Елена Арсеньева - Отражение в мутной воде

Ее вдруг разобрал неуместный смех: Славик, слава богу… как в том анекдоте: «Карл Маркс и Фридрих Энгельс – это не муж и жена, а четыре разных человека, а Слава Капээсэс – вовсе не мужик».

На лице у «опера» выразилась досада: похоже, позвонивший его чем-то огорчил.

– Тина, что случилось? – почти испуганно спросил Славик. – Я там чуть ли не час отирался, возле этого «Сердца президента». Уж отчаялся и вернулся домой. Только ворвался – и ваш звонок. Вы что, перепутали что-нибудь?

– Да нет, я… – замялась Тина, не зная, как приступить к описанию своих метаморфоз, и отворачиваясь от «опера», которого, очевидно, очень разволновали телефонные переговоры, потому что по его лицу пробежала целая гамма чувств, свидетельствующая в основном о патологической жестокости. Смотреть на него было противно, вдобавок голос Славика резонировал так же странно, как до этого – гудок.

– Я просто забыла вам сказать…

– Что? – быстро, жадно спросил Славик, и Тина услыхала его настороженное дыхание. Похоже, что он так и замер у телефона.

Тина почему-то опять взглянула на своего соседа. Тот припал к трубке, ловя каждый звук.

Да нет, не может быть… этого быть не может!

– Славик, я вас ужасно плохо слышу, – как можно невнятнее проговорила она. – Тут что-то ужасно трещит. Сейчас перезвоню.

И нажала на рычаг прежде, чем Славик успел что-то сказать.

«Опер» смотрел на свой сотовый с таким видом, словно готов был немедленно сокрушить его зубами.

Тине вдруг стало смешно. Глупости! Такого совпадения небось не будет даже в супербоевике «Сердце президента»…

А проверить все-таки не мешает. Так, на всякий случай. Чтоб не думалось!

И набрала номер.

Славик схватил трубку посередине первого гудка. Зуммер соседского сотового прервался на полузвуке.

– Тина!.. – В голосе нескрываемое облегчение.

Напряженные складки на лице соседа мгновенно разгладились.

– Я и сам виноват, что мы не нашли друг друга, – размягченно каялся Славик. – Понимаете, допивал на ходу кофе – и облился. Спереди на куртке образовалось жуткое пятно. Ладно, думаю, мелочи. И тут зацепился за дверь! К пятну прибавилась така-ая прореха! Ну полное впечатление, что мне нанесли в грудь ножевое ранение и кровь уже запеклась!

Славик захихикал.

Человек с сотовым растянул губы в ухмылке.

– Пришлось переодеться. Напялил черную куртку, приехал. Искал вас, ждал…

«Ищу, жду», – мысленно поправила Тина, глядя на человека с сотовым телефоном, облаченного в черную куртку…

Приветливо улыбаясь невидимому собеседнику, он энергично махал рукой. В ответ на этот призывный жест распахнулась дверца черного «Гранд-Шевроле», нагло ставшего как раз под знаком «Стоянка запрещена», и два высоких молодчика подскочили к «оперу». Нет, пожалуй, все-таки к «киллеру»!

– Но как же я вас-то не нашел? – спросил он голосом Славика. – Волосы русые, глаза серые, джинсы…

– Да я эти арбатские станции перепутала, – сообщила Тина, изо всех сил вцепившись в край пластикового навеса.

Чтобы унять дрожь во всем теле. Чтобы не дать ей прорваться в голосе. Чтобы удержаться на месте, не сорваться с трусливым заячьим визгом, мгновенно выдав себя этим трем волкам, хищникам, правые лапы которых юркнули под куртки и застряли там, словно всех вдруг дружно одолела чесотка.

– Вообще-то, Славик, я сейчас возле Ленинки. Что дальше нам делать? Может, вы мне подскажете адрес, и я все-таки приеду сама?

