Валентина Мельникова - Мой ласковый и нежный мент

Денис почувствовал, как внезапно вспотели его ладони. Он поспешно отвел взгляд в сторону и глухо спросил:

– Почему вы смеетесь? Я что-то не то сказал?

– Простите. – Людмила прикрыла губы ладонью, пряча улыбку, и уже серьезно посмотрела на него. – Пора устраиваться на ночь. Забирайтесь внутрь, а я за вами.

Внутри было еще теснее, чем он предполагал.

Лечь и выпрямиться в полный рост мешал костер.

Людмила приказала Барсукову занять место рядом с поленницей в дальнем углу их убежища. Сама же устроилась ближе к выходу. Карабины она положила в изголовье, топор – рядом с собой. И, заметив недоуменный взгляд Дениса, пояснила:

– Завтра утром, если вход завалит, придется откапываться. Поэтому и кладу его ближе, чтобы потом в темноте не искать.

Денис снял куртку, затем подумал секунду и снял китель. Аккуратно свернул его и положил в изголовье. Людмила окинула его критическим взглядом и посоветовала:

– Кобуру снимите. Никто на ваш пистолет не позарится!

– Да уж куда мне против вашей артиллерии! – усмехнулся Барсуков, но снял оперативную кобуру и пристроил все там же, в изголовье.

– Наденьте-ка лучше это! – Людмила вытащила из рюкзака свитер и подала его Денису. – Как ни заделывай щели, сквозняк все равно чувствуется, а вы сейчас пропотели, так что лучше не рисковать.

Денис молча натянул свитер и озадаченно хмыкнул. Он был явно тесноват в плечах и в груди, а рукава едва доходили ему до локтя.

– А мне он почти до колен, – удивилась Людмила и добавила:

– Больше двигаться надо, господин милиционер, или физическим трудом заниматься.

– Ох, Людмила Алексеевна, Людмила Алексеевна, все бы вам критиковать да обличать! Не надоело еще? – произнес он укоризненно и принялся разуваться.

– Простите, – неожиданно смутилась девушка, – я не хотела вас обидеть. Честно сказать, вы не похожи на человека, отрастившего себе зад в казенном кресле.

– Ну спасибо! – Протянул удивленно Барсуков. – И как я должен принимать ваше замечание – за одобрение или за порицание?

– Только не как комплимент! Я знаю, вы неплохой спортсмен, и если мне не изменяет память, то на днях волейбольная команда вашего отдела стала чемпионом района.

– К комплиментам я не приучен, потому как не дама, а что касается волейбола, то мы и вправду неплохо сыграли. Ваш знакомый, например, отличился. Станислав Васильевич.

– Я и без вас знаю, что Стас классно играет в волейбол и на лыжах неплохо бегает. В прошлом году на зимней спартакиаде первое место занял. А по субботам в спортзале Дома культуры школьников тренирует.

– Похоже, вы в курсе всех подвигов Дробота.

Что это, особый личный интерес? – поинтересовался Барсуков.

– Возможно, – пожала плечами Людмила, – я ведь его всю жизнь знаю. На одной улице росли.

Он, правда, на несколько лет старше. С братом Антонины дружил. А нас, малявок, они вроде как не замечали.

– И вас это сильно задевало?

– Нисколько., В детстве я его терпеть не могла. Он меня Людмилой-крокодилой называл. Я, конечно, в долгу не оставалась, за что получила массу подзатыльников.

– Никогда б не подумал, что Стас дрался с девчонками. Сейчас он к ним, если не ошибаюсь, питает несколько иные чувства.

– Ну, во-первых, дралась я не хуже мальчишек, и не каждый еще мог со мной справиться. Во-вторых, он и тогда девочками увлекался, за что ему периодически весьма прилично доставалось. После драки они с Пашкой, братом Тони, скрывались у них на сеновале. А мы им раны перевязывали, пятаки к синякам прикладывали…

– А я тоже в молодости любил подраться. У нас обычай такой раньше был: накануне Троицы собирались парни из соседних деревень на большой поляне за нашим селом и носы друг другу квасили будь здоров! Правда, никаких тебе велосипедных цепей, свинчаток, ножей тем более. Только палки, причем определенной длины, не больше метра.

А мужики постарше со стороны за схваткой наблюдали. И если какой-нибудь удалец чересчур уж начнет кулаками махать, тут же его в сторону оттащат, успокоят по-своему.

– Но разве это настоящая драка, скорее инсценировка какая-то!

– Вернее, состязание, со своими правилами и определенным кодексом чести. Лежачего не трогали и до крови не били. Хотя без этого не обходилось: кулаки-то здоровые, силы молодые, немереные, вот и не рассчитаешь, звезданешь кому-нибудь больше чем следует, нос ненароком расквасишь или по зубам пройдешься…

– Что-то мы на ночь глядя разговор какой-то недобрый затеяли, – спохватилась вдруг Людмила. – Пора ужином заняться. Вы не находите, что в нашем положении это будет гораздо интереснее и полезнее?

– Полностью с вами согласен! – Денис огляделся по сторонам и пожал в недоумении плечами. – Но я пока не вижу, из чего тут можно приготовить ужин, разве что по старинному рецепту – из топора?

– Плохо вы обо мне думаете, Денис Максимович! – улыбнулась Людмила, – Я ведь не первый день в тайге, а ночь тем более. Поэтому всегда имею при себе некий продуктовый запас. – Она расстелила на спальнике пестрое вафельное полотенце и выложила на него из рюкзака кусок соленого сала, булку хлеба, пару луковиц и мешочек с замороженными пельменями. – Большого разнообразия не обещаю, и досыта поесть тоже не получится, потому что неизвестно, сколько еще придется здесь отсиживаться. Если судить по звездам, то день завтра будет ясным, но кто его знает. Погода в горах – штука переменчивая.

Денис поднял голову и проследил за взглядом Людмилы. В потолке их убежища зияла узкая щель, через которую дым выходил наружу. Сквозь нее подсматривала за ними любопытная звезда.

Людмила тем временем достала из клапана рюкзака две металлические рогатины, установила их над костром и, выбрав среди дров подходящую но толщине ветку, положила поперек. Потом извлекла из рюкзака небольшой плоский алюминиевый котелок, в котором помещался еще один, поменьше.

Девушка скользнула в узкий лаз наружу и через минуту подала Денису оба котелка, наполненные водой из ручья:

– Повесьте над огнем. Сварим на ужин пельмени и вскипятим чай.

Глава 10

Людмила проснулась мгновенно, словно от удара.

Вокруг царила кромешная темнота, и поначалу она не могла понять, где сейчас находится, почему тяжелая и теплая рука обнимает ее за талию и чье дыхание, отдающее запахом табака, ощущается на лице. Она слегка опасливо вытянула руку перед собой. Пальцы легли на колючую от отросшей щетины щеку, и девушка вздрогнула от неожиданности. Зато сразу же вспомнила, где она и кто сейчас спит рядом с ней.

Людмила осторожно пошарила рукой по спальнику: она хорошо помнила, что перед сном положила карабин между собой и Барсуковым, то есть справа. Сейчас он непонятно каким образом оказался слева, за ее спиной, и, надо полагать, перекочевал туда не без помощи милиционера.