Принц на белом коне (СИ) - Ивах Светлана
Глава 27. Держись, подруга
– Пей сука! – говорил кто-то.
– Когда не надо, силой вливают! – возмущался Мишка.
В тошнотворном тумане я различила какие-то трубы и, в тот же миг, голову будто бы заполнили чем-то густым, тягучим и тяжёлым. И в этой непонятной субстанции стали вязнуть звуки и мысли.
По мере того, как возвращалось сознание, я осознала что сижу, прислонившись к стене на полу, а руки мои связаны скотчем. При этом мой зад ощутимо остыл и я, даже, заволновалась, как бы не застудить там всё женское… Однако, следующая мысль ввергла в странную прострацию.
«Мне уже ничего из этого не пригодиться!»
– Ожила! – раздалось над головой.
– Не трогайте Марту! – требовал пьяным голосом Мишка.
– Воды! – проговорила я, с трудом разлепив губы и ворочая языком.
– Дай ей, Хамон, живой воды! – приказал кто-то.
В тот же миг в нос ударил запах спирта, а в губы уткнулся край пластикового стаканчика. Желудок сжался, превратившись в тошнотворный ком, и скользнул по пищеводу вверх, куда-то к голосовым связкам и бронхам, грозя порвать там всё.
– Фу! – вырвалось у меня.
Я резко убрала голову и ударилась затылком о стену.
– Пей, тварь! – приказал всё тот же голос.
– Нет! – крикнула, было, я, но кто-то из парней схватил меня за волосы. – Ай!
Из глаз брызнули слёзы.
– Если не хочешь, чтобы мы тебе силой вливали, пей сама! – наставлял Хамон.
– Нет! – противилась я.
– Пей! – прорычал Хамон и снова сунул мне под нос стаканчик.
– А зачем вы заставляете нас пить? – спросила я.
– Чтобы в машину усадить и вывезти куда подальше, – ответил за бандитов Мишка, растягивая слова и проглатывая окончания. – Я слышал. Ик!
– Мальчики! – провыла я. – Но зачем? Разве вам со мной было плохо? А хотите так каждый день? Только не убивайте. Вы ведь мне теперь как родные.
Парни переглянулись и грохнули со смеху.
– Ну да, – кивал Тарас. – Братья!
– Молочные! – вторил ему Хамон.
Сзади послышались шаги.
Парни посмотрели куда-то в конец подвала и обрадованно возопили:
– Здесь! Сюда!
В проходе возникла Фара. Несмотря на трагизм ситуации, я прыснула со смеху.
– Чего, сучка, весело? – проговорила Фара.
Её лицо было опухшим и бледным. На его фоне особенно комично и выразительно смотрелись глаза, и два гигантских синяка. Они делали её похожей на медведицу панду.
– Ты зачем кипиш подняла? – набросился на неё Тарас. – Дура!
– Да пошёл ты! – Она плюнула себе под ноги разбитыми губами и сморщилась. Было заметно, даже мимика доставляла ей боль. – Посмотрела бы я на тебя!
– Смотри! – разрешил Тарас и развёл руки.
– Ну что тебе сказали? – спросил Хамон.
– Жить буду! – заверила Фара.
– А что с носом? – допытывался он.
– Перелом, – буркнула она.
– Тебя выписали? – гадал Тарас.
– Сейчас! – Фара хохотнула. – Сама ушла.
– Ты там ничего не успела сказать? – осторожно поинтересовался он.
– Слушай, может ты меня решил вместе с ними в лесу прикопать?! – напрямую спросила она и уставилась Тарасу в глаза.
Тут мне снова стало уж совсем нехорошо. Пол снова стал куда-то плыть, а свет померк.
– Ы-ыы! – завыла я просто и по-бабьи.
– Заткни ей рот! – потребовала Фара.
– Ты не хочешь с ней поквитаться? – оживился Хамон. – А то мы тут по-мужски уже оторвались.
– Ты, что ли, мужик? – насмешливо усомнилась Фара. – Не пугай! Я и то, наверное, больше ей удовольствия доставлю, чем ты своим огрызком. Дала раз, теперь, когда грустно, вспоминаю, чтобы посмеяться.
– Что ты несёшь? – возмутился он.
– Как мужик ты ноль! – отрезала Фара. – Экзамен не сдал, поэтому умойся!
Я её понимала. Злая на весь мир, она хотела, чтобы всем было плохо, и как могла удовлетворяла свою потребность в этом. В таком состоянии люди бьют посуду, обливают машины краской, поджигают двери или просто хамят первому встречному… У Фары сейчас ничего из этого под рукой не было, поэтому сорвала злость на Хамоне.
