Медвежий Яр. Часть 1 - Алёна Берндт
– Да… мне вот тоже пенсию назначили… Что, злишься на меня, да? За то самое… А ты не злись, забудь. Не в себе я была. Жизнь меня не жалела, вот и я никого не жалела.
– А сейчас, жалеешь? – тихо спросила Лиза.
– Да… ты права, и сейчас не жалею. Потому что знаю – нет справедливости в этой жизни. Одним всё дается, сразу, от рождения – дом, семья, поддержка со всех сторон. А кто-то бьётся, и всё без толку. Потому и не жалею, что меня никто не жалеет.
Ничего не стала отвечать Лиза, просто ей нечего было ответить. Она понимала, что несмотря на то, что пришлось Лизе пережить, Зинаида считает её счастливой, незаслуженно и просто так, а себя считает обиженной судьбою. И переубедить её, как думала Лиза, было невозможно.
– Что, думаешь теперь вот директор наш тебе опорой будет? – холодно и безразлично говорила Зина, – Да не нужны мы им, местные деревенские. А ты и распустила перья перед ним. Ты не сердись, человек я прямой, как есть говорю. Мы им для развлечения, а любят они городских. Ты хоть знаешь, что к Шухрину твоему жена приехала? Поди не сказали тебе? Ну вот, опять Зинка злая-нехорошая, сплетни распускает… А это правда – жена его приехала, неделю у него жила, а сейчас они вместе куда-то уехали, отпуск он взял на неделю. Я тебе не со зла это говорю, я уже давно выгорела внутри – ни зла, ни добра – ничего не осталось. Так что, вот такие в Бобровке новости.
Глава 14.
Лиза и глазом не моргнула тогда, услышав слова Зинаиды, а та всё пыталась разглядеть на лице Лизы хоть какие-то эмоции в ответ на свои слова.
– Ну вот, отсюда дойдёшь, до дома твоего недалече, – Архип Фомич остановил Воронко на повороте.
– Спасибо, что подвезли, – ответила Зина, чуть поклонившись вознице и торопливо зашагала по тропинке прочь.
– Скоро и мы приедем. Как ты, Лизок, не озябла? К вечеру похолодало, я вот и то чую, хоть и в валенках. Вон, уже усадьбу видать.
– Нет, я не замёрзла, – ответила Лиза, и вздохнула, завидев на холме свет родных окошек.
Ей не хотелось думать о том, что сказала Зина про Шухрина, даже если это и было правдой. В конце концов, их ничего не связывало, кроме приятельских отношений, он имеет полное право жить своей жизнью, какой сам хочет. А дома её ждал Федюнька! И мама с тётушкой! Сердце Лизы согрелось и налилось какой-то радостной тоской, так пронзительно захотелось обнять малыша, зацеловать его, вдохнув родной запах. Всё же права была Зинаида, когда сказала – у некоторых есть всё. Да, у неё, у Лизы, есть всё для того, чтобы чувствовать себя счастливой!
– Мама! Мамочка приехала! – звонкий радостный крик отразился, казалось, от всех стен старой усадьбы, и Федюнька выскочил в сени.
– Ты что, куда раздетый выбежал, простынешь! – вторил ему строгий Варварин голос, – Дай хоть маме раздеться, она ведь в дороге замёрзла!
Не снимая пальто, Лиза подхватила смеющегося сынишку, прижала к себе и целовала тёплые щёчки. Екатерина Александровна и Варвара наперебой задавали вопросы, спрашивая, как доехала, и такое прочее, но Лиза ничего не слышала, кроме радостного смеха своего сына.
Багаж был разобран, гостинцы, купленные самой Лизой и присланные Ираидой Валентиновной, вручены присутствующим, а уставшая с дороги и разомлевшая после бани Лиза сидела за столом и пила Варварин живительный чай на травах.
– Наташа с Шурочкой на днях приходили, справиться, когда ты вернёшься, – рассказывала Екатерина Александровна, – Наташа всё переживает, что у неё скоро день рождения, а её лучшая подруга в отъезде.
– Я помню, что у нашей Наталки день рождения, даже ей подарок купила в Москве. Ох, у меня глаза закрываются, давайте уже укладываться, – взмолилась Лиза, – Завтра вам всё расскажу.
– В самом деле, что же мы с расспросами своими, – спохватилась Варвара, – Девочка с дороги ног под собою не чует, а мы её про Москву пытаем! Иди, Лизанька, отдыхай, я тебе застелила уже.
На самом деле Лиза очень устала, но оказавшись в своей спальне, никак не могла заснуть. Затихла старая усадьба, ночь плотным покрывалом укрыла и дом, и сад, а сон всё никак не шёл к ней. Лиза лежала под тёплым одеялом, заботливо взбитым Варварой, и смотрела на полочку, где даже в темноте указывался еле заметный серебристый блеск оклада образа, который остался ей от Миши… Может быть, это всё и к лучшему, что Виталий помирился с женой… если, конечно, Зина говорила правду. Лиза думала, что сама она не в состоянии полюбить кого-то, потому что она до сих пор любит погибшего мужа… А Виталию, который сам пережил такое горе, ему нужны любовь и тепло, только они способны излечить его, подарить ему счастье. А Лиза… разве может ему это дать? Ответа на вопрос она не знала, но всё же где-то внутри что-то бередило её душу…
В гулкой тишине большого дома Лиза услышала тихие осторожные шажки и подняла голову, прислушиваясь. Дверь в её комнату тихо скрипнув отворилась, в проёме показалась маленькая фигурка, закутанная в одеяло.
– Мамочка, ты спишь? – голос Федюньки звучал испуганно, и Лиза бросилась ему навстречу.
– Ты что же не спишь? Да еще и босиком, по холодному полу! Простудишься! – Лиза подняла сына на руки.
– Можно, я немножко полежу с тобой? – Федюнька прижался к матери, склонив свою головку, – Я так соскучился… я уже уснул, а потом подумал – вдруг мне приснилось, что ты приехала, и пошёл проверить.
– Иди сюда, горюшко луковое, – усмехнулась Лиза, – Не приснилось тебе, я в самом деле приехала!
Она уложила сынишку в свою кровать, сама улеглась рядышком, закутавшись в одеяло. Федюнька счастливо вздохнул, обнимая её и блестя глазёнками.
– Мам, а Москва большая? А ты Кремль видела? Бабушка показывала мне картинки, и ещё у неё есть фотографии, где она с дедушкой в Москве. И с ними еще ты, только маленькая.
– Мы с тобой обязательно вместе поедем и посмотрим Москву, хорошо? Вот у меня будет отпуск в сентябре, мы с тобой и поедем. Я тебя в зоопарк свожу, и в цирк… И обязательно покажу Кремль. А теперь спи, хорошо?
– Хорошо, я сплю, – Федюнька с готовностью закрыл глаза, – А в цирке клоуны будут?
– Спи. Всё там будет, – поглаживая сына по спинке, Лиза чувствовала, как душа её светлеет и успокаивается, как голова освобождается от дум, глаза закрываются, и благодатный милосердный сон заполняет её
