Владимир Купрашевич - Архивариус, или Игрушка для большой девочки (переиздание)
Ксюша, наблюдая, как сквозь напускную сдержанность Андрея прорывается восторг, попыталась подыграть ему. Улыбка удалась, но немного подвел язык:
– Супруги и подруги все те же, что и на пикнике?
– Ну…, – потянул Андрей, – некоторые едут без женщин, другие с женами. Их немного.
…
– Надолго это? – спросила она поразмыслив.
– Думаю недели на две…
Заметив как изменилась в лице Ксения добавил:
– Ну это же не близко.
Она ничего не сказала больше Андрею, и тот умчался в свою школу заполнять анкеты.
Ксения никогда не была в так называемом дальнем зарубежье и никак не возражала бы против Швеции, но путешествие по морю… Ксюша хорошо помнила как ее, еще подростка, отец взял на рыбалку, на Ладогу. Конечно же, по ее настоянию – пришлось пролить немало слез, чтобы слабое сердце отца сдалось. Недалеко от Криниц, на лодочной станции, взяли напрокат большую шестиместную лодку, почти баркас. Он воспринимался ею, в то время, как корабль. Тогда она впервые попала на морской простор и…впервые узнала, что у нее проблемы с вестибулярным аппаратом. Правда еще раньше, в дальних поездках на автобусах ее немного мутило, но она не придавала этому особого значения. А здесь, на море, вдруг оказалось, что она не переносит качки. На всеобщее горе начался шторм и, хотя рыбаки загнали лодку в камыши, гаснущие волны прорывались и туда… Вывезли ее на берег едва живую. Отец остался с ней в палатке, в море больше не пошел. С тех пор один вид вздымающейся волны вызывал у девочки головокружение. Она хотела, было сказать об этом Андрею, но тот уже отыскал в ее сумке паспорт и, приложив свой, заявил, что заявку уже подал и надо оформить визы. Ксения подумала, что может быть радость, которую испытывает этот мужчина, в возможности доставить удовольствие ей? Хотя, скорее всего, он еще не созрел, чтобы радости ближних воспринимать острее, чем собственные, когда удовольствие, которое доставляешь любимому, возвращается к тебе самому удвоенным… Конечно, он еще не мужчина, но никогда им не станет, если утратит хотя бы тщеславное стремление к подобным действиям. Правда не все мужчины созревают – некоторые так и не покидают подросткового возраста… Ксения еще подумала о том, что на самом то деле ее уверенность в непереносимости качки построена лишь на детских впечатлениях а сейчас все может быть совсем по-другому. Сглаживаются же с возрастом всякие аллергические реакции, преследовавшие в начале жизни.
Женя сообщение Ксюши восприняла с откровенной завистью.
– Вот устроила я тебе судьбу…, – вздохнула она, – а сама как рыба на суше в этом институте. На кой черт мне эта дурацкая бумажка, когда все данные и так видны (Женя выпятила грудь и повиляла попой). Может и не красный диплом, но и без троек, – хихикнула она.
Ксюша тоже засмеялась и подтвердила, что посмотреть есть на что.
– Так давай покатаемся по Неве на теплоходике или махнем в Петергоф через залив и сразу выяснится, сможешь ты получить кайф от этого плавания… Если нет, то пристроишь меня по своему паспорту.
Женя подмигнула Ксюше, давая понять, что последняя фраза шутка, но Ксения приостановилась.
– Идея…только…видишь ли, там все меня уже знают, обмануть будет трудно. Правда, в паспортах мы выглядим почти одинаково, волосы можно немного подкрасить…, – забормотала она, явно отыскивая приемлемый вариант.
– Ну, о чем ты говоришь? Я же не серьезно. С твоим мужем в одной каюте? Ты меня переоцениваешь. Твой Андрей, конечно, мне нравится.И когда сватала то тебя, все сомневалась, не прибрать ли мне самой этого мальчика. Мы с ним даже целовались.
Ксения, не обращая внимания на ее откровения, продолжала свои поиски:
– А что если поговорить с руководителем их группы? Он ко мне уже подъезжал. Отчаянный мужик.
Женя махнула рукой.
– Да брось ты, все это утопия. Титаник. Хорошие намерения с хреновым концом. Слишком авантюрно для реальности. Давай лучше проведем тест на твою выносливость. Сегодня как раз выходной. Сезон еще не закрыт, хотя фонтаны, наверное, уже не работают. Да они нам и не к чему.
– Короче, в Петергоф?
– Плывем.
– Водоплавающие говорят – идем.
Женя засмеялась.
– Ну, ты же жена моряка!
Народу на пристани оказалось совсем мало и большущий «метеор» отчалил полупустой, хотя и задержался у пирса на четверть часа.
Подруги уселись в носовом салоне и когда теплоход, выйдя
из Невы, набрал максимальную скорость, Женя предложила Ксюше карамельку.
