Диана Стоун - Волшебный свет

— Марк, что ты…

— Скажи мне тогда вот что: почему я надеваю вначале правый носок, затем правый ботинок, а после левый носок и левый ботинок? Большинство людей сначала надевают оба носка, а потом ботинки. В каком учебнике по психологии объяснено, какие психологические основы заложены в таких моих действиях и на какие черты моего характера это указывает? Ну давай, растолкуй мне! — Марк и сам не знал, почему он вспылил из-за совершенно невинного замечания Терезы, но его понесло и он уже не мог остановиться. По-видимому, сказалось напряжение последних дней и осознание того, что он стоит перед выбором, который не желает делать.

Тереза почувствовала, как кровь отхлынула от ее лица.

— Вижу, что твое отношение к моей профессии ничуть не изменилось, верно? Для тебя это все шутка, не правда ли? Ты не воспринимаешь всерьез то, чем я занимаюсь. Или просто слишком упрям, чтобы признать, что ошибся.

— Я не упрям, я честно пытаюсь понять и принять то, что ты делаешь, стараюсь быть объективным, но не надо на меня давить. И потом, скажи мне, разве ты любишь меня за то, что я хороший конструктор, или за те успехи, которых я добился в своем деле? Не думаю. Ты любишь меня прежде всего как мужчину, и это нормально. Я же не требую, чтобы ты одобряла все то, что я делаю на работе, да мне этого и не нужно. Почему же ты требуешь, чтобы я приходил в восторг от того, что делаешь ты в стенах своего кабинета? Разве тебе мало одной моей любви?

— Бог мой, Марк, слышал бы ты себя со стороны. Да, я люблю в тебе мужчину, но этот мужчина неразделим с тем, что и кто он есть, чего он достиг в жизни. Возможно, я и не полюбила бы тебя, если бы ты не был именно таким, какой ты есть. Но таким тебя делает все: и твое происхождение, и твой характер, и твоя работа, и даже увлечения. Все это вместе и составляет личность, и нельзя разбить человека на составляющие и любить одну часть, а другую игнорировать. Если мы хотим быть вместе, то должны понимать и принимать друг друга как единое целое. Ты говоришь, что любишь Терри-женщину, но я не была бы той женщиной, которую ты любишь, если бы не была еще и психологом. Разве ты не понимаешь? Я хочу, чтобы наша любовь была цельной, совершенной, принимающей все и вся.

Марк прижал пальцы к пульсирующим вискам.

— Не знаю, почему у меня такое чувство, будто ты пытаешься навязать мне свои стереотипы? Почему моей любви для тебя недостаточно? — Он покачал головой. — Думаю, мне надо некоторое время побыть одному, чтобы все хорошенько обдумать. Будет лучше, если я немного побуду один. — Он повернулся и пошел к двери.

— Марк, подожди! Не уходи! — Тереза бросилась вслед за ним. — Поодиночке решать труднее. Ты хоть понимаешь, что поставлено на карту?

Он дошел до двери и обернулся.

— Прекрасно понимаю. Я люблю тебя, Терри, но не могу согласиться с тем, что моя любовь и я сам недостаточны для тебя. Но сегодня у меня нет больше сил спорить с тобой. Запрись хорошенько и никого не впускай. Фред убежден, что миссис Раскин-Боуэн затаилась где-то поблизости. Не беспокойся обо мне. Если я решу вернуться сегодня, у меня есть ключ. — Он вышел, дверь за ним закрылась с тихим щелчком.

Ох, Марк! — сказала себе Тереза. Я так люблю тебя. Мы обязательно придем к взаимопониманию, обязательно. Я не могу потерять тебя.

Удрученная Тереза добрела до спальни и легла. Слезы беззвучно покатились по ее щекам. Ох, Марк, ну почему ты не хочешь меня понять?

Марк поехал не домой, а к себе в офис. Войдя, он не стал включать свет, а прошел к окну и устремил взгляд на раскинувшуюся перед ним панораму города.

Да, сейчас с гораздо большим удовольствием он бы обнимал и целовал Терри. Вместо того чтобы стоять здесь, в темной пустоте кабинета, и бессмысленно таращиться в окно. Он собирался спокойно поговорить с ней, но отчего-то вышел из себя и наговорил обидных, несправедливых слов и теперь вынужден расплачиваться одиночеством.

Когда глаза его привыкли к темноте, он окинул взглядом очертания мебели своего кабинета, который до недавнего времени был для него самым важным местом, где он предпочитал находиться. Теперь он вдруг осознал, что с некоторых пор работа если и не потеряла для него своего значения, то стала не единственной очень важной составляющей его жизни. С появлением Терезы его любимому детищу пришлось потесниться.

Марк вспомнил, сколько сил и энергии вложили они с Ларри в это дело, а когда Ларри погиб, он стал выполнять работу за двоих, обеспечивая процветание фирмы. Он был уверен, что должен делать это ради Ларри…

Но Тереза уверяла его, что он ничего не должен Ларри, который, будучи взрослым человеком, сам нес ответственность за свои поступки. А если это действительно так, Марку нет причины доводить себя до нервного истощения, работая по восемнадцать часов в сутки. Он может найти нового партнера и снова начать вести размеренную жизнь, а освободившееся время проводить с Терри.

Терри. Терри — женщина и Терри — психолог.

Быть может, все же пойти на компромисс? Принять и ту и другую? Или продолжать настаивать на своей точке зрения? Но что ему это даст?

Внезапно тучи, закрывавшие небо, разошлись и появилась луна, осветив вечерний город. Марк смотрел на луну и размышлял. Вспоминал все то, что было у них с Терезой.

Ну, подруга, может, у тебя есть ответы на мои вопросы? — мысленно обратился Марк к луне. Может, объяснишь мне, почему я стою тут в одиночестве и смотрю на тебя, когда должен быть рядом с любимой женщиной? Считаешь, что я болван, а?

Марк мог бы поклясться, что небесное светило ему подмигнуло.

10

В конце следующего дня Тереза стояла перед аквариумом и застывшим взглядом смотрела на плавающих в аквариуме рыбок. Безмозглые существа только и делали, что плавали взад-вперед, ритмично открывая и закрывая рты. Внезапно Тереза поймала себя на том, что это ее раздражает.

Она прекрасно понимала, что глупо злиться на ни в чем не повинных рыбок из-за того, что они не могут решить ее проблемы с Марком и не помогают избавиться от горечи, которая осталась от его вчерашнего ухода. Он так и не вернулся к ней, и она провела бессонную ночь, ворочаясь с боку на бок и пытаясь решить, как ей быть дальше. Если он так и не примет ее профессию, сможет ли она смириться и жить с этим?

Едва ли.

Тереза обхватила себя руками, борясь с набегающими слезами. Она так сильно любит Марка, так отчаянно хочет быть с ним каждую минуту своей жизни, делиться радостями и проблемами, смеяться вместе с ним, заниматься любовью. Она хочет…

Тереза застыла, позабыв про рыбок. Она хочет… она хочет… Эти слова набатом зазвучали у нее в голове, сердце сжалось, а в желудке образовалась пустота.