Исчезнувшая - Мари Мур
Вскоре Блаунт остается в носках. Я завожу руку за спину и достаю из-за ремня топор. Его блестящая рукоятка идеально вписывается в мою ладонь в кожаной перчатке. Я крепко сжимаю его и подхожу к Блаунту:
– А теперь беги, – заявляю я с пугающим хладнокровием в голосе.
– Я проглотил рогипнол*, – испуганно бормочет Блаунт. – Я могу потерять сознание.
– В этом и смысл, приятель. Ты узнаешь на собственной шкуре, каково это – когда ты не контролируешь собственное тело и жизнь, – я склоняю голову набок. – Хотя ты можешь остаться. Я давно не вонзал свой топор во что-то живое.
Я замахиваюсь, и Блаунт больше не задерживается ни на секунду. Он срывается и бежит по дороге, и при виде его тощей задницы мы с Десмондом разражаемся смехом.
– Вернемся к первоначальному плану, – говорит брат. – Осталось не так много времени.
Кивнув, я забираюсь на машину и делаю первый взмах топора. Он со свистом рассекает воздух и с громким ударом вонзается в крышу автомобиля. Образуется вмятина, и я размахиваюсь, снова обрушивая топор. И еще раз. И еще. И так до тех пор, пока лезвие не рассекает кузов.
Я вытаскиваю топор и отшатываюсь, чтобы посмотреть на дыру, которую только что проделал. Неровные края метала торчат с двух сторон, как разинутая голодная пасть.
– Ты представлял его лицо, не так ли? – спрашивает Десмонд, вытаскивая из спортивной сумки баллончик с краской.
Я ничего не отвечаю ему, пока брат встряхивает баллончик и начинает писать заглавную букву «А» на капоте машины. Десмонд прав. Я бы с удовольствием разбил уродливую гребаную рожу Блаунта.
Он ошивается рядом с Кимберли, будто у него есть на это право. Он приглашает ее на свидания, будто у него есть на это право. Он прикасается к ней, будто у него есть на это право. Его мерзкие губы дотрагивались до нее, и сегодня ночью на месте девушки могла оказаться моя принцесса…
Перед глазами все темнеет. Я уничтожаю лобовое стекло двумя ударами. Осколки фейерверком взлетают в воздухе, но я не останавливаюсь. Я делаю еще несколько дыр в крыше и спрыгиваю на землю. Следующими идут фары, окна, двери, багажное отделение.
– Пора заканчивать, – Десмонд указывает на водителя, который начинает приходить в себя.
Брат швыряет журнал на изрисованный капот. Я в последний раз обрушиваю топор, и его лезвие вонзается в то, что осталось от машины Блаунтов. Его рукоять торчит в воздухе, как поднятый вверх средний палец.
Мы уходим, оставляя после себя хаос и разрушение. Для этого я и был создан. Это тот, кто я есть на самом деле.
Рогипнол* – приводит к тому, что жертва чувствует себя агрессивной, растерянной, сонливой, возбужденной или сонной (со стороны выглядит как алкогольное опьянение). Рогипнол также может привести с невнятной речи, невозможности стоять или ходить.
Глава 10 «Убирайся отсюда»
Кимбирли
Я сижу за передней партой в ожидании первого урока и кручу между пальцев цветок белой магнолии. Мой взгляд сосредотачивается на белых лепестках, но внезапный приглушенный удар заставляет меня вздрогнуть. На мой стол падает сумка, и я поднимаю глаза, увидев перед собой Грейс. Она стоит, скрестив на груди руки, ее лицо – сплошная гримаса недовольства, и в целом она выглядит так, будто готова взорваться.
– Ты забыла вчера в ресторане.
– Спасибо, – я прочищаю горло и убираю со стола свою вещь.
– Ты не представляешь, насколько это ужасно, когда на тебя обрушивается мерзкая и холодная пена! – выпаливает Грейс. – Моя прическа и платье оказалось испорченным, я уже не говорю о моих сорванных планах! Я искала тебя среди пострадавших, но тебя нигде не было. Куда ты, черт возьми, исчезла?
Она явно драматизирует, называя пострадавшими паникующих гостей ресторана. Но отчасти я понимаю ее возмущение. Мало, кто хочет оказаться в подобной ситуации.
– Обычно, я никому не говорю об этом… – я понижаю голос. – Я испытываю охлофобию*. Я боюсь толпу. Особенно паникующую толпу. И как только прозвучала сирена, я выбежала из ресторана. Не помню, куда несли меня ноги. Я долго не могла прийти в себя и бродила по городу. В итоге я заблудилась и вернулась домой ближе к полуночи.
Да, звучит не очень правдоподобно, я знаю. Но у меня не было много времени, чтобы придумать что-то более убедительное. По крайней мере, отец купился на мою ложь. И я надеюсь, что Грейс мне тоже поверит.
Я не могу никому сказать правду. Что вчера я сбежала с Кэшем, который вывел из строя систему пожаротушения. Что вчера он помог мне вернуть Голди.
Кстати, об этом отец тоже не знает. Я ничего не говорила ему о том, что мой питомец оказался в списке животных для опытов фармкомпании. Я не уверена: причастен отец к этому делу или нет. Поэтому я молчу и не затрагиваю с отцом эту тему. Самое главное, что Голди больше ничего не угрожает, и я могу видеть его каждый день.
– Я не знала о твоей фобии, – гнев Грейс немного сбавляет обороты. – С тобой не случилось ничего страшного?
– Нет-нет, со мной все в порядке, – отвечаю я с излишним энтузиазмом.
– Хорошо, – Грейс подозрительно изгибает бровь. – Я сделаю вид, что ты не ведешь себя странно.
Она отходит и занимает место в соседнем ряду. Через несколько секунд ее окружают девушки, и они достаточно громко сокрушаются по поводу вчерашнего инцидента в ресторане. Я слышу их возмущенное бормотание и пытаюсь не думать о Кэше.
Он, как болезнь, от которой я не могу избавиться, как ни стараюсь.
Его сосредоточенный взгляд, когда он опускался передо мной.
Его требовательные губы и горячее дыхание на моем бедре.
Его зубы, покусывающие мою кожу.
Его язык, проводящий между ног, и темная комната раскололась на тысячи осколков…
Я свожу вместе бедра, чувствуя знакомое покалывающее тепло, охватившее мою нижнюю часть. Мои щеки краснеют. Не знаю, чего мне больше стыдиться: то, что я проснулась утром с зажатой рукой между ног, или то, что мне приснилось. Точнее, что я вытворяла в моем сне…
Я глубоко вздыхаю и провожу рукой по волосам. Мне не стоило подпускать Кэша близко к себе. Обещаю, что ничего подобного больше не повторится. Вопреки желанию своего тела я не должна отходить от своего первоначального плана.
Я и Кэш должны вновь стать друзьями.
И не важно, что я думаю о его губах, и
