталась обратить все в шутку. — Просто к слову пришлось.

— Так вот, вы это бросьте! Совершенно неуместные намеки! Смотрите, беду накличете.

— Мне ужасно жаль.

— Еще бы.

Он резко шагнул вперед, отпустив дверь. Я едва успела отшатнуться.

Когда я подошла к машине, он деловито проверял сообщения, полностью меня игнорируя. Его гнев наполнял тесную кабину удушливым черным облаком. К воротам он вел машину чересчур быстро и бесшабашно, делая все, чтобы испугать меня.

Я огорчилась, сознавая, что расстроила его.

— Простите. Я действительно шутила.

Он не ответил. И только когда мы выехали на дорогу, снова заговорил, предварительно взглянув на часы:

— Из-за меня вы опоздали на ленч. Мы никак не сумеем успеть в город к полудню.

— Ничего страшного, — отмахнулась я, закуривая. — Не думаю, что после всего я смогу спокойно идти на ленч. Я так… так… сама не знаю что. Потрясена этим проектом. Абсолютно… поразительно.

— Вы так считаете?

— Да, — солгала я, потому что вовсе так не думала. Мне казалось, что это безумие. И все же я восхищалась его дерзостью.

Наши глаза встретились, и на какой-то миг стало ясно, что я его обидела.

— Что же, — вздохнул он, — я уверен, что вы откажетесь под самым правдоподобным предлогом и не согласитесь пообедать со мной. Я наверняка не такой блестящий собеседник, как тот, с кем вы намеревались посетить оперу, кстати, какую именно?

— «Отелло», — выпалила я первое, что пришло в голову.

— Россини или Верди?

— Понятия не имею. Меня пригласили.

— Обе невероятно занудливы. Что за мазохизм — проводить субботний день подобным образом. Хотя, конечно, прошу простить за то, что все вам испортил. О'кей, решайте. Я могу доставить вас в театр к финальному занавесу, или, если вы голодны, мы куда-нибудь заедем и наскоро перекусим.

Я задумалась. Стоит ли соглашаться? Уже четверть первого, и я немного проголодалась. Кроме того, у меня миллион вопросов, которые не терпится ему задать, и, честно говоря, сегодняшний день смотрел мне в лицо черной дырой одиночества. Следовало бы пойти в музей с Кертисом.

— А куда? Не хотелось бы сидеть в кафетерии и жевать сандвич с ветчиной и овощным маринадом ассорти.

— У вас всегда такие запросы? Да кто вы такая? Что-то вроде чертовой принцессы.