Луна на дне пруда - Антон Валерьевич Леонтьев
Он отключился, а через несколько крайне долгих мгновений, в течение которых Васса успела уверить себя, что этот бородатый тип больше никогда не объявится, поняла, что пришло сообщение.
Это были географические координаты – широта и долгота.
Васса немедленно связалась со штабом поиска рейса EL2707, сообщила имевшуюся у нее информацию и потребовала, чтобы поисковый штаб связался с норвежским научно-исследовательским судном, запеленговавшим сигнал из океанских глубин, а также то, чтобы в указанный район были направлены поисковые силы.
Говорившая с ней молодая особа была вся во внимании, многократно благодарила ее, заверила, что они сделают все, что требуется.
Узнав, что на следующий день была объявлена внеплановая пресс-конференция штаба по поиску, Васса прильнула к экрану телевизора, хотя уже давно не смотрела его, черпая информацию из интернета при помощи мобильного.
Прямая трансляция началась, и один из военных упомянул сигнал, пойманный норвежскими учеными.
– Однако анализ данных однозначно указывает на то, что данный сигнал не имеет отношения к объекту нашего поиска, так как указанный квадрат располагается вне возможного маршрута падения EL2707, – продолжил он, – что заставило нас принять нелегкое решение о постепенном свертывании операции…
Не веря своим ушам, Васса уставилась на экран: вместо того, чтобы тщательно обследовать то место, где был пойман сигнал, они оповещали мировую общественность о завершении операции.
Тем же днем Васса вылетела на Шри-Ланку, где на приколе находилась в тот момент субмарина фирмы по поиску подводных сокровищ.
Главой фирмы были женщина: крошечная пожилая ирландка, с изумительными синими глазами, вся в морщинах, однако сразу вызывавшая к себе уважение. Вдова основателя фирмы, погибшего во время подъема золотых слитков с затонувшего испанского галеона, сказала:
– Девочка, координаты, которое имеются в нашем распоряжении, – это координаты огромного квадрата площадью около девяти тысяч километров. Ты что, предлагаешь нам обследовать его весь?
– Предлагаю. У меня есть деньги.
– Очень за тебя рада. После того как мой муж нашел испанский галеон, у меня тоже. Поэтому я могу сама выбирать то, на кого я работаю.
– Повторяю, у меня есть деньги. Вы должны мне помочь!
– Девочка, я никому уже ничего не должна. А тратить годы своей жизни на поиски того, чего там, быть может, и нет, я не намерена – для мне остается слишком мало времени.
Васса заявила:
– Хорошо, тогда найду кого-то более сговорчивого – и помоложе! Того, у кого есть время на выполнение моего заказа!
Ирландка усмехнулась.
– Узнаю в тебе саму себя сорок лет назад. Энергия и средства для достижения поставленной цели часто не приближают, а отдаляют. Ты ведь наверняка наводила справки – я лучшая!
Это было сущей правдой.
– А в нашем бизнесе много обманщиков, вралей или откровенных дилетантов. Не только все деньги у тебя заберут, так и не предоставив результатов, так еще, отправившись с ними на старой субмарине в глубины, больше никогда не всплывешь. Такие случаи мне хорошо известны. И что, это тебе поможет найти твой «Боинг»?
Нет, не поможет.
Заметив подавленное настроение Вассы, ирландка заметила:
– Повторяю для непонятливых, в ареале средняя глубина не меньше трех километров. Наша субмарина на такие погружения не рассчитана.
Васса заявила:
– Я не предлагаю вам спуститься к «Боингу», мне нужно знать, там ли он.
– Повторяю, там мы бессильны, а рисковать жизнью своих людей ради призрачной надежды я не намерена.
Васса поняла, что перебудить эту особу не получится и что она и на деньги не польстится.
Заметив, как расстроилась Васса, ирландка добавила:
– Не надо пороть горячку, потому что мой муж погиб именно потому, что не хотел ждать и разработать безопасную стратегию. Даже если «Боинг» там, то он никуда не денется. А вот у меня имеются хорошие знакомые среди океанографов ряда стран…
Васса, не понимая, к чему клонит ирландка, ответила:
– И что с того? Зачем мне океанографы? Мне нужно место падения «Боинга»…
– Тебе нужна помощь ученых, поверь. Я знаю, о чем говорю. Все дело в океанских течениях!
Васса решила, что тетка явно не в себе. О каких океанских течениях та ведет речь и при чем они тут вообще?
– Вижу по твоему выражению лица, что для тебя я несу чушь, но это не так. Любая катастрофа оставляет следы. Тем более падение «Боинга» в океан. Даже если пилот и не спикировал, а, как считают специалисты, плавно спланировал с выключенными двигателями после того, как израсходовал все топливо, чтобы не было взрыва, и самолет, приводнившись, в течение считаных минут затонул, отправившись на дно, то все равно должны остаться следы.
– Следы? – пожала плечами Васса. – Какие такие следы?
– Части самолета, которые отделились от него во время приводнения, погружения или падения на дно. Чемоданы с вещами пассажиров, которые вымыло из багажного отсека. Наконец, тела или их части…
Она замолчала, а потом в совершенно иной тональности добавила:
– Ты ведь его любила?
– Кого? – выпалила Васса, и ирландка усмехнулась.
– Ну, того, ради кого ты ведешь поиски «Боинга». Потому что никаких сокровищ этот рейс не перевозил, точнее перевозил – твое сокровище. Ведь так?
Да, это было именно так.
– А вы откуда узнали? – спросила Васса, и ирландка расхохоталась.
– Я на сорок с лишним лет старше тебя, девочка, ты мне даже не в дочки, а во внучки годишься. И в любви, поверь мне, я кое-что смыслю.
И тихо добавила:
– Моего мужа, тогда при подъеме золота с нашего второго галеона погибшего, ведь тоже хотели оставить там, внизу, уж слишком было место опасное и подводный рельеф невыгодный. Но тогда я сама отправилась туда, чтобы забрать его на поверхность.
– И забрали? – выдохнула Васса, и ирландка кивнула.
– Да, забрала, потомку что иначе бы тогда на поверхность и не поднялась. Думаю, я любила его не меньше, чем ты любишь того, кого ищешь.
Васса отвернулась, чтобы ирландка не видела ее слез.
– Но с тех пор, вот уже много лет, меня преследуют кошмары. Я опускаюсь туда, вниз, нахожу его тело, дотрагиваюсь до него – и вдруг мой Молан открывает глаза. Только глаз у него нет, они съедены рыбами, и это пустые черные дыры…
Васса в ужасе уставилась на ирландку, и та сказала:
– Я смогла поднять его только пять суток
