Элен Бронтэ - Скандал в светском обществе

— А что вы думаете о моем жемчуге? — невольно заинтригованная, спросила миссис Квинстон. — В тот день в доме не было чужих.

— Миссис Ричмонд приказала мне думать, что ваше ожерелье потерялось случайно, — кротко ответила мисс Гартнер. — Иначе мне пришлось бы сказать, что его украл кто-то из находящихся и ныне в Ричмонд-холле или какой-нибудь случайный бродяга, забредший в парк в поисках наживы.

Миссис Ричмонд ахнула и закатила глаза, Сильвия поспешно достала нюхательные соли, а Шарлотта Фелтвик сердито посмотрела на Джейн, но ничего не сказала — с ее утверждением трудно было не согласиться.

Миссис Квинстон готова была принять версию с бродягой, и, ради возвращения в гостиную мира и согласия, Джейн принялась расспрашивать присутствующих о лицах, перечисленных в ее списке. Многие из них бывали в этих окрестностях не впервые, и общими усилиями список удалось укоротить почти в два раза. Но десять оставшихся персон были мало кому известны и могли оказаться кем угодно.

— Слишком много, чтобы угадать, кто из них мог приблизиться к миссис Робинсон и незаметно снять ожерелье, — закончила Сильвия рассказ. — Но мисс Гартнер думает, что это, скорее, была какая-нибудь женщина. Джентльмен не мог бы прикоснуться к шее леди так, чтобы она этого не заметила.

Эмма согласилась с этим утверждением, так как сама склонна была видеть в произошедшем следы женской руки. Именно поэтому она и пришла сегодня к мисс Ричмонд. Сильвия, к счастью, вспомнила, что миссис Верней сама желала поговорить с ней, и предоставила собеседнице возможность поделиться своими переживаниями. К ее удивлению, экономка начала с вопроса:

— Насколько хорошо вы помните предыдущий визит мисс Данфорт?

— Не очень хорошо, я ведь была в то время младше, чем сейчас Джорджина. Мы с вами уже говорили об этом, когда маменька собиралась написать ей и пригласить сюда.

— О, я не забыла наш разговор, — живо ответила Эмма. — Но теперь мне хотелось бы спросить, насколько хорошо вы запомнили ее внешность. Как по-вашему, она сильно изменилась?

Несмотря на свою способность влюбляться в неподходящих джентльменов, Сильвия была довольно сообразительной для своих семнадцати лет и тотчас поняла, что вопрос этот задан неспроста, а потому некоторое время обдумывала ответ.

— Она как будто не изменилась, — последовал неуверенный ответ наконец. — Разве что казалась мне выше ростом, но я ведь подросла с тех пор. И еще, мисс Данфорт запомнилась мне более жизнерадостной. Да она такой и была, когда только приехала сюда, теперь же чаще выглядит задумчивой и даже печальной, хотя Джорджина в последнее время не досаждает ей.

Эмма могла бы сказать, что Сильвия наверняка знает причину грусти Энн, и связана она с известным джентльменом, но ей хотелось поговорить о другом. Такая молодая леди не лучшая наперсница в щекотливом деле, но выбора у экономки не было. Не будь миссис Милберн так болтлива, она поделилась бы с нею, но тогда обо всем неминуемо стало бы известно миссис Ричмонд, и мисс Данфорт уже собирала бы свои платья, не получив даже права защищать свою невиновность, и хорошо, если не под присмотром полицейских.

— Настроения могут меняться, в этом нет ничего предосудительного, — ответила Эмма. — Может измениться и характер, на ее долю выпало немало тягот, да и здесь ее жизнь нельзя назвать безмятежной. Меня же заботит один вопрос — та ли это девушка, что приезжала сюда шесть лет назад?

Сильвия онемела от удивления, ее выразительные глаза распахнулись, потом прищурились, наконец она воскликнула:

— То есть вы полагаете, что мисс Данфорт вовсе не мисс Данфорт? Тогда кто же она?

— Я не знаю, — честно сказала экономка. — Может быть, это лишь мои нелепые домыслы, но мисс Данфорт порой проявляет поразительную неосведомленность относительно вещей, которые она должна знать. Я несколько раз замечала несообразности в ее речах, и мои наблюдения невольно переросли в подозрения относительно ее личности. Что, если это какая-то другая девушка, просто похожая?

— Тогда где же настоящая мисс Данфорт? — слова миссис Верней захватили Сильвию, ее нетерпеливое желание узнать истину могло привести к необдуманным поступкам, и Эмма поторопилась успокоить девушку:

— Она могла рассказать о себе какой-нибудь подруге или случайной знакомой, оказавшейся, на беду, ловкой мошенницей, и та решила проникнуть в Ричмонд-холл под видом мисс Данфорт. Впрочем, я могу и ошибаться, забывчивость мисс Данфорт может иметь вполне объяснимые причины. Вот почему я пыталась узнать у вас, насколько вы уверены в том, что леди, которую вы видели шесть лет назад, и гувернантка вашей сестры — одно и то же лицо.

— Еще четверть часа назад я бы сказала, что мисс Данфорт — та самая девушка, но теперь я озадачена и не знаю, что ответить. — Сильвия выглядела теперь растерянной и сбитой с толку. — Вы могли бы рассказать мне, что именно показалось вам странным в ее словах?

Эмма поделилась с мисс Ричмонд наблюдениями, остановившись на самых ярких — как Энн дважды назвала разные имена прежних воспитанников и что поразило экономку сегодня.

— Когда я назвала мисс Брискотт «тетушкой Маргарет», мисс Данфорт не стала поправлять меня.

— В самом деле? — Сильвия едва ли не подпрыгнула на своей козетке. — Но ведь все в доме знают, что милую мисс Брискотт звали Кэтрин! Как могла мисс Данфорт смириться с тем, что вы назвали ее тетю чужим именем? Поверить не могу!

— Что прикажете мне думать? — Эмма надеялась, что Сильвия не станет слишком глубоко задумываться о причинах, побудивших экономку преклонных лет обсуждать столь деликатный вопрос с юной девушкой. В отличие от миссис Ричмонд и ее подруг, миссис Верней считала, что нельзя недооценивать таланты и сообразительность юности. Она хорошо помнила себя восемнадцатилетней и нынче, с лежащей на сердце тяжестью прожитых лет, не сомневалась — она снова поступила бы так же, несмотря на все горести, что пришлось вынести.

— Теперь понимаю, отчего вы взволнованы, — надо же, а Эмма предполагала, что ее умение носить на лице любую маску не выдаст ее. — Если это и в самом деле не мисс Данфорт, она может быть похитительницей драгоценностей! Или даже убийцей, скрывающейся от правосудия! Какой ужас, она ведь может причинить вред Джорджине!

— Не спешите обвинять ее. Сперва надо как-то узнать правду!

— Так почему бы нам не сделать это прямо сейчас? Идемте и разоблачим ее! — воскликнула Сильвия и резво поднялась на ноги.

— Вы полагаете, если мы просто спросим, она даст правдивый ответ? — Эмма с сомнением покачала головой. — Все эти дни я пыталась придумать какой-то план, но мне так ничего и не пришло в голову.