Больше никогда (СИ) - Мелевич Яна
— Получается, что раз мама большая, а я не могу ее учить? — задумчиво протянул Стас.
— Верно.
— Но я же вырасту.
— Конечно.
— И это тоже аксиома.
— Безусловно.
— А взрослому ребенку разрешается ругать маму или нет? — задал вопрос Стас.
Оксана приподняла брови, заметив на лице Андрея напряжение. Он с такой тщательностью перевернул последний наггетс, словно боялся, что тот убежит. Картина забавная, если не брать во внимание серьезность беседы с сыном, на которую Андрей периодически отвлекался.
В итоге Оксана не выдержала, молча зашла на кухню и протянула руку. Со взором, наполненным бесконечным облегчением, Андрей вручил ей лопатку и уступил место возле плиты. Стаса он стащил со стула, затем посадил за стол, забросанный кастрюлями, сковородками и противнями.
— Ругать людей без веских причин никого не следует. Подобные вещи приводят к конфликтам, часто основанным на эмоциях. А они — главные противники фактов, — заметил Андрей, и Оксана издала не то писк, не то сдавленный смешок.
В ответ ее спину прожег негодующий взгляд.
— Как же сказать маме, что она не права? — озадачился Стас.
— Вежливо сообщить. Необязательно постоянно тыкать человека в ошибки, чтобы он их осознал.
Оксана беззвучно рассмеялась и развернулась к Андрею всем корпусом. Их взоры пересеклись, он с возмущением качнул головой. Как бы предупреждал, чтобы она прекратила молчаливую провокацию.
— А почему ты маму ругаешь? — припечатал аргументом Стас, чем окончательно поставил отца в неловкое положение.
Оксана с торжеством запрокинула голову и бессовестно расхохоталась во весь голос. На сердце стало так светло и хорошо, а неожиданный семейный вечер прогнал тоску из души. Смеялась до тех пор, пока на кухне внезапно не прозвучал довольный голосочек сына:
— Что-то палененьким запахло… Мамуля, ты, кажется, наггетсы сожгла.
Теперь пришла пора Андрея злорадно гоготать на всю квартиру.
Глава 32. Приглашение на кастинг
— Меня может отвозить в школу папа.
Оксана замерла, так и не коснувшись кнопки разблокировки ремня безопасности. Внутри что-то дернулось, натянулась невидимая нить. Ей понадобились все силы, чтобы взять себя в руки и посмотреть на сына в зеркале заднего вида.
Стас ждал ответа с преувеличенным равнодушием. Но то, как он крутил стопой и тискал воздух в кулачке, говорило само за себя. Он казался растерянным, словно не ожидал, что задаст вопрос вслух. Оттого старательно отводил голубой взор от материнского, лишь бы не встречаться с ним.
— Не думаю, что у папы много времени по утрам, — с трудом подавила рык Оксана и села прямо, после чего посмотрела перед собой невидящим взглядом. — Он далеко живет.
— Почему бы ему не переехать к нам?
«Никогда!» — чуть не поорала она в ответ, но вовремя прикусила язык. Во рту растекся металлический привкус крови.
Нельзя, нельзя, нельзя.
Нельзя отказывать сыну в общении с отцом, тем более после совместно проведенного вечера. В который Андрей показал себя с неожиданной стороны. Настолько, что Оксана не нашла к чему придраться.
Для человека без опыта общения с детьми он отлично справился со Стасом: их совместный ужин со слегка подгоревшими наггетсами плавно перетек в подготовку ко сну. Здесь тоже у Андрея все вышло прекрасно. Даже… Великолепно. На сто баллов. Никаких истерик и возмущений со стороны сына, который покорно уснул под зачитывание статей из Уголовного кодекса.
Кто бы знал, что подобная литература укладывает ребенка круче сказок.
Бывший справился лучше, чем сама Оксана в прошлом. Собственные ошибки на фоне Андрея подсвечивались ярче и безжалостно напомнили о первых годах тяжелого родительского пути. Со всеми вытекающими мрачными мыслями, отчего на душе становилось муторнее.
Материнская ревность и желание огородить Стаса от общения с Андреем сейчас боролись с разумом.
«Почему, черт возьми, ты все делаешь слишком хорошо, Радов?!» — крик в голове вылился в бестолковое царапанье кожаной оплетки руля.
