Месть озлобленной души - Джулия Диа
Мистер и миссис Милтон связались с матерью Мигеля и получили неутешительные новости. На почве горя от потери отца парень буквально сошел с ума, внушив себе цель исполнить мечту Франко, но женщина была уверена: сын умалчивал об истинных мотивах. Она обещала помочь, если узнает хоть какую-нибудь информацию, но на данный момент чувствовала свою бесполезность.
Джессика растеряла весь свой шарм и больше походила на привидение. Ей как никогда требовались поддержка и уверенность, что все будет хорошо, но с отсутствием одного важного человека любимая окончательно поникла духом. Алану вызвали очень рано на работу, так как предстояла срочная операция по ее прямому профилю. Алана уже хотела умолять о выходном, но Милтон не позволила упустить такой шанс. Однако стоило подруге уйти, следом Джессику покинула и вся решимость.
Если честно, я не совсем понял, зачем она так поступила, ведь нуждалась же в Лане, как в глотке свежего воздуха, но реакцию Майка заметил точно. Он молча наблюдал за этой драмой, стыдливо опустив глаза, словно выражая благодарность за решение подруги. Интересно, а кто-нибудь подумал о самой Алане? Каково ей будет в операционной? Сможет ли она собраться с силами, не погружаясь в мысли о судебном процессе?
– Мне страшно, Алекс, – прошептала Джессика, утыкаясь лицом мне в шею, – никогда не думала, что окажусь по другую сторону в зале суда.
Я не мог подобрать нужных слов поддержки. Да и что мне было говорить? Что все хорошо? Но это оказалось бы ложью. Что ничего страшного не произошло? Тогда бы не нервничали так сильно, сидя на диване в ожидании выхода. Мы справимся? Да мы даже до конца не поняли, с чем столкнулись, но плохое предчувствие острым лезвием располосовало сознание, твердя: из-за этой истории пострадают многие.
Сегодня все валилось из рук, и даже погода стала дурным знамением, напустив на Бостон грозовые тучи, давящие своей атмосферой. Мы были собраны, но не торопились покидать квартиру, словно за дверями нас поджидал полный хаос. Однако время неумолимо двигалось вперед, приближая нас к неизвестности, и оттягивать неизбежное стало уже невозможно.
Когда мы прибыли на место назначения, нас встретило здание суда имени Джона Дж. Моукли: величественное кирпичное здание, наводящее ужас лишь одним своим размером. Оно выглядело еще мрачнее на фоне жуткой погоды: не успели мы выйти из машины, как на улицу резко обрушилась стена небесной мощи. Дождь барабанил с такой силой, что казалось, будто он выдавит лобовое стекло.
– Не к добру, – дрожащим голосом произнесла любимая.
– Не к добру то, что мы моментально промокнем, стоит лишь открыть двери и выйти из-под крыши, – парировал Майк. – Остальное ерунда, не паникуй раньше времени.
– Бэттор, захлопнись, и без тебя тошно…
– Серьезно, – продолжил Нортон, – неужели ты думаешь, что хрен пойми кто может прилететь хрен пойми откуда и требовать хрен знает что? Ты адвоката ее видел? – Он мимолетно кивнул в сторону Джессики. – Эта женщина только одним взглядом сожрать может, клянусь, у меня мурашки от нее.
Мысленно улыбнувшись его энтузиазму, я не нашел что ответить, лишь дружески похлопал по плечу, надеясь, что все так и будет. В холле нас встретили мистер Милтон в сопровождении миссис Морриган. Женщина напомнила о правилах поведения на заседании и еще раз постаралась ободрить словами поддержки. Она была уверена, что дело легкое, и мы его выиграем.
В зале суда царила напряженная обстановка. На трибунах мы заметили некоторых родственников и приятелей, однако среди присутствующих были и совершенно незнакомые лица. Я, конечно, знал, что если заседание открытое, то его может посетить любой желающий, но все же до последнего надеялся на отсутствие посторонних.
Когда я подошел к ограждению, разделяющему помещение на две части, мне пришлось выпустить руку Джессики и остаться на стороне зрителей, в то время как они с отцом подошли к столу судебного секретаря для регистрации присутствия. У барьера находились два стола: один для истца и его представителя, другой для ответчика и адвоката. Судейская скамья пока пустовала, в глаза бросались большая печать юрисдикции и два флага: штата Массачусетса и всей страны.
Мигель был здесь. С момента нашего появления он пристально следил за Брендоном и лишь изредка бросал оценивающие взгляды на Джесс. Хотелось ли мне свернуть ему шею в эти моменты? Конечно, но решил подождать окончания процесса, чтобы указать этому уроду нужное направление. Мартинес вел себя абсолютно непринужденно: его движения были плавными, можно даже сказать, ленивыми; он развалился на стуле как у себя дома и спокойно отвечал своему адвокату. По человеку было видно, что он вообще не переживал ни внешне, ни внутренне, словно итог слушания его никак не касался.
Когда в зал вошла судья, в помещении словно по щелчку пальцев воцарилась тишина. Не то чтобы я часто бывал на мероприятиях подобного рода, однако сравнить внешний вид представителя закона уже было с чем. Вместо серьезного и рассудительного человека я увидел зажатую и неуверенную женщину, которая буквально боялась смотреть прямо, бросая только короткие взгляды на Мигеля.
Это не ушло и от цепких глаз миссис Морриган. Она неотрывно смотрела на главенствующее лицо, будто пыталась мысленно перетянуть на себя внимание. Кэтрин даже никак не отреагировала на озвученный иск, хотя он возмутил многих. Требования Мигеля заключались в том, что Джессика Милтон должна покинуть страну вместе с ним сразу же после заседания. Волна негодования, все нарастая, захватила пространство, накаляя обстановку в самом начале слушания.
– Ты что себе позволяешь, Мигель? – Не сдержавшись, мистер Милтон подскочил со стула, скрип которого отразился звонким эхом.
– Тишина в зале! – послышался громкий голос судьи после нескольких ударов молотком. – Всем присутствующим должны были разъяснить правила поведения на судебном заседании. Повторное нарушение порядка грозит удалением.
Голос женщины был слегка нервозным, а глаза то и дело сразу же упирались в пол, словно она чего-то боялась. Когда вокруг снова стало тихо, а отец Джессики сел обратно на свое место, не сводя взгляда с довольной рожи Мигеля, судья произнесла уже тише:
– Уважаемые адвокаты, заседание начинаем без вступительных заявлений, поэтому переходите сразу к делу.
Ее слова оглушили. Сложилось впечатление, будто ей самой было в тягость находиться здесь, и