– Аэрон? – спросила та.
– Почти.
– Пока не надо.
Поглазев на необозримую гладь воды с мелкими волнами, Женя принялась за студенческие приколы, в которых трудно было отличить вымысел от истины.
– Да у вас там не так и скучно, – насмеявшись, заметила
Ксюша.
– Так и ржем, чтобы не умереть от тоски, – подтвердила Женя. – Никакой радости мне не приносит эта учеба. Занимаю чье– то
место…
Монотонный гул двигателя стих, и носовая часть стала мед
ленно оседать, открывая панораму Петродворца с залива.
С палубы загремел мегафонный голос кого-то о чем-то предупреждающий. Метеор сначала носом, потом боком приблизился к причалу, мягко ткнулся в гирлянду резиновых автомобильных шин, развешанных для амортизации, и затих. Только когда Ксения с Женей вышли на палубу корабль несколько раз качнуло. Ксюша, уже став одной ногой на трап, оступилась и едва не упала. Подруга во время поймала ее за руку.
– Мутит?
– Да нет, не с той ноги шагнула.
Фонтаны, несмотря на то, что официально были уже закрыты на осенне-зимний сезон, продолжали распылять воду в брызгах которых солнечные лучи преломлялись в радужные дуги. Подруги уселись на одной из скамеек Нижнего парка напротив «Адама», прихватив в киоске по бутылочке пива.
– Ну и как самочувствие? – поинтересовалась Женя, заинтересованным взглядом скользнув по обнаженному телу скульптурного Адама.
– Эксперимент не показательный. У парусника нет подвод-
ных крыльев и плавать на нем совсем другое дело.
Женя отпила глоток, проследила за струями воды.
– Странно, почему-то в этом году осень теплее, чем лето, наверное, по этой причине и фонтаны не выключают, – предположила Ксения.
– Сейчас по времени, пожалуй, бабье лето. –Женя.
Ксюша тоже сделала глоток пива.
– Кто его знает. Каждый это лето определяет, наверное, сам… Что же ты не увлекла
Андрея, когда была возможность?
– Он почему-то уперся в тебя. Оно и правильно, ты более устойчивая женщина. Мне эти игрушки быстро надоедают…
– Темнишь что-то.
– Ну что тут темнить. Если я пришлась не ко двору…Да еще с моей родословной…А что он тебе уже в тягость?
– Да не то чтобы. Как-то неловко я с ним себя чувствую. Как что-то не мое, и, в тоже время, как будто я чем-то обязана. Не нравится мне все это… А что у тебя за комплексы с родословной?
– Да так…без роду, без племени. Мамаша достала уже своими похождениями, об отце даже представления не имею…Что дворняга.
– Ну так и что? Предрассудки все это. Главное, чтобы был рядом мужчина, который мог бы заменить тебе все…
– А с этим …, – Женя попыталась подобрать соответствующее определение и, судя по насмешливому выражению лица явно не из лестных, но Ксения взмолилась:
– Не надо о нем. Я там сама ничего не понимаю. Несет и все. Какое-то наваждение.
Женя сделала слишком большой глоток, поперхнулась, а когда откашлялась, уставилась на подругу мокрыми глазами.
– Послушай, может это на какой-то потусторонней почве? Может гипноз или это, тут колдунов развелось всяких и
экстрасенсов, может сходить на сеанс?
Ксения, следившая за малышом, оторвавшимся от руки матери и пытающимся дотянуться через край фонтана до рассыпающейся струи, перевела взгляд на Женю.
– Я что, полоумная чтобы содержать всяких проходимцев? После девяностых все, как будто стали идиотами. Одну тетку помню, я еще в школе училась, кандидат наук, разумная женщина, стала заряжать воду в стакане перед экраном телевизора, от очередного мошенника. Я даже перестала с ней здороваться, а потом подумала, что экстрасенсы эти и в самом деле вылечивают. От идиотизма. Каждый дурак, вложив определенную сумму за сеанс, оплачивает свою умственную неполноценность. И со временем умнеет.
Женя хихикнула.
– И ты думаешь, после того как ему вывернули карманы он умнеет? Никогда. Если баран, то это надолго. Навсегда. Завтра его подцепит на крючок другой проходимец…Правда, я предпочитаю экстрасексов. С ними, правда, у меня напряженка. Все какие-то кавалеристы попадаются. С места и в карьер…
– У меня нет таких способностей дурачить себя, а потом…почему ты считаешь, что я больна? Может я нахожусь в чьей-то власти, но кто тебе сказал, что я хочу избавиться от нее? Конечно, может быть это тоже иллюзии, но они то, как раз и доставляют мне реальное удовольствие.
Женя не нашлась, что возразить, кроме как:
– Ну, твое дело
