Я тебя ненавижу - Елена Рахманина
– Безусловно. – Таков был ответ моего будущего тренера.
Одного этого слова было достаточно, чтобы бабушка отправила меня собирать свои вещи для отъезда, и через пару дней я уже ехала в поезде вместе с Таисией Андреевной. Бабушка, мама и сестра смогли переехать в город Н. только через полгода. И те шесть месяцев без родных людей были одними из самых сложных в моей жизни до аварии. Таисия Андреевна слишком многое сделала для меня, чтобы я могла променять ее на неизвестного мне тренера, поэтому все подобные предложения мной отклонялись. Первое, что сделала бабушка, когда приехала в город Н., забрала меня из школы при базе и перевела в обычную, понимая, что там никто не будет снисходительно относиться ко мне.
Во время тренировки что-то дёрнуло меня поднять глаза на зрительные места. Клим стоял на трибуне второго этажа, рядом с худощавой девушкой, явно из художественной гимнастики. Лицо её мне было знакомо, может быть, мы даже общались. Она пыталась привлечь его внимание, но парень, казалось, её особо не замечал.
Ревность острой иглой пронзила сердце.
Я остановилась и хмуро смотрела в его сторону, Клим это заметил и растянул губы в кривой улыбке. От его самодовольства меня вдруг охватил такой гнев, что хотелось подойти и дать ему в нос, чтобы хотя бы чуть-чуть испортить красивое лицо.
Эта его улыбка так меня взбесила, что я просто отряхнула руки и ушла в раздевалку. Настроение, поднятое тренировкой, во время которой нога почти не беспокоила, пошло на спад. Сняла с себя тяжёлую мокрую одежду и залезла под горячий душ, подставляя ноющие мышцы под сильные струи воды. Вместе с водой утихла злость и уходило раздражение. Я очень надеялась, что, когда покину раздевалку, его уже не будет. Переодевшись в повседневную одежду, расчесав мокрые волосы, с которых стекали на толстовку капли, я всё же решилась и вышла.
Увидела его, как только открыла дверь. Стоял прислонившись к стене и ждал.
– Ты долго, – констатировал он факт, не здороваясь.
Удивилась, что за время пребывания у дверей женской раздевалки гимнастки не облепили его со всех сторон, как коалы секвойю.
– Тебя никто не просил ждать, – сказала я резче чем хотелось бы, обнажая раздражение.
– Я соскучился.
Два слова, а меня будто молнией пробило насквозь. За семнадцать лет я научилась сдерживать эмоции, но сейчас чувствовала, как маска безразличия трещит по швам.
Перекинув спортивную сумку через плечо, я пошла по длинному коридору спортивного комплекса, слыша, как Клим шагает следом.
– Не заметила, чтобы ты скучал, – не сумев скрыть горечь, прошептала, смотря прямо перед собой.
Клим обогнал и пошёл спиной вперёд, так чтобы смотреть мне в лицо.
– Ревнуешь?
Я встрепенулась.
– Хочешь, чтобы ревновала? – подняла левую бровь, имитируя удивление.
– Хочу.
Не могла понять, как так, это ведь больно, разве можно так поступать? Вызывать ревность, которая выжигает всю душу кислотой. Хотелось ответить той же монетой, показать, каково быть мучимым этим чувством. Но не была уверена, что способна на такое.
Злость помогла мне не раскиснуть, хотя глаза как магнитом тянулись к его лицу. Мы не виделись неделю, и я тоже скучала.
Сейчас мне так не хватало подруги-сверстницы, чтобы посоветоваться и обсудить хаос, творящийся в сердце. С Олесей теперь точно только одногруппницы, и ничего более. В любом случае, в университете общение складывалось лучше, там никого не интересовали мои спортивные заслуги и среди прочих студентов я никак не выделялась.
– Поужинаем где-нибудь? – спросил Клим, открывая передо мной дверь.
Мы вместе шли по парковке, и я заметила, что ребята, с которыми тренировалась, с нескрываемым любопытством смотрели в нашу сторону. Раньше меня никогда не видели с посторонними парнями, учитывая, что я ни с кем не встречалась, за исключением тех эпизодов, когда мужская команда не решила поспорить на «кто первый завалит чемпионку на лопатки», а вот с Климом уже видят не в первый раз.
Я случайно встретилась взглядом с Кириллом, который тоже был среди тех, кто спорил на меня. Он отличился от остальных, сдав своих товарищей. Просто подошёл и признался во всем, сказав, что считает спор подлым, и даже сообщил, будто я ему нравлюсь. Как девушка. А я смотрела на него и пыталась сообразить, это тоже часть спора? Вот сейчас он будет пытаться затащить меня в постель якобы проявленной честностью?
Даже не плакала, когда его слова подтвердились. Только чувствовала себя вещью, которую захотели смыть в унитаз. Ведь с людьми так не поступают. И я ничего плохого им не делала. Один из спорщиков в своё оправдание сказал, что я слишком высокомерна, хожу задрав к небу нос, вот и решили они меня проучить. А я просто построила между собой и остальными стену, потому что устала от вечного третирования за то, что не такая, как все. Потому что долгое время не могла позволить себе носить модные вещи, потому что нет родителей, потому что мать была алкоголичкой, потому что работаю не покладая рук, потому что ни с кем не дружу.
Кирилла я простить не смогла и не захотела, потому что он мог признаться во всём гораздо раньше, а признался, когда ему было это удобно. До того, как я проявила слабость и поверила одному из них, словно наивная дурочка, которая посмела думать, будто может кому-то понравиться.
Кирилл хмуро смотрел в нашу сторону. После того случая он больше не проявлял активность, поэтому неожиданно возникший интерес удивлял.
Переведя взгляд на Клима, я поняла, что он поймал наше невербальное общение с Кириллом. Давно заметила, что, когда молодой человек начинал злиться, все его мускулы будто напрягались, готовясь к атаке. Мне стало не по себе от того, как он сейчас смотрел на меня. Будто считал своей. Вещью.
Эта догадка меня не радовала.
– Ты решила мне отомстить?
Я и не сразу сообразила, что он пришёл к выводу, будто я плачу ему той же монетой. Забавно, ведь я об этом действительно думала.
– Ты решил, будто я больше не должна ни на кого смотреть? – упрямо выпятив подбородок, парировала.
– Садись в машину, Алёна, – кивнул он в сторону нового автомобиля, за рулём которого я его раньше не видела.
Если минуту назад я ещё допускала мысль поехать с ним, то теперь
