Елена Арсеньева - Охота на красавиц

Под общий дружный вопль звездами разлетелись осколочки-крошечки, а Максим проворно открыл заднюю дверцу, посмотрел туда – но тотчас отпрянул и замер с таким изумленно-детским выражением лица, что Кирино любопытство взыграло – и понесло ее к автомобилю вслед за хозяевами.

Ей хватило одного взгляда понять, что злополучный Роджер и впрямь не мог шевельнуть рукой. Просто потому, что этих частей тела у него не было. Их роль исполняли лапы, в лучшем случае – ноги. Ведь Роджер оказался бульдогом! И этот бульдог недвижимо лежал на заднем сиденье, закатив глаза и мелко, судорожно вздымая бока.

Только тут Кира осознала, какая духота царит в автомобиле. Градусов сорок, не меньше! Неудивительно, что у собаки случился тепловой удар. И еще чудо, как то же самое не произошло с хозяевами.

– Воды! Владик, воды! – взвизгнула хозяйка.

Ее муж (наконец-то выяснилось его подлинное имя!) выхватил из багажника канистру и ринулся под берег, а Кира, бесцеремонно оттолкнув хозяйку, сунулась в автомобиль и, вцепившись в задние лапы несчастного Роджера, поволокла его наружу.

– Оставь! Не трогай! – зарыдала женщина, однако Кира снова пихнула ее локтем и продолжала тащить с сиденья несусветно тяжелого пса.

Внезапно он сделался как-то слишком легок, и Кира осознала, что ей помогает Максим. Вернее, теперь она ему помогала вытащить Роджера.

– Что дальше? – спросил Максим, пытаясь перехватить светло-рыжее тело, как если бы держал ребенка, но Кира остановила его:

– Нет, возьмите за задние лапы, и пусть так повисит вниз головой. Кровь должна прилить к мозгу.

– Изверги! – взвизгнула женщина, увидев своего любимца, висящего, словно ободранный кролик, в руке Максима, – и повалилась на траву. Ее прибежавший муж попытался ударить Максима канистрой, однако тот сбил его с ног, легко взмахнув Роджером, и больше уж никто не мешал Кире лить воду из канистры на затылок пса и брызгать на его хозяев.

Hаконец все очнулись. Роджер с очумелым видом, на подгибающихся лапах побрел к озеру и принялся жадно пить. Хозяева не отрывали от него нежных, подернутых слезою взглядов, но все-таки оказались достаточно воспитанными людьми, чтобы сначала поблагодарить своих спасителей, а уже потом бежать лизаться с ожившим бульдогом.

– Что же у вас духота такая в машине? – спросил Максим, когда взаимное рукотрясение наконец-то закончилось.

– Ой, не говорите, – рассеянно отозвался Владик, не отрывая глаз от берега, где Роджер бил лапами по воде. – Кондиционер испортился, а окна открывать мы просто боялись. Тут на дорогах такое творится, вы просто не представляете!

– На нас напасть за напастью обрушиваются, – добавила Ирочка (так звали хозяйку Роджера), умиленно следя, как центр ее вселенной переваливается с боку на бок на мелководье. – Столько за последнюю неделю натерпелись, что стали какими-то жалкими трусами.

– Станешь тут! – простонал Владик. – Вообразите: в понедельник едем из Феодосии в Симферополь. А машина была в ремонте: бензонасос потек. Кондиционер тогда, кстати, еще работал. Едем, стало быть, рейсовым «Икарусом», и вдруг возле поворота на Планерское обходит нас красная «семерка», перегораживает дорогу – и оттуда по автобусу начинают палить из пистолетов! Мы, естественно, чуть не поумирали все со страху: стекла вдребезги, грохот, женщины кричат!..

Он схватился за голову, и Кира поняла, что кричали не только женщины.

– И что вы думаете? Постреляли и поехали себе дальше, но буквально через тридцать метров врезались в дерево. Оказывается, мальчишки лет по пятнадцать-шестнадцать напились – и поехали на большую дорогу тренироваться в стрельбе из пневматических пистолетов! Нет, вы можете себе представить? Нашли тир!

– Да, – сурово сказал Максим. – Mало их, видно, отцы уму-разуму учили!

«А интересно, у него есть дети? – с жадным любопытством подумала Кира. – Он их уму-разуму как учит?»

– Но это еще что! – возбужденно вмешалась Ирочка, к лицу которой постепенно возвращались краски жизни, потому что Роджер на берегу басовито облаивал какую-то корягу. – Тут хоть ущерб был в основном моральный. А вот буквально вчера, утром в пятницу, что со мной было!

Максим подбадривающе улыбнулся, понимая, что настрадавшейся женщине необходимо выговориться, а у Киры как-то странно похолодело в груди. «Мало ли что могло произойти с этой бедолагой сутки тому назад!» – попыталась успокоить она себя – и в это мгновение удар обрушился на нее со всей силою.

– Я собиралась в Италию. Ну, понимаете, шопинг, коммерция. И пока ехала вчера в Симферополь, наш автобус ограбили! Сели двое: кудрявый брюнетистый мужик и такая длинная девица, вот вроде вас, – Ирочка небрежно кивнула на Киру, которая возвышалась над ней, самое малое, сантиметров на двадцать. – И едва мы прошли поворот на Старый Крым, обчистили нас как липок! У меня лично отняли две тысячи баксов. Главное, мне эта девка с первого взгляда не понравилась. Такая, знаете, вся лощеная, намазанная, накрашенная – сразу видно: тварь. И при этом с косичкой, как девочка. Ничего себе девочка! – Ирочка всплеснула руками. – А косичка – в точности как у вас.

И глаза ее, доселе рассеянно обегавшие Киру, внезапно сфокусировались на ее лице, и пренебрежительное выражение сменилось в них страхом.

– Ой, господи! – выдохнула Ирочка. – Да ведь это…

Владик оглянулся на жену, побледнел, что-то смекнув, и уставился на Киру с тем же перепуганным выражением.

Максим тоже смотрел на нее – правда без страха, но с таким превеликим любопытством, словно ее единственная косичка мгновенно переплелась в двадцать пять, будто у какой-то узбечки.

«Да, предчувствия меня не обманули», – подумала Кира. Бедная Ирочка оказалась жертвой неведомой злоумышленницы, грабившей автобус с челноками на трассе Феодосия – Симферополь. Сейчас она вспомнит про потерянный паспорт – и назовет имя, которое было обозначено в том паспорте.

Губы Ирочки размыкались медленно-медленно, целую вечность. И за это неисчислимое время на бедную Кирину головушку вдруг рухнула с небес догадка, которая, по идее, должна была осенить ее гораздо раньше, да вот загулялась где-то… Почему, интересно знать, подумала Кира, говоря о своем неведомом, незримом враге, она всегда употребляла единственное число?! Ведь грабили челноков двое: мужчина и женщина. Женщина, до невероятности похожая на Киру, причесанная и одетая, как она! «Лощеная, намазанная», – сказала Ирочка. То есть в гриме?

Нет, это заговор, просто заговор какой-то!

Тут время, отпущенное ей на догадку, кончилось. Мыслительный сигнал достиг Ирочкиного речевого аппарата, и тот сработал:

– Она потеряла в автобусе паспорт, ее звали Кира Константиновна Москвина!