Валерия Вербинина - Ее любили все

– Ну, мало ли на свете ненормальных, капитан.

– Согласен, – усмехнулся его собеседник, – но это еще не значит, что мы обязаны с ними мириться.

– Думаю, вы правы, – после небольшой заминки согласился Макс. – Короче, чем больше я думал о случившемся, тем сильнее настораживался. И тогда я решил разобраться во всем до конца. Для этого, собственно, нанял вашего бывшего коллегу.

– И что именно ему удалось обнаружить?

– А разве он вам не говорил? – удивился Макс, пытливо глядя на капитана.

– Вы же читали детективные романы? Считайте, что я вас проверяю, Максим Петрович.

– Он нашел даму, которая ассистировала на вскрытии профессору Свечникову. Та обратила его внимание на странные травмы черепа, но профессор тем не менее уверенно подмахнул заключение о рядовом несчастном случае.

– И таким образом вскрытие превратилось в скрытие, – неожиданно для себя скаламбурил Кошкин. – Ваши выводы?

– А какие еще тут могут быть выводы? Свечников знал, кто убил Евгению, и решил спустить все на тормозах. Однако стоило появиться вам, капитан, с вашим напором, с вашей настойчивостью, как тот, кто убил Евгению, всполошился и поспешно избавился от ненужного свидетеля.

Слова «напор» и «настойчивость» Макс насмешливо подчеркнул голосом.

– Конкретней, Максим Петрович, конкретней, – скучающим тоном промолвил Кошкин. – Мне нужны имена. Так кого, по-вашему, покрывал профессор Свечников?

– Скорее всего, Илону Альбертовну. Или кого-то из членов семьи, что тоже вероятно. И тогда все становится на свои места. Сначала они убивают Евгению, понимают, что им за это ничего не будет, и решают: а почему бы не продолжить? Второй жертвой становится несчастный Адрианов. Тут, однако, все идет наперекосяк, потому что выясняется: секретарь Адрианова никакой не секретарь, а опытный сыщик, то есть вы. И им приходится спешно соорудить третье убийство – человека, который мог их выдать.

– А Толя Владимиров?

– Ну вы же сами все понимаете, капитан. Скорее всего, он успел что-то понять или до кого-то добраться. Однако они оказались быстрее и нанесли удар первыми.

– Занятно получается, – раздумчиво заметил Кошкин. – То у вас убийца Илона Альбертовна, иначе говоря, она. Потом оказывается, что убийцы – они, то есть их много. – Он улыбнулся, и Макс, который доверял этой улыбке меньше, чем дружескому объятию удава-людоеда, внутренне сжался. – А еще кто-то полагает, что убийца – вы. Ведь не зря же вы получили ту анонимку. Кто-то позаботился послать ее именно вам… и это наводит на определенные размышления, – задумчиво добавил Кошкин.

– Я уже говорил вам: я никого не убивал, – сердито проговорил плейбой. – Понятия не имею, какие такие следы вы нашли во дворе возле убитого Владимирова, но лично я сегодня ночью не выходил из дома. И Евгению я тоже не убивал, а если вы собираетесь обвинить меня в том, что я мог как-то сократить дни старика Адрианова или профессора, то… Простите, это просто нелепо.

– Ну что вы, что вы, – усмехнулся Кошкин. – Просто занятно, в доме собралось столько людей, подкованных в области детектива. И если бы все это было сюжетом романа… – Он немного подумал. – Конечно, я не Виктория Александровна. Но если бы я был писателем, то, наверное, убийцей все-таки бы сделал вас.

– Да? – возмутился Макс. – И что бы у вас получилось? Что я убил Евгению, а потом нанял сыщика, чтобы расследовать ее смерть? Причем в конце концов убил бы и его тоже, да? Бред какой-то!

– Ну авторы детективов ведь не могут сочинять прямолинейные истории, – улыбнулся Кошкин, и тут Макс почувствовал, что удав обвился-таки вокруг него и вот-вот проглотит, словно уверенный в себе, непрошибаемый мужчина был милой маленькой мышкой. – Сюжет, к примеру, такой. Вы убили Евгению и дали взятку профессору, чтобы он молчал. Все замечательно, но тут до вас доходят слухи, что тело подняли и, похоже, нашли следы убийства. Чего уж проще – вы шлете сами себе довольно глупое письмо, якобы анонимное, и под предлогом этого письма нанимаете сыщика Владимирова, чтобы в случае чего предстать чистеньким. – Макс дернул щекой. – Увы, сыщик оказался не настолько глуп, и его приходится убрать. Также вы убиваете Адрианова, чтобы не осталось лиц, заинтересованных в расследовании, и профессора, который мог вас выдать. – Макс вскочил с места, но Кошкин резким движением потянул к себе ружье, так что фактически его собеседник оказался под прицелом. – В финальной сцене, как водится, вы пытаетесь убить прыткого сыщика, то есть напористого и настойчивого меня. Так, кажется, вы меня охарактеризовали?

– Вы больной, – прохрипел Макс, не сводя глаз с Кошкина. – Просто больной!

– Нет, это вы больной, – вернул ему комплимент капитан, – раз так реагируете на мои выдумки. Я же сказал, что собираюсь потягаться с Викторией Александровной в ее ремесле, и только. Сядьте, Максим Петрович. Наш с вами разговор еще не закончен.

– Знаете, – признался Макс, сев обратно на стул и нервно расстегивая воротник рубашки, – что-то у меня вообще пропала охота с вами разговаривать.

– И тем не менее нам придется кое-что обсудить. Евгения Адрианова была беременна от вас?

И Макс словно физически почувствовал, как глаза собеседника впились в его лицо.

– Это так важно? – пробормотал он, ненавидя Кошкина всей душой.

– Это может быть очень важно, – ответил тот. – Давайте, Максим Петрович. Вы же хотите знать, кто ее убил? Я тоже хочу это знать. И если вы на одной стороне со мной, то вы не станете ничего от меня скрывать. Ничего, – с расстановкой, по слогам повторил Кошкин.

– Вы сукин сын, – мрачно сказал Макс. – Но каким бы сукиным сыном вы ни были, они не дадут вам довести следствие до конца. Просто – не дадут. У них слишком много связей, а у вас слишком маленькая зарплата. Они задавят вас.

– А мы не станем спрашивать у них разрешения, – очень спокойно ответил Кошкин. – Мы сами решим, что нам можно, а что нельзя. – Он откинулся на спинку стула. – Вы так и не ответили на мой вопрос.

– Как я могу ответить, если не знаю? – с раздражением проговорил Макс. Он покосился на капитана, но тот даже не улыбнулся.

– То есть в принципе это мог быть и ребенок Адрианова?

– Наверное. Но Женька себя не стесняла. Я совершенно точно знаю, что у нее был кто-то еще.

– Кто именно?

– Думаете, она мне сообщала? – усмехнулся Макс. – И вообще, это было… глупо. – Он поколебался. – Знаете, по-моему, она хотела банально мне отомстить. За… за то, как я себя с ней вел. Но, знаете, когда женщина начинает тягаться с мужиком в распутстве, это всегда выглядит… Жалко, – закончил он.

– Так, – сказал Кошкин. – А теперь пересмотрим всю историю вашей дружбы с Евгенией от начала до конца. Материалы дела я читал, так что на официальной версии не станем задерживаться. Вы знали ее давно, еще до замужества, у вас был роман, вы расстались, она вышла замуж, вы общались только по очень большим праздникам, хоп – она умерла, вы приехали на ее похороны, и все. Теперь правду, Максим Петрович, и ничего, кроме правды.