Во власти греха - Мэри Влад
Улыбаюсь своему отражению. Как приятно вернуться в свою жизнь. В свою квартиру. В свою ванную. Завтра же закажу рамы на зеркала, а сейчас нужно поторопиться, если хочу застать Джозефа на рабочем месте. До мистера Джексона я так и не смогла дозвониться. Это плохой знак.
Путь до компании Джо занимает больше часа. Заторы на дорогах жуткие. И чем медленнее мы движемся, тем быстрее бьётся сердце. Вчера, стоя возле тех вонючих баков, я свыклась с мыслью, что больше не увижу его. Но не прошло и суток, как я еду в логово зверя. Может, поэтому он ушёл? Знал, что приду к нему сама…
– Приехали, – развязно окликает меня водитель.
Расплачиваюсь, выхожу из такси и сразу же оказываюсь в эпицентре толпы. Все торопятся по своим делам, на ходу разговаривают по телефону, толкаются, бранятся. Отвыкла я от городской суеты и оживлённых районов.
Кое-как прорываюсь сквозь толпу в нужную мне сторону. Сворачиваю, огибаю здание, затем ещё одно, прохожу полквартала, снова поворачиваю и встречаюсь лицом к лицу с серой каменной глыбой. Огромный небоскрёб стоит будто особняком. Никакой суеты, никаких криков и спешащих людей. Всё чинно, упорядоченно, респектабельно.
Захожу в холл, подхожу к стойке регистрации и сообщаю цель визита. Уж не знаю, пропустят ли меня.
Девушка докладывает о моём прибытии по внутренней связи, получает ответ и улыбается мне дежурной выученной улыбкой.
– Мистер Томпсон примет вас прямо сейчас. Второй лифт слева, последний этаж. Там вас встретят.
– Спасибо… – смотрю на её бейдж. – София.
Дежурная улыбка так и не стала искренней, да я этого и не ждала.
Лифт быстро мчит наверх, а когда двери распахиваются, очередная вышколенная кукла с радостью приветствует меня в компании «ДжейТи Корп». Иду за ней по коридору, поражаясь масштабам этого места. Никогда раньше не была здесь.
Чтобы руководить такой махиной, нужно иметь железные нервы и много сил. Физических и моральных. Джозеф отлично справляется. Хотя это неудивительно. Ему идеально подходит его жизнь. Он на своём месте.
Блондинка подводит меня к кабинету и кивает на дверь. Видимо, это означает «дальше сами». Благодарю её, а после того, как она удаляется, нажимаю на ручку. Дверь поддаётся легко, бесшумно, слишком быстро. Я не готова… не готова!
Спокойно, Валэри. Помни, зачем ты здесь.
Тихий смешок долетает до моих ушей, едва я переступаю порог. Джозеф сидит за столом, но я вижу лишь спинку массивного кожаного кресла. Как невежливо.
– Валэри, Валэри, – произносит он нараспев, медленно поворачиваясь. – Проходи, садись, – Джо указывает на кресло по другую сторону стола. – Что привело тебя? Неужели соскучилась?
– Не льсти себе, Джо, – посылаю ему улыбку, сажусь напротив, достаю из сумки документы. – Мне нужны объяснения.
– И какие же? Ты читать разучилась?
– Я ничего не подписывала, но моя подпись стоит. Может, и мистер Джексон ничего не подписывал? Дозвониться я до него не смогла. Что ты с ним сделал, Джо? Он тоже «греет косточки в Испании»? Или всё-таки на кладбище?
– Я не убиваю людей…
– О, да! Конечно! Видела я, как ты не убиваешь.
– Нехорошо перебивать, Валэри, – на его лице появляется хищный оскал. – А ты меня перебила. Я не убиваю людей просто так. Мистер Джексон не сделал ничего такого, за что его стоило бы убрать. Я просто купил его бизнес. Он с радостью принял моё предложение.
– Не ври мне.
– Аккуратнее, Валэри.
– Мистер Джексон никогда бы не продал своё детище!
– Откуда ты знаешь? Старик мечтал избавиться от надоевшего проекта и свалить на пенсию. Я дал ему такую возможность. Он с семьёй уже обосновался в Италии и открыл маленький ресторанчик. Не ради прибыли, денег у него теперь немерено.
– Но… он же так любил…
– Любил, да. Но эта гонка его чуть не доконала. У Джексона проблемы со здоровьем. И уже давно.
– Не понимаю, – пребывая в полной растерянности, продолжаю держать документы в руках. – Почему он ничего мне не говорил?
– А ты всем своим подчинённым говоришь о том, что у тебя, допустим, месячные?
– Это не одно и то же!
Джозеф разворачивает кресло в пол-оборота, поджигает сигарету, затягивается, выпускает дым в потолок. Он не смотрит на меня, не говорит ничего. Просто курит, стряхивая пепел на идеально чистый пол.
Чувствую себя ненужной, лишней. Надоедливой мухой, которая вызывает лишь раздражение. Впервые рядом с ним я ощущаю себя вот так. Это обезоруживает, рушит возведённую стену, срывает маску безразличия и… ранит. Больно. Сильно. Будто воткнули нож в спину и прокрутили рукоятку.
– А что с Бекером, Нельсоном и Гибсоном? Если ты их не убил, тогда что?
– Не вижу смысла обсуждать это. Ещё вопросы? – его тон сухой, лишённый эмоциональной окраски напрочь.
И тут до меня доходит: я больше его не интересую. Ни как личность, ни как женщина. Джо нашёл себе кого-то получше. Поэтому он меня отпустил. Но зачем тогда подарил мне бизнес? Чтобы держать на крючке? Или потому, что чувствует вину? Разумеется, первое.
Еле сдерживаю непрошенные слёзы, понимая, что ничего у нас не выйдет, потому что никаких «нас» нет и никогда не было. Навоображала себе невесть что! Глупая. А ещё считаю себя умной, самодостаточной женщиной. И с какой радости щиплет глаза? Я плакала всего раз в жизни. Неужели сейчас случится шоу номер два?
– У тебя кто-то есть? – шепчу едва слышно.
Джозеф молчит слишком долго, а потом всё тем же сухим и холодным тоном невозмутимо произносит:
– Если ты спрашиваешь, трахаюсь ли я, то ответ «да».
Не думала, что когда-нибудь разговор о сексе разорвёт внутренности в клочья.
А может, Джозеф потерял интерес гораздо раньше? Поэтому он использовал меня? Поэтому медлил? Поэтому ему было плевать, что они ударили меня?
Беру себя в руки и спокойным уверенным тоном произношу:
– Я хочу знать кое-что. Камиль отключил камеры, значит, ты не мог контролировать ситуацию. Почему это не насторожило тебя? Почему не пришёл раньше? Складывается ощущение, что всё так и было задумано.
