Джулия Фэнтон - «Голубые Орхидеи»

— Только — что? — Теперь Эбби полностью завладела вниманием Валентины.

— Вэл, мы занимаемся чертовски жестоким бизнесом. Может, наступит время, когда тебе придется пойти своей дорогой. Ты понимаешь, что я имею в виду? Когда тебе придется разорвать все путы и посмотреть, на что ты способна.

Валентина почувствовала озноб. Она посмотрела в окно, где пушистые, похожие на сахарную вату облака, ярко освещенные солнцем, плыли в нескольких сотнях ярдов от них. Те ли это облака, на которых так радостно жилось Орхидее?

— Не думаю, — спокойно возразила она Эбби. — Орхидея — моя сестра, и это все для меня. Мы всегда будем «Голубыми Орхидеями».

Орхидея вбежала в их апартаменты в «Сансет Хайатт» на бульваре Сансет, бросила свой чемодан и сумку и резко остановилась. Два огромных букета стояли на низком столике в изящном уголке для отдыха. Каждый состоял из роз и редких дорогих орхидей. Голубые атласные ленты переплетали цветы и обвивали вазы.

— О! — с восхищением воскликнула Орхидея. Девушки нетерпеливо стали перебирать благоухающие цветы.

— «Орхидее, моей прекрасной дочери», — прочла вслух Орхидея свою карточку, — «от папы Эдгара. Я всегда буду любить тебя, несмотря ни на что».

Орхидея держала карточку и пристально смотрела на нее, руки у нее дрожали.

— Это… Вэл… Вэл… — Она пыталась сдержать внезапно подступившие слезы. — Он простил меня.

Валентина, улыбаясь, прочла свою: «Моей прелестной дочери. Лучший день в моей жизни, когда ты вошла в нее».

Пока Эбби, неуклюже ковыляя по двум смежным комнатам, проверяла, работает ли телевизор, и заказывала еду в номер, Орхидея проскользнула в ванную и закрыла дверь. Как принято в Голливуде, даже эта комната имела телефон. Она набрала номер отеля «Мейфлауэр» в Нью-Йорке и с нетерпением ждала, когда оператор соединит ее с номером Элайджи.

Ей нужна успокаивающая уверенность Элайджи… очень нужна. Кроме Вэл, он единственный человек, знающий, как ей действует на нервы запись в студии.

— Да? — наконец-то раздался на том конце голос Элайджи.

— Элайджа! Я думала, тебя нет! И уже собиралась оставить тебе записку.

— Да. Я только что вошел. Из холла услышал, что звонит телефон. Мне нужно переодеться к обеду. Что произошло, детка?

— Я… мне просто хотелось поговорить. Мы только что приехали. Мы начнем записывать первую вещь утром…

— Детка, ты сделаешь все великолепно. Только слушайся Эбби. Вот почему я послал ее с вами, она вас поддержит. По ее мнению, ты вполне готова.

— Хорошо…

— Послушай, детка, мне нужно уходить, я опаздываю.

Орхидею охватила внезапная, необъяснимая паника.

— Элайджа! Не вешай трубку! Еще минутку! Скажи мне… скажи мне, что любишь меня.

— Ты знаешь, что да, — приветливо согласился Элайджа. — Ты самая прелестная маленькая девочка, какую я когда-либо встречал, милый ягненочек, я люблю твои веснушки, а теперь мне пора идти. Я действительно опаздываю.

Раздался щелчок. Орхидея задумчиво смотрела на телефонную трубку и наконец положила ее на рычаг.

Элайджа томно повернулся и стал ласкать бедра лежащей рядом обнаженной актрисы, ее кожа блестела от пота. У нее было тело танцовщицы и полная грудь с большими темными сосками.

— Кто она? — ревниво спросила Джуана.

— Ну, она ничего для меня не значит, детка. Просто талантливая певица, вот и все. Таких девочек, как она, можно купить дюжину за десять центов. — И Элайджа, приподняв бедра Джуаны, подложил под них подушку. — Давай еще немного повеселимся, милая… прежде чем я пойду на встречу с Дайаной.

Две недели спустя в их номере зазвонил телефон. Эбби протянула большую тяжелую руку и сняла трубку.

— Да? Элайджа? Да, они хорошо поработали сегодня. Спели действительно очень удачно. Конечно, нам придется еще неделю поработать, но пока все выглядит хорошо.

Орхидея, которая, развалясь, сидела на полу и смотрела «Даллас», размышляя об Элайдже, теперь выпрямилась. Обе девушки видели, как широкое лицо Эбби расплывалось в улыбке.

— Что ж, я думаю, они справятся с этим. Они уже большие девочки и, безусловно, умеют танцевать.

Эбби, подняв голову, слушала и кивала.

— Да… да, они могут сделать это. Я отведу их за покупками на Родео-Драйв. Нужно купить платья как можно сексуальнее.

— Что? Что? Что? — одновременно закричали подскочившие к Эбби девочки. — Что, Эбби? Что сказал Элайджа?

Эбби засмеялась своим глубоким грудным смехом и сказала в трубку:

— Да, Элайджа, и тебе того же самого. А как твоя сестра? Твой папа уже устроил вечер по случаю выхода на пенсию? А тетя Мэгги все еще страдает от люмбаго?

— Эбби! Эбби! — кричали девочки.

Эбби повесила трубку, торжествующе улыбаясь.

— Ну, малышки, думаю, вы, в конце концов, станете звездами. У Элайджи только что был продолжительный ленч с Диком Кларком, и ему удалось добиться, чтобы вас занесли в резервный список.

Орхидея тяжело вздохнула.

— Резервный список? — разочарованно переспросила Валентина.

— Это хорошая новость, — пояснила Эбби, — раньше или позже кто-то из намеченных певцов заболевает ларингитом, а может быть, у него умирает мать или происходит что-либо подобное. Тогда продюсер звонит вам, и вы срочно вылетаете в Нью-Йорк.

В едином порыве Валентина и Орхидея сжали друг друга в объятиях и закружились по комнате.

— Спасибо тебе, Эбби. О, спасибо. Без тебя этого никогда бы не произошло, — сказала Валентина, охваченная сильным волнением.

Эбби провела рукой по своим округлым щекам.

— Ну, детка… — неловко пробормотала она.

Впервые за время их знакомства она не смогла найти нужных слов.

Через пять дней работа над альбомом была завершена, и Берри Горди сказал прилетевшему в Лос-Анджелес Элайдже — он надеется, что по крайней мере три песни из «Голубых Орхидей» — так они предполагали назвать альбом — смогут стать хитами.

— Ну, приятель, я слушал его, жил с ним почти неделю и, думаю, он принесет нам победу… У нас будет миллионный тираж, или я проиграю пари. Поддерживай с этими малышками связь, слышишь? И не трахай больше Орхидею, если ты ее уже трахал.

— Ну что ты, я только смотрел на нее, — солгал Элайджа.

— Пожалуй, это единственное, что тебе позволено делать, приятель. Теперь мы несем за этих девочек ответственность, Лайдж. Кстати, я устраиваю пикник в воскресенье после игры «Львы — Овны». Скажи им, чтобы приезжали. Мы покажем им мотаунскую семью.

Мотаун прислал за ними машину с водителями, и девушек с шиком отвезли на вечер, устроенный в особняке Берри Горди, в поместье из десяти акров земли на холмах Бель-Эйр. Эбби, обедавшая со своим старым другом Рамзи Льюисом, присоединится к ним позже.