Инстинкт Убийцы. Книга 3. Остров Черной вдовы - Элеонора Бостан
– Он только и говорил о том, как хочет вас поразить, – сказала она, не сводя глаз со своего подопечного, она действительно привязалась к Яну, что полностью устраивало Фатиму. – Он очень хотел, чтобы вы увидели, что он может, и гордились им.
– Я уже горжусь, – сказала Фатима, – горжусь просто тем, что он есть.
Няня, конечно, не могла понять истинный смысл этих слов, но, растроганная, улыбнулась и кивнула.
Ян выступил блестяще, этому мальчику всё давалось: учеба, спорт, общение, он во всем добивался успеха без особых усилий. Няня снимала всё время, а в конце он подбежал к зрительным рядам и, гордо крикнув: «Смотри, ма, как я могу!», – начал демонстрировать комбинации приемов, вот в тот момент и был сделан этот снимок – светловолосый мальчик в белой одежде с желтым поясом, замерший в грациозном движении. Он так похож на сказочного принца, думала Фатима, разглядывая фото, красивое лицо, в котором сквозь детскую мягкость черт начинает уже проступать мужчина, в которого он совсем скоро превратится; лучистые глаза, в них уже светится ум; осанка, такая благородная. Он спас мне жизнь, подумала она в тот момент, если бы не он, если бы не этот малыш, я не знаю, для чего бы жила и где бы сейчас была. И была бы вообще, добавила она, вспоминая, сколько раз выбиралась из немыслимых ситуаций ради него, собирала волю в кулак, призывала все силы, ведущие ее, чтобы вернуться к нему. И вернулась. Теперь навсегда.
Фатима с трудом оторвалась от завораживающего вида, чтобы налить чай. На самом деле пить ей сейчас не особо хотелось, просто она нервничала, так, как не нервничала раньше никогда. Потому что никогда не строила отношений с людьми, даже не пыталась, а теперь…
– Теперь я осваиваю новую территорию, новую планету, – она включила чайник и привалилась к тумбе, наблюдая не менее красивый вид из окна, только без моря.
– Черт возьми, как же это волнительно! – Прошипела она и тихонько хихикнула.
Она сама себя не узнавала, но ей нравилась эта новая она. Оказалось, быть свободной от собственных условностей и предрассудков гораздо приятнее, чем от навязанных кем-то. Так ведь и избавиться от своих труднее, подумала она, нет в мире более значимого, а потому более доминирующего человека в твоей жизни, чем ты сама. От себя не убежишь, себя не пошлешь подальше и не избавишься, этот как раз тот случай, когда «только смерть разлучит нас», думала Фатима, глядя на снующие по проспекту машины и людей.
Мир стал другим, и она видела его другим, изучив досконально темную его половину, она вышла на свет, чтобы так же досконально изучить другую. И она чувствовала себя сильной, она чувствовала себя знающей многое, она чувствовала себя способной на многое, она чувствовала себя живой. Я пришла в этот новый мир с первоклассной подготовкой и солидным багажом опыта, ресурсов и мудрости, подумала она, я отлично экипировалась для освоения этой не такой уж суровой и враждебной территории. И это было здорово! Она так устала воевать, напрягаться и нервничать, она поняла это только сейчас, когда решила покончить с такой жизнью. Нет, она не витала в облаках и не носила розовые очки, мир бизнеса такой же безжалостный, требующий отдачи и напряжения, уж она-то помогла многим «успешным мира сего» завоевать место на вершине и остаться там. Но это всё же был другой мир, мир, в котором она уже видела свою дорогу и знала, куда хочет прийти.
Ей не надо было воевать за деньги – они у нее были; власть? – нет, это ее никогда не интересовало; интерес, удовольствие, свершения – вот что стало теперь предметом ее охоты. А она была охотником и знала, что никогда не станет другой. Мы – те, кто мы есть, подумала она, наливая чай и возвращаясь в главную комнату кабинета к панорамному окну, и самое глупое и бесполезное занятие – пытаться себя менять или отрицать свою сущность. Но можно найти своим талантам и инстинктам другое применение, в мире сотни дорог, иди по которым можно лишь с твоим набором качеств, так что вовсе не обязательно выбирать одну и обманывать себя, что это – твой единственный путь.
Она вернулась к окну, специально обходя по дуге стол с открытым ноутбуком, хотела было сесть, посмотрела на диван, но не шелохнулась – поняла, что просто не сможет усидеть. Это новое волнение, волнение совсем другого рода, было не таким острым, как в дни ее прежней жизни, но каким-то более тягостным и одновременно приятным. Она ждала письма, впервые в жизни не по деловому вопросу. И чтобы только написать это письмо, ей потребовалось всё ее мужество и храбрость, натренированные годами опасной жизни.
Борьбы между «хочу» и «не хочу» не было, она хотела. Была борьба со страхом, но эту битву она давно научилась выигрывать, так что она сделала то, что делала всегда – перешагнула через страх, глядя ему прямо в глаза. Она приняла решение тогда, на берегу, после крушения острова, и если уж она выполнила все свои решения, не собиралась откладывать и это. Она не планировала, когда сделает это, не ставила себе сроков, просто однажды, сидя за компьютером и методично уничтожая все следы Фатимы в сети, она вдруг открыла новое окно и просто начала писать. Время пришло, и хотя в груди снова завибрировала волшебная струна, роза, когда-то давно раскрывшаяся в ее душе, пальцы сами летали по клавишам, потому что это письмо она писала не разумом – сердцем.
Пророк как всегда откликнулся моментально, он
