Марина Туровская - Элитное подземелье

– Ну и система. От пыли и честных людей. Вот к чему, скорее всего, тот парнишка подбирался. Чего ты там хотела достать?

– Деньги.

Алексей выложил на стол пачки денег и стал выставлять на стол футляры с драгоценностями. Приоткрыл один и сразу оглянулся на окно. Окна были плотно зашторены, и Алексей, открыв все коробки, сел к столу.

– Настька, да ты богатая женщина. Очень богатая. Перестань вытирать сопли рукавом свитера. – Леша подошел ближе к коляске и дал мне мужской, в полосочку, платок. – Ты лучше на стол обернись. Красота, смотри, как сверкает.

– Мне все равно, – сообщила я. – Пересчитай, пожалуйста, сколько там денег осталось?

– Денег у нас осталось… Вернее, у тебя… четыре с половиной тысячи. На, пересчитай.

На душе полегчало. Сумма сошлась с той, которая и должна была там наличествовать. Алексей сидел за столом, наклонившись к разноцветным футлярам. Внутри них на бархате тускло блестело золото и дрожали острыми радужными бликами драгоценные камни. Леша водил по ним аристократическими пальцами. Господи, как это красиво. Только бы он не забыл обо мне.

– Настька, ты знаешь, сколько это стоит?

– Догадываюсь. Штук под сто.

– Нет, голуба моя, – усмехнулся Алексей. – Под четверть миллиона. Один вот этот камень тянет на полтинник.

Камень, блистающий сотней граней в оправе из платины, прозрачный и огромный, не вызвал никаких эмоций.

– Я равнодушна к бриллиантам, – призналась я.

– Серьезно? – Алексей наконец-то обернулся ко мне. – А если вот так?

Он привычным движением стянул с меня свитер, и я осталась в бюстгальтере и домашней юбке. На моей шее Леша застегнул колье из аметистов.

Это не такие уж и дорогие камни, но в этом колье их было сто двадцать – и все чистейшей воды. Я всегда с удовольствием читала сопроводительные документы к каждой драгоценности Кати. Там описаны данные металлов, караты и цифра степени чистоты камней, оттенок каждого камня, ювелирный мастер, название огранки и узор оправы. Часто приводились легенды. Вот это колье должно охранять от алкоголизма. Катя купила его у одинокой старушенции восьмидесяти лет, выпивающей ежедневно. Пила старушка исключительно красное вино и поглядывала на свое единственное оставшееся украшение. Продав колье, она купила себе крохотную дачку с печкой-голландкой и пятьдесят ящиков дешевого вина. Пьет его наверняка до сих пор.

Алексей вдел мне в уши аметистовые серьги, тяжелыми гроздьями спустившиеся до плеч.

– Смотри, как ты красива! – воскликнул он. – Что ты чувствуешь?

– Писать хочу.

Леша засмеялся, откинув голову. Светлые волнистые волосы его тоже откинулись назад. Ужасно глупый человек. За один такой смех в моем доме, за то, что он со мной, я спокойно отдам все эти побрякушки… Хотя недавно я так мечтала их иметь, мне казалось, что от наличия их в моей собственности в жизни прибавится счастья.

Леша повез меня к туалету. Это был своеобразный ритуал, выработанный еще в больнице. Алексей помогает мне не упасть на кафеле, сажает на унитаз и ждет на кухне слива в унитазе и шума воды в раковине. Потом опять сажает меня в кресло и отвозит в комнату. Сейчас я стояла на одной ноге у раковины, мыла руки. Драгоценности переливались на мне, но чувствовала я себя идиоткой.

– Леша! – крикнула я. – Забыла сказать. Сегодня Вадик приезжал, друг Славы, который брат…

– Знаю, – донесся до меня спокойный голос Алексея. – Что он хотел?

– Поговорить с тобой. Он сказал, что ты фальшивой валютой торговал.

Алексей появился в ванной.

– Вот козел. – Сильные руки посадили меня в кресло и отвезли на кухню. – Вот, значит, почему у тебя такое настроение плаксивое. Слушай, а ты не в связи с этим в сейф полезла? Наличные решила проверить, думала, я позарился на эти бумажки?

Он развернул кресло к столу и нагнулся ко мне, вглядываясь в лицо.

– Леша. – У меня опять задрожали губы и защипало глаза, я сдернула с шеи колье, которое разорвалось на одном из золотых завитков. – На. Мне не надо ничего. Кроме тебя.

Больше говорить я не смогла, заплакала в голос. Леша поцеловал мои мокрые глаза, положил колье на стол и сходил в комнату за свитером.

– Замерзла, наверное. – Он одевал меня и шептал на ухо: – Запомни, я живой, не идеальный, я могу ошибаться, могу загулять, могу обкуриться, могу быть иногда злым. Но никогда не предам тебя. Ты мне нравишься. Очень.

Нос пришлось опять вытереть рукавом свитера. Получилось это со смешным хлюпом.

– А я без тебя не смогу жить. Вернее, смогу, но это будет не жизнь.

Не знаю, как ведут себя люди после таких объяснений. Леша достал из холодильника бесконечный мартини, разлил по бокалам.

– Давай за тебя. И, Насть, на сегодня с серьезными словами закончим. Мне есть хочется. Я люля-кебаб купил. Будешь?

– Буду.

Глава 16

Смертельные неприятности

В половине восьмого утра Алексей открыл дверь, в которую настойчиво звонили, и жалобным голосом заорал: «Настя!» Я выехала из ванной. В коридоре монументально громоздилась Татьяна Степановна в куполообразном темном пальто шестьдесят восьмого размера.

– Ну что, молодые люди, будем облегчать себе жизнь?

Леша смотрел на тетку с хитрым прищуром:

– В смысле?

Тетка, задвинув под табуретку своего обкормленного пуделя, строгим голосом выговорила Леше:

– В смысле домашнего хозяйства. Магазин, щи суточные, котлеты натуральные. А также уборка помещений и выгул собак.

Леша оживился на «котлеты натуральные», а мне понравился «выгул собак».

– Сколько? – деловито спросил Алексей.

– Семь тысяч. – Татьяна Степановна была все так же сурова. – Это без сверхурочных. А если праздник какой, день рождения или, не дай бог, свадьба, тогда отдельная сумма и продуктами за вредность.

– Святое дело за свою вредность получать. – Алексей заложил ленинским жестом пальцы за жилет и выбросил вперед правую руку: – Согласен, голубушка. Прямо сейчас и начнем. Прошу на кухню, составим список продуктов для наполнения холодильника.

Мама приехала в девять утра и милостиво улыбнулась уходящему на работу Алексею. При виде синяка на моей скуле она чуть не лишилась дара речи, как рыба, разевала рот и махала рукой у меня перед лицом.

– Упала я, упала, – успокоила я маму. – С кресла свалилась. Леша в это время на работе был.

– … Я бы его убила, если б он вот так…

– Мам, ну какая от него может быть угроза? – Я безмятежно улыбнулась. – Он безобидный и тихий. Специальность не криминальная, его типография печатает акции для банков. И вообще, он очень начитанный и рассудительный молодой человек.

Мама смотрела на меня с легким недоумением, а я подумала, что немного заигралась с эпитетами. Теплые мамины пальцы погладили мой синяк. Я поцеловала мамину ладонь.