Нора Робертс - Любовь в вечерних новостях

Семь лет назад, до того, как он осел в Вашингтоне. Это было до встречи с Оливией. На этот раз все будет иначе. Его не интересуют ночи с незнакомками. Теперь он хочет провести всю жизнь только с одной-единственной женщиной. С Оливией Кармайкл.

Выйдя из такси, Торп взял сумку и направился к подъезду. Он давно уже привык путешествовать налегке. Воздух был влажный и холодный. Моросящий дождь прекратился всего несколько минут назад. Люди на тротуарах горбились, шагая против ветра, плотнее застегивали пиджаки и проходили не задерживаясь. Войдя в отель, Торп увидел толпу репортеров у стойки и сразу же расстался с надеждами поскорее встать под душ в своем номере.

— Торп.

Отодвинув в сторону сумку, он улыбнулся Ливи. Она вежливо ему кивнула.

— Что они нам отвели для встреч? — спросил он и узнал, что на втором этаже прессе предоставлена особая комната.

— О'кей, давай поспешим, и я сообщу тебе вкратце все новости. — И прежде чем Ливи успела затеряться в толпе, он схватил ее за руку. — Как было в полете?

— Без всяких происшествий.

Зная, что вряд ли ей удастся освободиться от его хватки и не вызвать этим пересудов, Ливи небрежно спросила:

— А как ты?

— Время тянулось очень долго. — Они втиснулись в лифт. — Я скучал по тебе.

— Перестань, Торп, — оборвала его Ливи.

— Перестань что? Скучать по тебе? Я буду рад, если ты перестанешь избегать меня.

— Я просто была очень занята. — Толпа в лифте притиснула ее к Торпу. Перехватив сумку другой рукой, он обнял ее за плечи.

— Очень много народу и тесно, — любезно объяснил он в ответ на ее сверкающий негодованием взгляд. В лифте пахло табаком, одеколоном и немного потом, но все запахи перебивал ее аромат, сладкий и чистый. Торп с трудом поборол желание зарыться лицом в ее волосах и забыть обо всем.

— Сейчас ты что-нибудь натворишь, да? — спросила она тихо, под шум голосов.

— Если хочешь, — согласился он. — Я бы с удовольствием поцеловал тебя, Ливи, — прошептал он ей на ухо. — Прямо здесь, прямо сейчас.

— Не смей!

Она не могла оттолкнуть его у всех на глазах и только сверлила яростным взглядом. И это была первая ошибка.

Его губы были в нескольких дюймах от ее лица. Смеющийся взгляд не отрывался от ее глаз. И она вдруг почувствовала неодолимое желание. Ливи окаменела, но не потому, что его рука крепко сжимала ее плечо, просто взгляд был спокойный и понимающий, что с ней творится.

— Ладно, Ти Си, кончай представление. Торп не ответил. Он только улыбнулся, глядя

на нее. Они вышли из лифта, и он повел ее по коридору.

— Мы оставим представление на потом. Очнувшись от транса, Ливи отступила в сторону так, чтобы он не мог коснуться ее рукой.

— Этого «потом» не будет, — отрезала она и мысленно послала себя к черту, заняв место в комнате для прессы.

Информация Торпа заняла меньше тридцати минут, и репортеры бросились доканчивать собственные сообщения. Торп наконец добрался до своей комнаты. Он уже сутки был на ногах. Раздеваясь на ходу, он устремился в душ.

Ливи вошла к себе, позволив посыльному внести ее сумки. Она немного подождала, пока он суетливо отдергивал занавески и проверял наличие полотенец. Все, что ей сейчас требовалось, это чай, а потом постель.

«Постреактивная вялость», — утомленно подумала Ливи и сунула фунтовую бумажку в руку посыльного. Почему ее сестра никогда от этого не мучается? Прошивает себе туда-сюда пространство и время в реактивном самолете — и хоть бы что. Будь на ее месте Мелинда, она бы не сидела сейчас с чашкой чаю в тишине. Она бы уже мчалась наслаждаться ночной жизнью Лондона.

Ну, да бог с ней, с Мелиндой. У нее свои проблемы. «Я уже двенадцать часов на ногах, — вздохнула Ливи. — А завтра не будет ни минуты свободной».

Посмотрев на себя в зеркало, Ливи заметила легкие следы усталости. Не надо, чтобы камера это запечатлела. Чашка чаю, беглый просмотр заметок, сделанных в самолете, и спать, решила она. Она уже шла к телефону, чтобы сделать заказ, но тут раздался стук в смежную дверь.

Ливи нахмурилась и недовольно вздохнула. Неужели это кто-нибудь из репортеров желает общества? Боже, как некстати. Пропади они все пропадом.

— Кто там?

— Всего лишь еще один представитель прессы, Кармайкл.

— Торп! — негодующе вырвалось у нее. Не осознавая, что делает, она щелкнула замком и открыла дверь. Торп опирался о косяк и улыбался. На нем был только выношенный махровый халат, волосы влажные от душа, от него пахло мылом и лосьоном для бритья.

— Что ты здесь делаешь? — набросилась на него Ливи.

— Сообщаю новости. Это моя работа.

— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, — процедила она сквозь зубы: — — Что ты делаешь в комнате, смежной с моей?

— Случайное совпадение, это мой номер.

— Сколько ты заплатил портье за такое совпадение?

Он усмехнулся.

— Очень неудачно. Подумай и спроси снова. — Он взглянул на ее ноги в чулках. — Куда-нибудь собираемся?

— Нет, не собираюсь. — Ливи сложила на груди руки и приготовилась произнести горячую отповедь.

— Вот и славно. Я тоже предпочитаю провести уютный вечерок в домашней обстановке.

Он шагнул было в ее комнату, однако Ливи толкнула его в грудь.

— А теперь послушай меня, Торп.

От ее резкого движения борта халата разошлись еще больше. Довольно темные вьющиеся волосы покрывали его грудь до пояса. Он по-прежнему улыбался, нисколько не смущаясь. Ливи отдернула руку.

— Ты просто невыносим.

— Стараюсь.

Он накрутил на палец ее локон.

— Если же ты хочешь куда-нибудь пойти, — начал он.

— Никуда я не хочу, — в ярости перебила его Ливи, — но уютного домашнего вечерка не будет тоже. Я хочу одного, чтобы ты понял…

— А разве коллеги в чужой стране не должны держаться вместе?

Боже мой, он вел себя как мальчишка, и Ливи вдруг захотелось повиснуть у него на шее и заболтать ногами. Она закрыла глаза, представив себе на секунду, что она так и поступила. Нет, какой ужас!

— Ну почему ты не можешь оставить меня в покое? — с досадой произнесла она.

— Ливи, это не принято, чтобы мужчина оставлял свою невесту в одиночестве.

Он говорил так убедительно, что прошло секунд десять прежде, чем Ливи поняла смысл фразы. И что ей делать с этим безумцем?

— Невесту?! Я вовсе не твоя невеста! — заорала она на Торпа, чувствуя полное бессилие. — И не вбираюсь выходить за тебя замуж.

— Спорим еще на одну сотню?

— Нет! — Она резко ткнула его пальцем в грудь. — Ты сошел с ума, но это твое личное дело. Избавь меня от необходимости выслушивать твои глупости. Меня это совершенно не интересует.

— Но, может быть, ты все-таки полюбопытствуешь, — сказал он галантно, — потому что некоторые мои заблуждения просто великолепны.