– Далеко пойдёте, – подытожила я расстроенно.
– Что она сказала? – не поняла Фара и обратилась уже ко мне: – Ты чего там сейчас промяукала?
– Звери вы! – Я повысила голос. – Нашли о чём спорить. Нормальный он! Зачем пацана унижаешь? Крутая, да?!
Парни оторопело смотрели на меня. Представляю, что творилось в голове у Хамона. Благодарность, смешанная со стыдом, что он меня, такую классную тёлку, ночью мочить будет, почём зря.
– Вы бы руки мне развязали, – попросила я.
– Выпьешь стакан водки, развяжем, – заверил Тарас.
– Неужели трезвую боитесь? – удивилась я.
– А может, здесь их и кончить? – неожиданно предложила Фара и посмотрела на меня таким взглядом, что до самых костей пробрало.
– Здесь?! – изумилась я. – Да вы что? Да вы в своём уме? Наверняка свяжут сегодняшний шум в подъезде и наши тела!
Пришла очередь удивляться Тарасу.
– Вот даёт! – восхитился он. – Советы раздаёт, как её лучше грохнуть!
– Я вообще предлагаю вам к себе в команду взять, – перешла я к главной части своего плана.
– Ты что такое молотишь, подруга? – спросила Фара.
– Я твоим друзьям уже говорила, и тебе скажу, – заторопилась я. – У меня тоже с законом нелады.
– Слышишь, ты! – Фара повысила голос. – Уймись!
– Я даже готова сама с Мишкой разделаться! – почти крикнула я.
– Сами справимся, – заверила Фара.
– Дайте девчонке шанс! – напомнил о себе Мишка. – Пусть живёт! Ироды! Она ведь совсем ещё, – он не договорил, а громко икнул.
– Я пойду машину искать, – наконец приняла решение Фара. – А вы тут сидите тихо.
– Ты что, такси хочешь поймать? – спросил Тарас.
– А ты что предлагаешь? – Фара сделала шаг и застыла на месте.
– Давай тачку подрежем?
– Как? – удивилась Фара и махнула рукой. – Вы лучше этих следопытов пока доведите до кондиции. А то, как начнут во дворе голосить, мало не покажется.
– Так может, им это, – Тарас переглянулся с Хамоном, – рты скотчем заклеить?
– Кино насмотрелся? – изумилась Фара. – Да меня тут половина дома знает, а благодаря этой сучке, – она показала взглядом на меня, – уже и того больше. Завтра начнут трындеть, что я кого-то с заклеенным ртом в багажник грузила!
– Не надо в багажник, – захныкала я.
Фара ушла, а Тарас наполнил новый стаканчик и протянул мне.
– Пей! – приказал Хамон.
Я подчинилась.
Водка колючим комом застряла в горле, и я закашляла.
– Держи! – Хамон всучил мне бутылку колы.
Я сделала несколько глотков.
– Ещё! – Тарас наполнил стаканчик снова.
– Вы что? – возмутилась я.
– Дай ему, – предложил Хамон и показал взглядом на Мишку.
Я, с какой могла благодарностью, посмотрела на Хамона. Он едва заметно улыбнулся. Есть! Между нами появилась ниточка понимания. Рольгейзер всегда говорила, что надо ловить любые подвижки в мимике мужчины и тут же реагировать. Нужно было развивать успех.
Я подмигнула Хамону.
Он улыбнулся шире. Снова сработало! Видимо задели его слова Фары, и я была со своим вступлением кстати.
«А что если я ему понравилась? – осенило меня. – Конечно! Чего бы и нет?»
– Благодарствую! – рассыпался тем временем в благодарностях Мишка. Он был счастлив. Ещё бы, на халяву наливают! А что убьют скоро, так и что с того? Что его здесь держит? Не сегодня, завтра скопытится, или сиганёт с балкона, спасаясь от чертей, наводнивших разом квартиру.
Тарас снова вернулся ко мне. Я безропотно подчинилась и выпила. Стало хорошо и одновременно тошно. Грудь сдавило тисками тоски.
– У-уу! – завыла я протяжно и вдохновенно.
– Чего это с ней? – опешил Тарас.
Он стоял со стаканом над Мишкой.
– А ты как думаешь? – спросила я сквозь слёзы. – Небось, сам умирать не скоро будешь? А я сегодня!
– Сама виновата! – ответил он и приказал Мишке: – Пей!
– Я глупая! – выла я. – А ведь у меня могли родиться дети!
