Никогда не будем вместе - Саня Сладкая
— Смотри-ка. А я думала, вы насовсем переехали.
Я повернулась на знакомый голос. Из подъезда, держась за железную дверь, выглянула Ирина Вячеславовна. В свободной руке она держала сетчатую сумку для продуктов и потертый костыль. Наверное, собралась в магазин.
— Здравствуйте, Ирина Вячеславовна, как понять — насовсем переехали?
— А вот так. — Соседка прищурила один глаз, и навалилась на клюку, — вы как улетели в эти свои Сочи, так как будто провалились с концами. Мамка вроде побыла дома несколько дней и исчезла. Я уж подумала, к вам полетела, соскучилась по сыночку. А вот вы уже прилетели, а ее так и нет. Может, загуляла, болезная?
— Нет, она к нам не прилетала. — Я с трудом сдержала волнение, с каждой секундой понимая, что все мои подозрения были реальными.
— Так, а что, на телефон она тоже не отвечает? У тебя же есть ее телефон? — бабка все не унималась, сверлила меня подозрительным взглядом, словно прокурор на допросе.
— Вы, наверное, в магазин собрались?
— А то. Собралась. Да только не знаю, доползу или нет. Видишь, жарища какая? Дед мой просит пива, а сам дойти не может, старый пень! Все бабку старую гоняет.
Ирина Вячеславовна мелко затрясла головой и поджала губы. Стараясь, чтобы не дрожали руки, я покатила кресло с Виталиком к пандус-платформе. Нужно подняться в квартиру, может, где-то есть записная книжка с контактами или рабочим адресом.
— Так что, ты тоже не знаешь, куда хозяйка делась? — Ирина Вячеславовна не унималась, и продолжала бухтеть мне в спину, — это что же? В квартиру к ней пойдешь, без ее ведома? Это что же творится такое? Сущий беспредел, средь бела дня!
Я с трудом закатила кресло в подъезд и молча закрыла дверь. Почему-то вспотели ладони, мысли путались. Слушая, как что-то бормочет Виталик, я пыталась успокоиться. Если что-то случилось, телефон был бы выключен, аккумулятор не продержится столько дней без заряда. Значит, Кристина Олеговна поддерживала связь, но почему-то не отвечала на звонки. Почему?
В замочную скважину ключом удалось попасть только со второго раза. Проглотив комок в горле, я отодвинула Виталика в сторону и приоткрыла входную дверь. В узком коридорчике по-привычному темно, под ногами скомканный коврик, валяется обувь. Затхлый, неприятный запах, так бывает, когда квартиру долгое время не проветривали. Телефон я увидела сразу — лежит на трюмо перед зеркалом, провод зарядки воткнут в гнездо. Получается, все эти дни он спокойно заряжался, но его никто не трогал.
— Виталь, подожди меня немного, нужно освободить место, чтобы мы могли проехать, хорошо?
Виталик что-то невнятно загукал в ответ, но я уже не слушала — разблокировала сотовый Кристины Олеговны и открыла уведомления. Множество звонков, включая мои, сообщения в социальных сетях — все непрочитанные. Есть только одна вкладка с исходящим сообщением в черновиках. Уже чувствуя неладное, я развернула окно: «Пожалуйста, позаботься о нем, у него никого нет».
Сообщение оборвано и не отправлено. Адрес получателя — мой. Я должна была получить сообщение на следующий день после нашего последнего разговора.
— Кристина Олеговна, вы дома?
Стараясь не шуметь, я прошла на кухню — пусто и также захламлено, даже сок с пола остался на месте — жидкость высохла в центре, осталась липкая оранжевая каемка. Я распахнула форточку и вернулась в коридор. Двери в зал широко распахнуты, на расправленном диване никого нет, телевизор выключен. Да, она, кажется, говорила, что есть какие-то сложности на работе, и поэтому пришлось временно уволить домработницу. Но ведь можно было хотя бы выбросить мусор и открыть форточки. С этими мыслями я пересекла гостиную и толкнула дверь в спальню.
В эту же секунду в нос ударил ужасный запах. Настолько сильный, что поплыло перед глазами. Чтобы сдержать рвотный позыв, я зажала рот рукой и прислонилась к дверному косяку, чтобы не упасть. Идти вперед смысла не было. Кристина Олеговна лежала на постели в длинной шелковой сорочке, раскинув в стороны руки и ноги. В этой маленькой комнате с наглухо закрытым окном, она словно законсервировалась. Спальня превратилась в могилу. Лицо Кристины Олеговны навсегда застыло — широко распахнутые, стеклянные глаза смотрят в потолок, и даже издалека видно как на коже проступают серые, расплывчатые пятна. Такое я видела только в сводке новостей и в кино. И никогда не думала, что увижу вживую.
Словно во сне, я попятилась назад, чуть не снесла вазу на столике и ухватилась рукой за дверцу серванта. Тошнота еще не отступила, но нужно было что-то делать. Нужно срочно звонить в полицию!
Глава 26
— Да не переживайте вы так. Успокойтесь.
Мужчина в мятой рубашке с закатанными рукавами, подал мне стакан воды. Кажется, его зовут Степан Евгеньевич — молодой следователь, с пронзительными, голубыми глазами и широкой улыбкой. Он был слишком дружелюбен для такого места, и почему-то напоминал мне Александра. Такой же спокойный и уверенный в себе — чувствует себя полноправным хозяином в этом маленьком кабинете, среди вороха папок и бумаг.
— Скажите, что будет с Виталиком, это сын Кристины Олеговны. Куда его забрали?
Я с трудом сделала несколько глотков воды и сцепила пальцы в замок, чтобы скрыть нервную дрожь. С того самого момента, как я обнаружила маму Виталика в спальне, эту дрожь не получалось унять, а желудок сводило от постоянных приступов ужаса, словно ледяная рука стискивает внутренности, и каждый раз мешает дышать. Я никогда раньше не видела мертвых людей, никогда не видела…
— Сейчас мальчиком занимаются органы опеки, он чувствует себя хорошо.
— Он не выживет в детском доме, понимаете? Он домашний ребенок!
— Да, конечно. — Степан Евгеньевич снова улыбнулся, — но таковы правила. Сначала нужно разобраться в ситуации, нужно понять, кто убил Кристину Олеговну. Какие были мотивы, может, вы что-то видели, слышали? Может, соседки на лавочке о чем-то шептались?
— Нет. Ничего такого не было. — В отчаянии, я закрыла лицо руками и несколько секунд молчала, затем подняла глаза и посмотрела на следователя, — я не понимаю, кто ее мог убить и зачем. Это просто невозможно! Она обычный человек, простая женщина, которая работает с утра до ночи, чтобы обеспечить ребенка!
— У нее могли быть враги. Говорите, что несколько лет работали сиделкой для
