Галимов Брячеслав - Измена Анны Болейн королю Генриху VIII

При последних словах Тупой Косности из сарайчика вышел артист, играющий роль Остроумного Новаторства. На нем был одежда светлых тонов, ладно пригнанная к его стройной фигуре. Обращаясь к Косности, он произнес свой монолог, в котором были и такие слова:

Ты славишь косность, но она – извечная преградаДля всего, что вдаль стремится!..

Затем между Косностью и Новаторством начался бурный спор, закончившийся руганью и даже дракой. Актеры усердствовали вовсю, так что Генрих поморщился:

– Они явно переигрывают. Вместо игры актеров они представляют нам игру в актеров.

Тут появился трагик, выступавший перед началом представления, а теперь исполняющий роль Разума. На его голове была корона, а лицо украшала густая рыжая борода. Зрители зашептались. Разум был очень похож на его величество. Король насторожился.

Обращаясь к Косности, Разум обличил ее во всевозможных преступлениях и сказал:

Довольно царствовать тебе,Твой век прошел, грядет момент расплаты!Ей, слуги, взять ее!Преступницу осудим позже,И вынесем ей строгий приговор.

Слуги Разума схватили визжащую Косность и унесли со сцены под свист и хохот публики, после чего Разум обратился к зрителям:

Не верьте, когда вам станут говорить о святости обычьев старых;В словах тех ложь, обман и вероломство!Не верьте, если будут уверять, что есть священные заветы,От коих отступиться невозможно…

Но здесь ход спектакля прервался, произошло непредвиденное: откуда-то сверху вдруг посыпались какие-то листки. К ужасу публики на них был изображен король в сатанинском обличии, вокруг него – целый сонм чертей, в которых можно было легко узнать сэра Джеймса, сэра Арчибальда и других приближенных его величества, а над ними был грозный лик Христа с надписью «Аз воздам».

Один из этих мерзких листков упал прямо в королевскую ложу. Генрих, рассмотрев его, побагровел, зато на лице Анны впервые за все время представления мелькнула улыбка.

– Что это такое?! – прорычал король, глядя на перепуганных насмерть актеров. – Что происходит у вас в театре?

– Это не мы, ваше величество. Мы не виноваты. Богом клянемся! – залепетали Косность, Новаторство и Разум, в один миг превратившись в триединый Испуг.

– Они не виноваты, ваше величество, – поддержал актеров сэр Джеймс, нервно дергая свою бородку. – Это происки наших врагов.

– Это уж слишком! – раздался страшный голос короля в полной тишине театра. – Схватить виновников! Где же мастер Хэнкс, черт возьми?

– Я не видел его, ваше величество. С вашего позволения должен сказать, что он в последнее время пренебрегает своими обязанностями, – ответил сэр Джеймс.

– Пренебрегает? Хэнкс? – король недоверчиво посмотрел на него.

– Посудите сами, ваше величество, – заторопился тот, боясь, что его не дослушают. – Немалое количество людей выступили против ваших реформ, однако арестовано лишь несколько человек. Главный организатор и зачинщик недовольства сэр Томас содержится в тюрьме в хороших условиях, имея возможность сноситься со своими сторонниками на свободе, и что удивительно, мастер Хэнкс все еще не предоставил суду необходимые доказательства, обличающие преступника. Я уверен, что и сегодняшняя, возмутительная по дерзости выходка была организована приспешниками сэра Томаса! При этом мы, как ни странно, не видим здесь ни мастера Хэнкса, обязанного присутствовать на подобных мероприятиях по долгу службы, ни его сотрудников, что поразительно.

– Найдите его! – мрачно сказал Генрих. – Потребуйте у него объяснений, и после доложите мне. Сам я не хочу его видеть. Какая возмутительная беспечность! И напомните ему, что обвинительные материалы на сэра Томаса должны быть в ближайшие дни переданы в суд. – Я не намерен потакать возмутителям спокойствия, – так недолго докатиться до всеобщей смуты! – король снова возвысил голос, чтобы его слышали все находящиеся в театре. – Оскорбление короля – это первый шаг к подрыву государственной власти, и поэтому подобные деяния следует расценивать как тягчайшее государственное преступление. И пусть не ждут пощады, дерзнувшие на такое!

– Пойдемте, дорогая, – прибавил он уже иным, ласковым и заботливым тоном, подавая руку Анне. – Вы не испугались, моя милая? Простите своего Генрих за то, что он невольно причинил вам неприятности!

– О, нет, ваше величество, я не испугалась! – ответила она, пряча улыбку. – Да, и какие же, помилуйте, неприятности вы мне причинили?…

Сэр Джеймс скоро убедился, что невозможно найти мастера Хэнкса, когда тот не хочет, чтобы его нашли. Никто из придворных, включая членов Королевского Совета, не имел ни малейшего представления, где может находиться Хэнкс. Сэр Джеймс пытался разузнать о его местопребывании у работников секретной службы, но они клятвенно убеждали лорд-канцлера, что понятия не имеют, где сейчас их шеф. Ни угрозы, ни подкуп абсолютно на них не действовали, и сэр Джеймс вынужден был отступиться.

Вернувшись домой поздно вечером, он удрученно раздумывал над тем, что скажет завтра королю.

– Вас дожидаются, – сообщил сэру Джеймсу его секретарь Джонс.

– Мне только гостей не хватало, – с раздражением сказал сэр Джеймс. – Ну и денек выдался! Какой-нибудь дурак приехал выразить мне сочувствие в связи с провалом моей пьесы! Как вы посмели пустить чужого человека в такое время?

– Простите, милорд, но я не мог не пустить его. Это мастер Хэнкс, – ответил Джонс и его голос дрогнул.

– Хэнкс? – сэр Джеймс вытаращил глаза. – А я его разыскиваю. Вот удача! Где он?

– В малой гостиной.

– Очень хорошо. Проследите, чтобы нам никто не мешал.

– Прикажете распорядиться об ужине на двоих, милорд? – спросил Джонс.

– Ни в коем случае! Хэнкс не относится к числу моих друзей, да и в свой дом я его не приглашал, – сказал сэр Джеймс, направляясь в малую гостиную.

Мастер Хэнкс поклонился ему:

– Позвольте выразить вам мое почтение, господин лорд-канцлер. Извините, что приехал в ваш дом в столь поздний час.

– Пустяки, – сэр Джеймс опустился в кресло, но Хэнксу не предложил присесть. – А я ведь искал вас, мастер Хэнкс! Вам, наверно, передали? – он испытующе посмотрел на Хэнкса.

– Я был в провинции и лишь час назад прибыл в Лондон. Мне сообщили, что вы меня разыскивали, – невозмутимо ответил Хэнкс.

– Так вы были в провинции? Вот оно что! Вы допустили непозволительное упущение: пока вы наслаждались там видами природы, на короля было совершено покушение, – трагически произнес сэр Джеймс.