Вопрос времени. Часть 1 - Мэри Калмз
Я усмехнулся.
– Не сомневаюсь.
– Ты в порядке?
И я сказал ему об этом, прежде чем поблагодарить за звонок в полицию. Он спросил, во что я вляпался, но я перевел разговор на Дейна. Он тут же поинтересовался, достаточно ли хорошо я себя чувствую, чтобы поговорить с ним. Я сказал, что постараюсь, когда увижусь с боссом. Когда он повесил трубку, я встал с постели и сварил кофе, а потом стал искать, чем бы позавтракать. Там была только коробка детских хлопьев, и я удивился, откуда у взрослого мужчины в шкафу Lucky Charms.
Когда я услышал скрежет ключей в замке, я ожидал увидеть Сэма, но вместо него передо мной предстала потрясающая рыжеволосая пожилая женщина.
Когда она подняла глаза от своих пакетов с продуктами, я потерял дар речи, так как сразу же узнал ее.
– О боже, вы Регина Раппапорт, – выдохнул я, стоя на месте и глядя на нее с открытым ртом.
От ее улыбки захватывало дух.
– Да, это я. А вы смотрите слишком много старых фильмов.
– Вот дерьмо! – я широко улыбнулся. – Вживую вы еще красивее.
– Такой очаровательный, – хихикнула она, положив пакеты с продуктами и протягивая руки. – Иди сюда.
Я бросился обнимать ее, а она похлопала меня по спине и погладила по волосам. От нее слабо пахло ванилью с примесью дождя. Я был удивлен тем, как крепко она меня обняла.
Когда она отодвинулась на расстояние вытянутой руки, то тепло улыбнулась.
– Кто ты?
– Джори Кейз. Сэм наблюдает за мной некоторое время. Я его свидетель.
– Мммм... – она окинула меня взглядом, когда я стоял в футболке, свитере и белых пушистых носках Сэма. – Дорогой мой, каждую неделю я привожу продукты для двух своих неженатых сыновей, чтобы они не голодали. Мой сын Майкл, архитектор, питается немного лучше, чем мой сын Сэмюэль, полицейский, но не намного. Например, когда я был здесь в последний раз, у него была только окаменевшая палка масла, коробка Lucky Charms и очень старое молоко. Я не удивлюсь, если он съел все, что я принесла, и снова остались только эти три предмета.
Я улыбнулся и кивнул.
– Помоги мне с этим.
Я взял четыре пакета с продуктами и помог ей отнести их на кухню. Она не хотела принимать помощь в распаковке, поэтому я сел на один из барных стульев и наблюдал за ней.
– Джори, милый, ты голоден? – рассеянно спросила она, продолжая убирать вещи.
– Ага, мэм.
Она повернулась и посмотрела на меня, ее глаза блестели.
– Правда?
Я кивнул, и она похлопала меня по руке, прежде чем достать сковороду из тех, что висели у нее над головой на крючках.
Она умирала от желания позаботиться обо мне, и я с готовностью позволил ей это.
– Как насчет омлета?
– Было бы здорово.
Она осталась на три часа и за это время рассказала мне все о Голливуде семидесятых, о том, что красота не так помогает, как талант, и о том, как она встретила и полюбила пожарного из Чикаго. Он свалил ее с ног в материнство и пригород, и там она обнаружила, что любит больше, чем быть перед камерой. Быть матерью. Я слушал, ел и рассказывал ей, как меня воспитывала бабушка, как я приехал в Чикаго и где работал. Она слышала о Дейне Харкорте, была очень впечатлена, и я рассказал ей о Брайане Майноре, о своей подруге Анне и о том, как познакомился с ее сыном.
– Знаешь, Джори, ты просто красавец.
– Спасибо.
– Держу пари, люди постоянно говорят тебе, что ты просто светишься.
Я знал, что не уродлив, но «светящийся» - это преувеличение.
Тем не менее, было приятно это слышать.
– Почему бы тебе не переодеться, а я отвезу тебя в «Дельвеккио» за пирогом?
Я кивнул, улыбаясь, и у нее перехватило дыхание.
– Вы действительно сногсшибательны, мистер Кейз.
– Да, конечно.
Ее смех был глубоким и горловым, когда она велела мне поторопиться.
Когда я появился в обтягивающих джинсах и белой рубашке под кашемировым пуловером с V-образным вырезом, она широко улыбнулась. Я был рад, что Сэм принес все из моей ванной, а также всю мою одежду. От меня снова пахло мной, и я бы умер без всех своих средств для волос.
– Люди будут думать, что я пума [11] со своим мальчиком-игрушкой.
Я застыл на месте, а она разразилась хохотом.
– Что?
– Я просто не думал, что вы знаете, что такое пума!
– Потому что я что, все эти годы жила под камнем? Привет, милый, у меня есть дочери.
Я улыбнулся ей, она взяла меня за руку и вывела из квартиры. Как только дверь закрылась, она передала мне ключ от квартиры Сэма.
– Оставь себе этот набор, куколка, у меня дома есть еще один.
Я сунул их в карман и последовал за ней вниз по лестнице к ее машине, которая была припаркована перед восьмиэтажным жилым домом. Ее серебристый Лексус нравился мне бесконечно больше, чем внедорожник Сэма, и я так ей и сказал.
– Я знаю, – согласилась она. – Это танк, а не машина.
Пекарня была маленькой и уютной, с теплыми красно-белыми скатертями и такими же оконными занавесками. На входной двери звучал колокольчик, когда вы входили, и все вокруг пахло свежеиспеченным печеньем. Мне понравилось, и я мысленно пометил купить пахлаву для Дейна, когда приду в следующий раз. Это было его любимое блюдо.
Она взяла кусочек лимонного безе, а я - тыквенный заварной крем. Мы говорили о ее семье, о дочерях, о сыне Майкле и о том, как трудно ей найти девушку для Сэма. Придя в себя после того, как я чуть не захлебнулся молоком, я сказал ей, чтобы она не беспокоилась о нем. Когда появится подходящий человек, он узнает. Она молилась, чтобы я оказался прав.
Когда она подвезла меня к его квартире после двухчасового похода по магазинам, она сказала, чтобы я обязательно пришел на воскресный ужин. Она ждала меня в шесть с Сэмом. Она приглашала его каждую неделю, но он никогда не приходил - всегда был слишком занят. Она рассчитывала на то, что я его приведу. Я пообещал ей, что не подведу ее. Ее рука задержалась на моей щеке на несколько минут, прежде чем я вышел из машины со всеми
