Юлия Николаева - Под прикрытием лжи

— Дура, какая же беспросветная дура.

Вдоволь излив свои чувства, он посмотрел на меня и снова рявкнул:

— Ты вообще понимаешь, как тебе повезло?

— Понимаю, — не стала спорить я.

— Имена есть, какая-то информация?

— Есть, — закивала я и оповестила о Костякове и Полежаеве. Имена Женьке, судя по всему, ни о чем не сказали, но он принялся звонить.

— Мне нужна вся информация об этих людях, — сказал Женька неведомому человеку с той стороны, после чего отключился и устало потер лицо рукой, следя за дорогой.

— А ты-то как меня нашел? — робко спросила я.

— Донесли, что тебя схватили какие-то ребятки недалеко от моего дома.

— Кто донес?

Женька поморщился.

— Какая тебе разница?

— Просто интересуюсь. Если это твоя охрана, почему не помогли?

— Это не они, — нехотя сказал он, — кое-кто заметил машину, и ребят тоже, запомнил номер. Мы пробили, что за ребята, на кого работают, а это оказался твой знакомец, — тут он усмехнулся, — я, было, подумал, у вас там разногласия в отношениях, а тут я приперся тебя спасать. Но все еще хуже, ты как всегда бросаешься на амбразуру.

— Что тебя злит? — удивилась я.

— А ты не понимаешь? — снова рявкнул он, но тут же заговорил спокойней, — ты у меня уже вот здесь сидишь, — Женька постучал ладонью по горлу, — сам бы пристукнул тебя, ей богу, да совесть не позволяет.

Вскоре мы подъехали к Женькиному дому.

— Значит, так, — сказал он, — сейчас топаешь в комнату и сидишь там, пока я сам за тобой не приду. Убегать даже не вздумай, если надо будет, я весь дом охраной обложу, чтобы ты носа не показывала. Как только я все проверю, будешь свободна.

Я не протестовала и просто проследовала в комнату. Включила телефон, экран зажегся, а сам он запищал, сообщая о приходе смс. Женька звонил мне двадцать раз. Дважды звонил Миронов, еще несколько звонков было с городского номера, наверное, Настя пыталась меня вызвонить по поручению босса. Я вздохнула, легла на кровать и почти сразу уснула, видимо, все-таки сказывался стресс. Разбудил меня Женька, появившись в комнате. Он зажег настольную лампу, а я заворочалась, потирая глаза. Увидела его, он сидел в кресле и разглядывал меня то ли с печалью, то ли с жалостью.

— Выкладывай уже, — не выдержала я.

— Что выкладывать? — хмыкнул он, — история твоя похожа на правду, судя по тому, что желающих поквитаться не так мало.

— Что значит, не так мало? Сергей сказал…

— Что проблем не будет? — закончил Женька, — в общем-то, так оно и есть. Не знаю, что он им наплел, но гости из далеких краев вроде бы оставили тебя в покое. Говорю вроде бы, потому что ни за что не поверю, что им хватило разговоров твоего Сергея.

— Почему? Я рассказала правду.

— Ага, — Женька даже развеселился, — только твой рассказ производит двойственное впечатление. Ничего не видела, ничего не слышала, знать никого не знаю. Ребяткам выхода нет, видимо, против твоего дружка переть не хочется. Только нетрудно догадаться, о чем они думают: ты с этим Сергеем трахаешься, потому он тебя и защищает. Так что ребятки активных действий не предпринимают, но обиду затаили.

— Я не сплю с Сергеем, — ответила я не к месту, Женька только хмыкнул.

— Я помню, ты блюдешь свою честь ради единственного и неповторимого. А ты уверена, что ему твоя честь нужна?

Вопрос прозвучал довольно резко, я кинула взгляд на Женьку, он явно ждал ответа. Я молчала, потому что сказать было нечего, честь моя, как и любовь, тому самому человеку была не нужна. Только я с собой ничего не могла поделать.

— В общем, — сказал Женька, поняв, что ответа от меня не дождаться, — с этими ребятами ясно. Остаются еще одни. Те самые, от которых ты со своим дружком бегала. Они вроде как лишились своего предводителя, — тут он почему-то мне подмигнул, — и в рядах наметилось расстройство, однако такие мальчики обиды не забывают, так что в какой-то момент могут порадовать тебя своим визитом. Теперь скажи мне, пожалуйста, что ты планируешь делать в связи с этим?

— Я? — удивилась я, — ничего не планирую.

— Примерно это я и ожидал услышать. Только учти, у меня нет ни времени, ни желания больше тебя спасать, а уж тем более, обеспечивать твою ежедневную безопасность.

— Ты и так много сделал.

— Это вроде благодарности? Может, и мне скажешь: большое тебе спасибо, Женя? В глазки посмотришь, а мне только и останется, что поцеловать тебя в макушку и отпустить с миром.

— На что ты намекаешь? — нахмурилась я.

— Ты умная девочка. Очень ловко крутишь всеми вокруг. Правда, мне это надоело.

Я встала и взяла вещи, которые принесла в прошлый приезд.

— Извини, что дружить у нас не получилось, — сказала я, подойдя к дверям, он засмеялся в ответ, качая головой.

Я покинула его дом и отправилась к себе. Квартирка встретила меня тишиной, на мебели уже скопилась пыль, в прочем, и раньше такое бывало часто, даже если я никуда не пропадала. Я немного пошаталась по квартире, не зная, чем себя занять и о чем думать. Пришлось признать, что жизнь моя обретала хоть какой-то смысл, только когда появлялся кто-то со стороны и меня куда-нибудь ввязывал. Сама найти его я не могла.

На следующее утро мне позвонил Миронов, я тоже подумывала связаться с ним, но он меня опередил. Поинтересовался самочувствием и предложил приехать. Так как пропуск мой выглядел не ахти, пришлось предварительно связаться с Настей, секретарем, чтобы она внесла меня в список. Надо отдать ей должное, когда я через час появилась в приемной, она выдала мне новые корочки, даже не поинтересовавшись судьбой старых. Миронов был на месте и принял меня сразу.

— Ребята тебя больше не побеспокоят, — сказал он мне, — пришлось воспользоваться своим положением, но зато они вняли. Мне жаль, что тебе пришлось пережить множество неприятных минут, в конце концов, это я втравил тебя в это дело.

Я только махнула рукой. Понятно, что особенно он не переживает, и спокойно бы дальше жил, даже если бы меня пристрелили, а слушать все эти потоки излияний не хотелось.

— Я же сама согласилась на вас работать, — заметила я, он усмехнулся.

— Ты смелая девушка.

— Ваш сын утверждает, что отмороженная.

Миронов даже рассмеялся, но быстро посерьезнел.

— В общем, этот вопрос закрыт, а вот вопрос компромата все еще висит.

— За это время ничего не случилось?

Он покачал головой.

— Никто ничего. Если человек у Скворцовой и был, то он явно затаился.

— Что ж, — встала я, — будем искать.

Миронов бросил на меня одобрительный взгляд и проводил до дверей. Настя за своим столом выглядело одновременно строго и радостно, помахала мне на прощание рукой, отчего я сделала вывод, что не у всех людей жизнь представляет собой убожество, подобное моему.