Никто не знает, чего стоили ей эти спокойные интонации, этот тихий голос. Славик не должен понять, отчего «резонирует» его сотовый!

– Ни в коем случае! – резко выдохнул он. – Никуда не уходите! Никуда не уезжайте! Станьте на крыльце библиотеки, чтобы я вас сразу увидел! Выезжаю немедленно!

В трубке послышались гудки.

Человек в кожаной куртке сунул в карман сотовый, ассистенты перестали «чесаться», и все трое в мгновение ока очутились в «Гранд-Шевроле», который сорвался с места так стремительно, словно был не бегемотом, а легконогой газелью.

Бензиновое облачко коснулось лица Тины, и она бессильно привалилась головой к прохладному пластику.

Да… Москва-то, как выяснилось, не столь уж большой город! Скорее маленький. Настолько маленький, что Тине не сыскать в нем укрытия. Кто знает, где еще натыканы ловушки. Очевидно, в самых неожиданных местах. Ничего не скажешь, Виталий и его команда – головастые ребята! Еще ночью Тина и не представляла, что позвонит Людмиле Ивановне, а там уже ждала засада. Можно только ужасаться, представив себе судьбу родных Валентина… Наверное, такая же, как у сына. И та, что ждала бы Тину.

Как это там сказал Славик? Встань на крылечко Ленинки, да? И руки сложи на груди, и читай отходную? И волосы убери со лба, чтоб не мешали влепить тебе пулю?

Ждите ответа! Ждите ответа!

Дышать стало чуть легче. Судороги отпустили, удалось поднять голову, потом сделать несколько шагов. Потом и побежать.

Тина ворвалась в метро. Скорее… Вот схема линий. Станция «Речной вокзал». Оттуда ходят автобусы и автолайны в Шереметьево. Из Шереметьева летают самолеты в Хабаровск. Деньги у нее есть. Паспорт тоже – Светкин.

Тина быстро открыла его. Еще раз вгляделась в свое новое лицо.

Болотова Светлана Владимировна.

– Светик, приветик! – шепнула дрожащими губами.

Коротко стриженные темные волосы, массивные очки. Последнее время Света носила линзы, но на фото еще в очках. Это не проблема, их можно купить на каждом углу. И цвет волос сменить с рыжего на черный. А потом…

А потом – в Хабаровск. Но глубоко ошибутся те, кто начнет ее там искать. В Хабаровске она пробудет ровно столько, сколько потребуется, чтобы переехать из аэропорта до речного вокзала. И первым же «Метеором» – вниз по Амуру до Тамбовки!

Худощавое смуглое лицо, всегда печальное выражение темных миндалевидных глаз, мягкий, словно бы нерешительный голос… Михаил Шевелев, ее бывший муж! Что это он сказал на прощание («промямлил», раздраженно подумала она тогда!): «Тина, ты должна знать – я тебя простил. Мы оба друг в друге обманулись! Я не сержусь, ты так и знай. И если тебе вдруг потребуется помощь…»

Какие глупости, подумала Тина в ту минуту. Да она скорее умрет, чем попросит помощи у Михаила!

Ну что же, обстоятельства изменились. Михаил теперь живет в Тамбовке. Такая глушь, что просто ужас! Там-то Тину уж точно никто искать не станет: это ведь надо рехнуться, чтобы скрываться не у матери, не у подруг, не у родни какой-нибудь, а у бывшего мужа!

Нет, ее не найдут в Тамбовке, не найдут!

Просто вспомнить смешно, как она была в этом уверена…

– …А вот как у меня с одним сомом получилось. Поставил закидушку, прихожу утром – на каждой по две-три рыбины! Иду к последней – леска на берегу. Ну, думаю, кто-то поживился моей добычей. Ругаюсь, сматываю леску, а она меня сначала в траву ведет, а потом к деревьям. Подхожу, а в дупле… сом спит, посапывает тихонько.