Нора Робертс - Яд бессмертия

— В ложу?

— У самой третьей линии.

Дикки убрал с глаз очки и оглядел помещение. Все коллеги были заняты своими делами.

— Ладно, попробую. — Одно движение ногой — и он подъехал в кресле к другому монитору и вызвал нужный файл. — Вот в чем дело… Видишь?

Экран пестрел непонятными символами. Ева помнила, что один из них не смог расшифровать даже суперкомпьютер Рорка.

— Вот это, красное?

— Нет, это стандартный амфетамин. Он присутствует в «Зевсе», «Баззе», «Смайли». Слабое производное можно раздобыть где угодно. А вот это… — Он постучал пальцем по зеленой закорючке.

— Что это?

— В том-то и вопрос, Даллас. Никогда раньше такого не видал. Компьютер бессилен. Не иначе, доставлено из каких-то южных стран.

— Можешь прикинуть его эффект?

— Как раз пытаюсь это сделать. У него примерно те же свойства, что у препарата от старения, и примерно та же способность влиять на энергетику организма. Высвобождает много свободных радикалов. Но при смешивании с другими веществами, содержащимися в порошке, возникают неприятные побочные эффекты. Об этом сказано в отчете. Усиленное половое влечение — это, может, и неплохо, но вместе с тем — резкие перепады настроения. Рост физической мощи — и одновременно потеря самоконтроля. В общем, нервная система не выдерживает такого напора. Какое-то время человек чувствует себя великолепно, все ему нипочем, трахаться хочется, как кролику, и наплевать, как к этому относится партнер, на которого пал выбор. Потом наступает полный упадок сил, страшные мучения, спасти от которых может только новая доза. Начавший принимать препарат так изнашивает свою нервную систему, что она очень скоро просто перестает функционировать.

Ева нахмурилась.

— Это примерно то же, что я уже прочла в предварительном отчете.

— Понимаешь, я застрял на элементе X. Пока что могу сказать только, что он растительного происхождения, вроде остролистной валерианы, растущей на юго-западе США. Индейцы использовали эти листья как снадобье. Но валериана не токсична, в отличие от этой гадости.

— Значит, это яд?

— Если принимать в чистом виде и большими дозами, то да. Как и многие травы, применяемые в медицине.

— Лекарственное растение?

— Я этого не говорил. Еще не определено, что это такое. — Дикки запыхтел. — Если и растение, то неизвестное науке. Это максимум, что я способен сказать на данный момент. Сколько бы ты и парни из наркотического отдела меня ни торопили, быстрее не получится.

— Это не их, а мое дело!

— Это ты им расскажи.

— И расскажу. А теперь, Дикки, мне нужен токсикологический рапорт по убийству Пандоры.

— Этим занимаюсь не я, а Сьюзи Кью. Но сегодня она взяла отгул.

— Ты здесь главный, Дикки, а мне рапорт нужен позарез! — Настал момент забросить главную приманку. — Кстати, к билетам в ложу прилагаются два пропуска в раздевалку.

— Это хорошо. Никогда не вредно взглянуть, в каком состоянии твоя команда. — Он нажал несколько клавиш. — Молодец, Сьюзи, защитила свою работу от постороннего вторжения! Но ничего, сейчас попробуем рассекретить файл «Пандора, 563922-Н». Только учти: токсикологические тесты еще не завершены. Данные предварительные.

Вскоре на дисплее появилось изображение.

— Как я погляжу, она крепко поддала, — начал Дикки. — Хорошее французское шампанское. Скорее всего умерла счастливой. Похоже на «Дом Периньон» пятьдесят пятого года. Сьюзи Кью неплохо поработала… Так, немного «порошка счастья». А пострадавшая, однако, любила повеселиться! Похоже на «Зевс», но… Нет! — Он вобрал голову в плечи, как делал всегда, когда удивлялся или сердился. — Что за чертовщина?!

Не дав компьютеру перечислить все элементы, он остановил изображение.

— Какая-то примесь, — пробормотал он. — Гадость какая-то…

Его пальцы летали над клавиатурой, как пальцы опытного пианиста над клавишами рояля. Даллас следила, как появляются и исчезают формулы и цепочки. Наконец ее осенило.

— То же самое! — Она оглянулась на притихшую Пибоди. — То же вещество!

— Я этого не говорил, — раздраженно возразил Дикки. — Лучше заткнись и дай мне довести дело до конца.

— Все то же самое! — не унималась Ева. — Вплоть до зеленой загогулины в элементе X. Вопрос на засыпку, Пибоди: какая может быть связь между топ-моделью и второсортным осведомителем?

— Связь простая: оба мертвы.

— Ответ на первый вопрос правильный. Хотите попытать счастья со вторым и удвоить свой выигрыш? Как они умерли?

Пибоди чуть заметно усмехнулась.

— Обоих забили до смерти.

— А теперь поборитесь за главный приз. Вопрос номер три: что связывает эти два на первый взгляд никак не связанные между собой убийства?

Пибоди покосилась на дисплей.

— Элемент X?

— Браво, Пибоди, ваша взяла! Отправляй этот рапорт в мой адрес, Дикки. В мой! — повторила она, видя его недоуменный взгляд. — Ребятам из отдела наркотиков скажешь, что застрял.

— Не могу же я похоронить информацию!

— Зато я могу постараться, чтобы ты получил билеты к пяти часам. — Ева развернулась на каблуках и зашагала к двери.

— Вы знали! — догадалась Пибоди по пути в отдел расследования убийств. — Еще там, в квартире потерпевшей. Вы не нашли шкатулку, но знали, что в ней было.

— Подозревала, — уточнила Ева. — Понимаете, очень уж все совпадало: она принимала новую смесь, которой страшно дорожила, и эта смесь увеличивала сексуальный пыл и физическую силу. — Она взглянула на часы. — Мне просто повезло: я веду оба дела одновременно и все время о них думаю. Сначала мне казалось, что это притянуто за уши, но потом уверенность усилилась. Ведь я видела оба трупа, Пибоди. На обоих обрушились с избыточной злобой.

— Ну нет, это не простое везение. Я ведь тоже их видела, но мне не пришло в голову их связать.

— Все равно, вы быстро схватываете. — Ева повернула к лифту. — И не смейте себя грызть, Пибоди: я все-таки прослужила вдвое больше вас.

— А почему вы привлекли меня к расследованию? — спросила Пибоди, пока лифт медленно полз вниз.

— За ваши способности. За ум и смелость. Кстати, то же самое в свое время сказал мне Фини, когда впервые сделал своей помощницей. Он тогда расследовал убийство: двоих подростков сбросили с пешеходного мостика на пересечении Второй авеню и Двадцать пятой стрит. Сначала я за ним не поспевала, но потом вошла в ритм.

— Почему вы выбрали отдел расследования убийств? Ева вышла из лифта и зашагала по коридору к своему кабинету.

— Потому что смерть — всегда оскорбление. А когда ее торопят, это оскорбление вдвойне. Давайте-ка выпьем кофе, Пибоди. Хочется все разложить по полочкам, прежде чем стучаться к начальству.