— Боюсь, все не так просто, Стас, — ровным тоном ответила Оксана и резко сменила тему: — Ты ничего не забыл?
Трюк сработал на отлично. Недовольный сын уставился на нее исподлобья и похлопал длинными ресницами, выражая взором все презрение к миру вокруг. Потом закатил глаза, фыркнул и пробурчал:
— Ма, когда я что-то забывал? — еще губу выпятил для верности, чтобы показать степень вселенской обиды на подобные вопросы.
— Ну, прости. Мама просто замоталась и не проверила твой рюкзак.
— Я уже достаточно взрослый, чтобы собирать его сам. Не нужно меня контролировать.
Почему-то его слова сильно задели, но Оксана не показала виду. Растянула губы в улыбке, затем коснулась кнопки разблокировки ремня. Стас сразу подхватил рюкзак с голографической картинкой черепашек-ниндзя и выбрался из детского кресла. Как только он открыл дверцу, она сказала на прощание:
— Тебя заберет Фаина Дмитриевна. А вечером я приеду, и мы с тобой что-нибудь посмотрим. Или почитаем.
— Угу, — последовал быстрый ответ, после которого Стас выскочил наружу.
Он не обернулся и не помахала на прощание, отчего в груди больно кольнуло. Наблюдая за тем, как радостно сын несется к распахнутым воротам за косяком других ребят, Оксана кусала губу и сдерживала порыв выбраться следом. Подойти, обнять, потискать этого вечно бурчащего маленького взрослого. Потом выдрать из лап директрисы, встречающей вместе с учителями детей, и утащить домой.
Зоя Федоровна потрепала Стаса по рыжей макушке, и он ей солнечно улыбнулся. Точно так же, как улыбался отцу в тот треклятый вечер. Тогда Оксана не придала значения его эмоциям, радуясь, что отец с сыном, наконец, нашли общий язык. И лягушек за шиворотом или червяков в кофе для Андрея можно больше не бояться.
Теперь же на фоне вопросов о совместном проживании с Андреем все выглядело очень печально. Шаг за шагом он подбирался к сердцу Стаса, проникал в их уютный мирок с явным намерением остаться в нем навсегда. С возможностями и связями семьи Радовых к десятилетию сына ответ в суде, если тот состоится, будет явно не в пользу Оксаны.
Накрутив себя до головной боли, она с раздраженным шиканьем завела двигатель и вырулила со школьной парковки.
День сегодня и так выдался не слишком удачным: с хмурого неба накрапывал дождь и развозил по тротуарам грязь. Еще мысли о будущем добавляли нервного напряжения, потому что впервые за последние три года Оксане никто не позвонил утром с предложением пройти кастинг. Такого не случалось уже давно, и у нее закралось подозрение, что Леонид все-таки решил тихонько отомстить.
Устроил ей байкот, поэтому вокруг нее образовался своеобразный вакуум. И он случился после плотной недели съемок для рекламы шампуня, за которые она получила приличный гонорар. Только странно, что произошло все именно сейчас.
Видеозвонок заставил ее подпрыгнуть и притормозить на последних цифрах зеленого светофора. Коснувшись наушника, Оксана активировала вызов и с удивлением уставилась на довольное лицо Леонида на цифровом экране.
Почуял, что ли?
— У меня для тебя прекрасные новости, — без приветствия начал он.
Судя по шумному и знакомому коридору позади, Леонид находился где-то в башне Останкино. Или на съемках какого-то шоу, или по рабочим делам.
— И тебе здравствуй, — с настороженностью протянула Оксана, косясь на светофор, который сменился на красный.
Мимо с ленцой и скрипом прополз робот-полицейский. Его мигающие датчики ненадолго привлекли ее внимание.
— Угадай, что у меня в руке, — Леонид потряс ультрапланшетом. — Только не отвечай банально.
— Завещание?
— Не настолько оригинально, — прыснул от смеха он. — Всего лишь сценарий.
— Сценарий? — Оксана почувствовала, как ее накрывает привычный восторг и возбуждение от мыслей о предстоящих съемках. — Что за сценарий?
— Фильм, о котором я говорил, — Леонид выдержал паузу и добавил: — Под продюссерством Боярышникова.
