Исчезнувшая - Мари Мур
Вскоре мы забираемся во внедорожник Десмонда. Стив занимает переднее пассажирское место, а мы с Кэшем и Голди устраиваемся на заднем. Голди прижимается мордочкой к моим коленям и утыкается прохладным носом в ладонь. Я глажу его и вскоре слышу его тихое и мерное сопение.
Чувствуя чудовищную усталость, я прислоняюсь лбом к окну и закрываю глаза. Через несколько секунд на мою руку ложится теплая ладонь. Я поворачиваюсь к Кэшу, и его взгляд блуждает по моему лицу. Мы смотрим друг на друга, и я пытаюсь понять, чтос нами происходит?
– Ты уже решила, куда пристроишь Голди?
Я не удивлена, что он знает про аллергию моего отца.
– Еще нет.
Кэш тяжело сглатывает перед тем, как произнести:
– Ты можешь оставить его у меня.
– У тебя? – я не верю собственным ушам.
– Сомневаюсь, что мама или Грейс будут рады собаке, которая может испортить их дизайнерскую мебель, одежду или туфли. Но я могу выделить для Голди место. Это может быть бунгало в лесу для гостей. Обещаю регулярно кормить Голди и играть с ним. А ты можешь навещать его, когда захочешь.
Я опускаю взгляд на его ладонь, которая накрывает мою. Она широкая, большая и теплая. Развернув свою руку, я переплетаю наши пальцы и поднимаю глаза на Кэша:
– Спасибо, – мой голос больше похож на шепот, но я знаю, что Кэш меня слышит.
Глава 9 «А» значит Аматорио»
Кэш
Я прожигаю взглядом белый Volvo, в котором сидит Блаунт. Несколько минут назад он вышел из бара с какой-то девчонкой. На вид ей не больше семнадцати, и она едва держалась на ногах, когда Блаунт затаскивал ее на заднее сиденье.
Теперь его машина движется в сторону пригорода. Соблюдая дистанцию, Десмонд едет за ним и сворачивает на грязную проселочную дорогу.
Примерно два часа назад мы отвезли домой Кимберли, потом я оставил Голди у себя. А дальше мы отправились следить за Блаунтом. Точнее, мы наблюдали, как этот урод накачивал девчонку крепкой выпивкой.
Сюрприз-сюрприз.
Блаунт представляет собой образец хорошего и примерного парня. Его официально ни разу не обвиняли в чем-то противозаконном и подозрительном. По всем пунктам он слишком правильный. Слишком гладкий. Слишком, блядь, отполированный.
Блаунт ходит по академии с ангельским лицом, будто он святой, а все остальные на его фоне жалкие грешники. Но он ни хрена не святой. Я чувствую, что в нем есть что-то глубоко неправильное. Блаунт что-то скрывает, и скоро я найду его гниющее место.
– Эй! – отзывается Стив с заднего сиденья. – Может, объясните мне, какого хрена вы взъелись на Блаунта?
Десмонд берет с центральной консоли журнал, на обложке которого моя фотография, и бросает его Стиву. На снимке я смотрю прямо в объектив, будто хочу врезать человеку по другую сторону камеры. На моих окровавленных губах безумная улыбка после драки в ночном клубе.
– Семья Блаунта облила дерьмом нашу семью, – говорит Десмонд сквозь плотно сжатые челюсти. – Мы обязаны оставить им предупреждение. До них должно дойти, что у них будут последствия, если они еще раз что-то напишут про Аматорио.
– А я думал, что Кэш хочет преподать ему урок за то, что он подкатывает яйца к блондиночке, – возражает позади меня Стив.
– Я же сказал. Ее зовут Кимберли, – я перевешиваюсь с сиденья и смотрю на друга. – И если я еще раз услышу, как ты предлагаешь ей попрыгать на члене, то я вывезу тебя в пустыню, закопаю в песок и вырву язык, чтобы им полакомились стервятники, – я произношу все будничным тоном, будто приглашаю Стива отправиться на прогулку в Бостон Паблик Гарден. – Тебе понятно?
– Более чем, – Стив пожимает плечами. – Значит, ты застолбил англичанку? Ну… То есть, Кимберли, – поспешно добавляет он.
Я сжимаю челюсти, но не показываю своей реакции.
– С чего ты решил?
– Ты попросил нас помочь вытащить ее собаку.
– Это моя собака. Я забрал Голди себе. Несколько лет он жил у Кимберли, и Голди ей доверяет. С нами он бы не отправился добровольно.
– То есть, ты не запал на Кимберли? – Стив с интересом выдвигается вперед.
– Ты же знаешь, что мне нужно от девушек, – отвечаю я, заставляя голос звучать скучающе. – Когда я получу от нее все, что она может мне дать, мой интерес пропадет.
Стив усмехается.
– Тогда перекинешь ее мне, когда закончишь с ней? Я бы не отказался послушать ее английский акцент, когда она будет просить ее трахнуть.
Я сопротивляюсь желанию броситься через сиденье и ударить засранца. Но вместо этого провожу рукой по лицу, чувствуя, как иссякает мое терпение.
– Поговорим об этом, когда я с ней наиграюсь.
То есть, никогда.
Мне до сих пор непонятно, почему меня так тянет к Кимберли Эванс. Наверное, это можно списать на наше прошлое. Мы провели вместе бóльшую часть детства, и на подсознательном уровне я всегда стремился ее защищать.
Между тем, Десмонд снижает скорость, продолжая держать дистанцию от машины Блаунта. Белый Volvo в очередной раз куда-то сворачивает, и через некоторое время Десмонд поворачивает следом с выключенными фарами. Кажется, мой брат знает каждую улицу и каждый гребаный поворот в мире. Я уверен, что он доберется с одного края Бостона на другой с закрытыми глазами.
– Как только мы будем на месте – расходимся. Я вырубаю водителя, а ты находишь придурка и займешься им, – Десмонд переводит взгляд на меня, а потом предупреждающе смотрит на Стива. – А ты следи, чтобы Кэш кого-нибудь не прикончил.
Белый Volvo тормозит у края дороги. Брат следует его примеру и глушит мотор. Двигатель его Mercedes агрессивный, рычащий и громкий. Водителя Блаунта этот шум может насторожить.
Мы втроем выбираемся из автомобиля. Десмонд открывает багажник и берет оттуда спортивную сумку. Он достает маски вместе с кожаными перчатками, которые надевает каждый из нас. Кроме этого, мы все в черных толстовках и джинсах. Мы выглядим так, будто собираемся ограбить банк.
– Кэш, – Десмонд поворачивается в мою сторону. – Ты же будешь себя хорошо вести? Мы должны только оставить предупреждение. Никаких личных разборок.
– Ты же меня знаешь, – я пожимаю плечами. – Я всегда веду себя, как ангелочек.
– Это меня и настораживает, – возражает брат. – Пообещай мне, что не будешь психопатом.
– Это чертовски скучно, – отвечаю я и встречаюсь с тем самым взглядом, которым Десмонд потрошит своих гоночных соперников.
– Твою мать, Кэш, – рычит он. – Пообещай мне, что будешь придерживаться плана.
О, я могу с легкостью это пообещать.
