Медвежий Яр. Часть 1 - Алёна Берндт
– Ну, мы не так давно подружились. Их дом стоит первый по улице, как идти от нашего холма, и раньше там жила её свекровь, а вот теперь они в него переехали. Очень хорошая и добрая женщина. Я вас потом познакомлю.
Весна снова украсила Бобровку, холмы зеленели порослью свежей травы, кусты вдоль каменистых берегов Койвы закудрявились листвой, а под ними рассыпались жёлтые мелкие цветочки, которые Варвара называла «сурепкой». Старые яблони в саду, окружающем усадьбу, в этот год зацвели на удивление дружно, и по утрам Лизу будил их аромат, заносимый в окно лёгким ветерком. Они с Виталием решили, что им стоит попробовать и начать жить одной семьёй, потому что непредсказуемая жизнь слишком полосата, чтобы упускать светлую её часть. Но и то, что говорила Лизе Екатерина Александровна имело смысл, и сама Лиза тоже сомневалась в правильности принятого ими решения – переехать к Виталию… Поэтому она решила еще раз обсудить с ним это после ужина, когда они оба вернутся с работы.
Мастерская по окраске сувениров уже месяц как работала, как и новая линия по изготовлению матрёшек. Лиза заведовала мастерской, хоть и боялась сначала до дрожи в коленях, но с первых же шагов поняла, что обучение не прошло для неё даром – она всё быстро наладила, как учили. И если и случались какие-то казусы, то она быстро с ними справлялась, тем более что пока новый цех работал в тестовом режиме, им всем помогали специалисты из области и опытный Леонид Геннадьевич. Который, кстати, не мог нахвалиться замечательной Елизаветой Владимировной, и даже отправлял её эскизы в столицу, чтобы и там применили эти идеи. Работа кипела, и вечером, когда Лиза и Виталий вместе возвращались с работы, им было что обсудить.
Ужин теперь накрывали в веранде, с которой сняли зимние ставни, и теперь можно было наслаждаться видом в сад, а за ним – зелёным ковром луга, до самого берега реки. Усталый Архип Фомич объявил, позёвывая, что он оправляется «на боковую», и пожелав всем спокойного сна, ушёл в дом. Варвара и Екатерина Александровна, словно угадав, что Лизе и Виталию нужно обсудить свои дела, тоже отправились к себе.
– Лизок, ну что, когда назначим переселение? – весело спросил Виталий, – Что родные говорят? Я вижу, что все как будто расстроены.
– Ну, конечно, мама очень переживает за Федю… они занимаются каждый день, учатся. Варвара вообще пришла в ужас от того, что «мальчику придётся питаться в садике чем попало», – усмехнулась Лиза, – Она привыкла, что Федино питание – это её забота… Если честно, я думаю, что мы им нужны не меньше, чем они нам. Сама понимаю, что вот Федя здесь под присмотром… Да и Наташа говорит, что Шурочка в садике постоянно болеет. Мама просила меня поговорить с тобой, может быть лучше тебе переехать к нам? Говорит – дом у тебя казённый, а здесь всем вместе будет хорошо.
– Я как раз хотел тебя обрадовать! – глаза Виталия радостно горели, – «Казённый дом» у нас будет недолго! Я выхлопотал нам участок под застройку, сегодня ходил на комиссию по распределению в управление. Как раз приезжал землеустроитель из района, с планами всякими нас знакомил. Вот и нам достался участок в восемь соток, будет строиться!
– Участок? – Лиза даже вздрогнула, ей показалось, что всё вокруг вдруг как-то завертелось, и она попала в тот день, который уже когда-то был…
– Да, там уже планировали когда-то новую улицу, но пришлось отложить, потому что строили новую ЛЭП, а теперь вот уже столбы поставили, будет улица, будет! Завтра покажу, где это. Думаю, что и все домашние за нас порадуются.
Лиза от волнения не могла вымолвить ни слова, чтобы не омрачать радость Виталия, который так и светился от счастья. Да и как же не понять радость человека, выросшего в детском доме, и теперь обретшего надежду на то, что скоро будет у него дом, свой собственный, построенный им самим…
– Ладно, давай завтра обсудим. Хорошо, что завтра суббота, я так устала за эту неделю, – пожаловалась Лиза и начала прибирать чашки со стола.
Виталий, списав такую реакцию Лизы на усталость, взялся ей помогать, и вскоре в доме на холме погасли все огни.
За завтраком, когда Виталий рассказал приятную новость всем домашним, Лиза сидела немного бледная, но ничего не говорила.
– Это хорошо, конечно, что землю выделяют, – говорил Архип Фомич, – Строится Бобровка, люди вот новые к нам приезжают. Мне давеча Николай Зацепин сказал, что на кожевенном тоже что-то планируется, оборудование новое везут. Живет страна. А где участок-то дали?
– Сейчас нарисую, – радостно отозвался Виталий и взял листок с карандашом, – Вот здесь магазин, потом Первомайская идёт, а вот туда дорога, там еще старые склады стоят, их разберут скоро. Так вот будет улица Новая, и вот примерно здесь – наш участок.
За столом повисла мёртвая тишина. Екатерина Александровна побледнела, как полотно, а Варвара прижала ладонь ко рту и тихо охнула. Да и немудрено, потому что это было то самое место, где сельсовет собирался когда-то выделить участок Михаилу… только вот не дожил он до того момента, когда решение об обустройстве улицы было решено отложить…
– Скверная примета, – прошептала Варвара и перекрестилась, не глядя на удивлённого Виталия, который искренне не понимал, что же такое сейчас происходит.
– Что случилось? Что, в Бобровке говорят, что там какое-нибудь «проклятое место», или что? – он немного криво улыбнулся и вопросительно смотрел на присутствующих.
– Виталий Васильевич, дорогой вы наш, – справившись с собой сказала Екатерина Александровна, – Оставайтесь у нас в усадьбе. Ни к чему это всё… кому и что доказывать… Да и нас, как вы нас здесь оставите одних? Ведь вы понимаете, что Лиза, Федюшка, а вот теперь и вы сам – это всё, что у нас есть дорогого… Не отнимайте у нас жизнь, потому что в вас она и есть, вы продолжаете семью, наполняете нашу жизнь. Нам с Варечкой и Архипом на троих уж под двести лет, что нам осталось? На кого усадьба останется? Не дал Бог мне больше детей – Лизанька одна, вот теперь и Федюшка наше солнышко… Лиза, что ты сама скажешь?
Лиза и сама никак не могла справиться с накатившим на неё страхом и каким-то липким, нехорошим предчувствием. Она села рядом с матерью, обняла её и не могла поднять глаз на Виталия. Как же странно… всё повторяется в её судьбе, словно