Дафна дю Морье - Французова бухта

— Этот кретин совсем спятил! — взревел Рэшли. — У него на борту нет и дюжины матросов. Три четверти этих лентяев сейчас дрыхнут на берегу. Он угробит судно! Беги, Джой! Беги, поднимай их. Нужно собрать побольше людей. Боже всевышний, что еще выкинет этот проклятый олух Дэн Томас? — Вне себя от гнева он вскинул руки рупором и заревел через весь залив: — Э-эй, там! На «Мерри Форчун»!

Ночной сторож ринулся через причал к судовому колоколу, висевшему рядом с фонарем, и схватился за его веревку. Медный гудящий звон с такой настойчивостью сотрясал воздух, что в городке Фой, наверно, не осталось ни одной спящей души. Почти сразу распахнулось окно в доме неподалеку, и высунувшийся оттуда человек спросил:

— Чего трезвонишь, Джой? Что случилось?

Рэшли, топая ногами в бессильной ярости, взревел:

— Одевайся, черт тебя подери, а заодно буди брата. «Мерри Форчун» сорвалась с якоря.

Из соседнего дома выскочил человек, на бегу пытаясь попасть рукой в рукав куртки, другой спешил из конца улицы. Все время тревожно звенел судовой колокол, вопил Рэшли. Дождь и ветер трепали его плащ и раскачивали фонарь, который он держал в руке. Во многих домах засветились окна, отовсюду на пристань спешили люди, раздавались их голоса, они кричали, звали кого-то, поторапливали.

— Достаньте мне лодку, не ясно, что ли! — бесновался Рэшли. — Дайте мне добраться до моего корабля!

Внутри коттеджа, у которого пряталась Дона, послышался шум, дробный топот ног по лестнице. Не дожидаясь, пока откроется дверь, Дона вышла на причал. В темноте и неразберихе, усиливающейся от ветра и дождя, она незаметно смешалась с толпой. Вместе со всеми она вглядывалась в корабль, который, подняв паруса, пробивался сквозь непогоду в гавань.

— Судно-то совсем беспомощно! — закричал кто-то. — Его выбросит на скалы. Там, на борту, они, должно быть, сошли с ума или мертвецки пьяны, все как один.

— Отчего он не делает поворота через фордевинд и не уходит вверх по реке, подальше отсюда? — тревожно спросил другой.

— Им не одолеть отлива! — завопил кто-то в самое ухо Доне. — Отлив сильнее, чем ветер.

Несколько мужчин возились с лодками, привязанными под причалом, снизу то и дело доносилась их раздраженная ругань. Рэшли и Годолфин, свесившись с причала, на чем свет стоит проклинали их за нерасторопность.

— Кто-то подложил нам свинью! — удивленно воскликнул один из мужчин. — Канат перерезан ножом.

Дона представила, как тщедушный Пьер Бланк усмехается где-то в темноте под звон судового колокола.

— Эй, вы, ротозеи, полезайте в воду и подгоните мне лодку! — истошно вопил Рэшли. — Клянусь господом, я прибью мерзавца, который выкинул эту подлую шутку, я вздерну его на рее!

Корабль подошел ближе, на реях были видны матросы, устанавливающие марсель, а за штурвалом стоял человек с гордо откинутой головой.

— Эй, на корабле! Э-ге-гей! — с новой силой взвыл Рэшли, ему вторил Годолфин. — Разверни корабль, олух! Разверни корабль, пока не поздно.

Но «Мерри Форчун» упорно держалась курса вниз по каналу, а вода кипела под ее килем.

— Он чокнутый! Он идет к выходу из бухты, — догадался кто-то. — Глядите! Глядите туда!

Корабль подошел совсем близко к берегу — на расстояние слышимости. Дона увидела, что впереди него на одном уровне двигались три лодки, соединенные с судном тросом. Матросы в лодках дружно вскидывали веслами. Надуваясь, рвались вперед паруса. Корабль шел вопреки всему, кренясь под порывами ветра.

— Он уходит в море! — догадался Рэшли. — Ей-богу, они уводят шхуну в открытое море!

Годолфин внезапно обернулся, и его тяжелые навыкате глаза остановились на Доне, которая от возбуждения забыла об осторожности и протиснулась к самому краю причала.

— Вон тот мальчишка, — подпрыгнул Годолфин. — Он ответит за все. Хватай его! Эй, кто-нибудь — лови этого мальца!

Дона мгновенно нырнула под руку какого-то старика, тупо уставившегося на нее, и ринулась бежать — прочь от церкви, от города, вперед — к спасительным холмам. За спиной она слышала людские крики, топот множества ног и знакомый голос, приказывавший: «Вернись, кому сказано — вернись!»

Боковая дорожка уводила влево через заросли подлеска и папоротника. Дона стремглав свернула с нее, спотыкаясь о кочки в своих неуклюжих башмаках. В глазах у нее было темно — от усталости и от застилающих лицо струй дождя. Наконец внизу ей почудился блеск залива и послышался рокот волн, набегающих на скалы. Только бы исчезнуть, спрятаться от погони, от рыскающих глаз Годолфина. Пьер Бланк теперь ничем не сможет ей помочь. Она неслась как в бреду, не замечая ни ветра, ни темноты. Тропинка обогнула склон холма и вывела ее к самому входу в гавань. А Дона все не могла избавиться от ощущения, что ее догоняют, что она слышит страшный звон колокола, всполошивший городок Фой, и видит рассвирепевшую физиономию Филиппа Рэшли, проклинающего моряков. Заметив, что тропинка круто повернула вниз, Дона замедлила ход и огляделась. Тропинка подходила к маленькой бухточке у самого входа в залив, затем снова забирала вверх и вела на мыс к форту. У берега плескались волны. Дона напряженно всматривалась, не появится ли на воде «Мерри Форчун». На всякий случай оглянувшись через плечо, она заметила вдалеке огонек величиной с булавочную головку, который неуклонно двигался за ней вниз по тропинке. Через какое-то время послышался приближающийся шорох шагов.

Дона бросилась ничком на землю, укрывшись в зарослях папоротника, и стала ждать. Звуки шагов усилились, и наконец, появился человек с фонарем в руке. Он шагал быстро, не глядя по сторонам, спустился к бухточке, а затем начал забираться на мыс. Дона задумчиво провожала глазами мигающий свет его фонаря — теперь она знала, куда он держал путь. Наверняка его послал Рэшли, чтобы поднять солдат в форту. Может быть, страшное подозрение шевельнулось в мозгу Рэшли, или он подумал, что капитан «Мерри Форчун» потерял рассудок и повел корабль к верной гибели, но какое это теперь имело значение. Результат будет один — корабль обстреляют из форта.

В одно мгновение Дона решила, что делать. Она тоже спустилась в бухточку вниз по тропинке, но в отличие от вестового не стала взбираться на мыс, а начала пробираться к воде, карабкаясь по мокрым, скользким от водорослей валунам к самому выходу из гавани. Доне вспомнилась карта гавани Фой, на которой были обозначены узкий пролив, форт и гряда невысоких скал, выступающих в море от бухточки, где она сейчас находилась. Ее занимала одна-единственная мысль — добраться до гряды скал прежде, чем корабль успеет подойти к выходу из гавани, и предупредить Француза, что форт поднят по тревоге.