Оксана Сергеева - Стая (СИ)

Монахов улыбнулся, отчего-то веруя в его слова.

— Я и сам, признаться, на это надеюсь. Хотелось бы еще внуков увидеть.

— Это обязательно. Вы много чего можете дать моим детям, я хочу, чтобы от вас и моего отца они взяли только самое лучшее.

— Ты мог мне сказать это раньше, — не то спросил, не то сожаление выразил. И тут же разговор их негромкий утратил небрежность — легковесные фразы зазвенели в воздухе.

— Чтобы сказать это раньше, нужно иметь определенную смелость, самоуверенности голой — мало.

Сергей Владимирович помолчал, будто хотел, чтобы слова растворились в воздухе.

— Ну, про свадьбу я не спрашиваю. — И правда не спрашивал, считал это решенным вопросом. — Всегда знал, что ты на ней даже мертвый женишься.

Денис засмеялся такой откровенности.

— И все же, хотелось бы быть в состоянии, так скажем, прямо противоположном.

— Ну что, майор, давай повторим, — Лёня снова взялся за бутылку коньяка, — за то, что ты, Вадим Валерьевич, уже не майор.

— Бывших ментов не бывает. Да и рапорт мне еще не подписали.

— А что — могут не подписать? — спросил Шаповалов, свободно откидываясь на спинку стула.

— Подпишут, — уверенно ответил Вадим. — На должность начальника отдела всегда полно желающих. А я некоторым всю жизнь как кость в горле.

— Так пуганые же, — усмехнулся Лёня, наполняя рюмку Дениса.

— Причем насмерть пуганые. Хорош, Лёня, — остановил тот его. — Я же за рулем.

— А какого черта, спрашивается, ты в ресторан сам прикатил? Чтобы сидеть, как девица на выданье? Что — некого за баранку посадить?

— Да кто ж знал, что все так серьезно будет… — В кармане пиджака зазвонил сотовый, и Денис прервался, чтобы ответить на звонок.

— Вадим, ты мне скажи, — отвлекся Лёня на Бардина, пока Шаур разговаривал по телефону, — а чего это ты надумал в отставку подать? Сколько мы тебя ни уговаривали, чего только ни предлагали, ты не поддавался. А тут — на тебе рапорт на стол.

Вадим вздохнул, собираясь с мыслями. И проблем-то с ними не было, с мыслями, да разве ж поймет его Вуич. Может, и поймет, но в подробности вдаваться не хотелось.

— А после наших недавних приключений, Романыч, не работается мне. Перестал я всюду искать мораль.

Две недели продержался — действительно не работалось Бардину после похищения Юли. После того как поучаствовал в такой масштабной криминальной разборке. И сам далеко не ангел, всякое случалось за столько лет работы. Чего только не было. Но всегда он действовал во имя закона и на его стороне. В любом случае. А тут… Хотя сам согласился, никого не винил, ни на кого не обижался, о сделанном не жалел. Не хотел Денис его втягивать, о прямом участи и помощи не просил, задача Бардина была только Наталью спрятать. Но не смог Вадим оставить друга в такой момент, прекрасно понимал, что нет у Дениса иного выхода, кроме как разобраться с похитителями их же методами.

— Ну все, теперь ты на «темной» стороне, на нашей, — Лёня хлопнул Вадима по плечу.

— Гм, — гмыкнул тот, соглашаясь и с мрачным спокойствием отмечая про себя, что играть на «темной» стороне оказалось не так уж и сложно. — Чё, Шаур, девки, что ль, гуляют? — спросил, потому что краем уха слышал разговор друга.

— Ага, по четыре штуки в ряд, — Шаурин снова стал набирать номер Юли, потому что внезапно связь оборвалась, и они не договорили.

— По какому поводу?

— Да я и сам… не пойму, кого обнять. — Облегченно вздохнул, когда дозвонился наконец и услышал в трубке Юлин голос. — Я так и не понял, где вы… Ясно, через час буду, — убрал телефон в карман.

— Нехило видать гуляют, — усмехнулся Лёня.

— Сушите весла. А то ты не знаешь, как они пьют. Похлеще, чем мы с тобой.

— Знаю я. Редко, но метко.

Чуть больше чем через час Денис звонил в квартиру Кати Маркеловой. Юля впустила его, захлопнула дверь и на радостях повисла на его крепкой шее.

— Так и хочется спросить — «в чем сила?..», то есть, что за повод? — спросил Шаурин, мягко отцепляя ее от себя.

— Шаур-р-р, — прорычала она последний звук, заглядывая в серые глаза, — любовь моя, я решила тебе отдаться. Окончательно-таки и бесповоротно. Как это сказать, девичество я свое сегодня провожаю. Видишь, какой повод, а ты не знал. А все потому, что ты никогда не будешь меня контролировать. Ни-ког-да, — постучала по его груди указательным пальцем.

— М-мм, эка вас вштырило, мадам. Что пили?

— Все по-взрослому. Как в американских боевиках: виски с содовой, но в нашем случае — всего лишь виски с колой. Ну, и еще что-то там. А ты нам что-нибудь привез?

— Я вам что-нибудь привез. Но теперь думаю, что зря.

— И ничего не зря. — Юлька забрала из его рук пакет и вытащила бутылку шампанского.

— А чего это вы себя, девочки, сами развлекаете? — не удержался от иронии Шаурин, когда прошел вслед за Юлей в гостиную. — Сказали бы, я б вам к шампанскому не икры, а стриптизеров привез.

Большой круглый стол был заставлен закусками. Грохотала музыка. Таня и Катя пытались танцевать канкан. Порадовало, что не на столе.

— Ха-ха! Братик, ну ты и насмешил! А ревновать не будешь?

— Я-то? К этим набриолиненным проституткам? Обижаешь, сестра.

— Денис… — без лишних слов Юля вручила ему бутылку шампанского. Катерина тут же отправилась на кухню за высокими фужерами.

— Что-то боязно мне для вас, дамы, еще и шампанское открывать, — с большим сомнением сказал Шаур, но золотистую фольгу с горлышка все же содрал. — Глядишь, понесет вас всех в дальние дали. Где ловить будем? Может, остановитесь?

— Открывай, Денис Алексеич, не боись, — с готовностью кивнула Катя, звякнув хрусталем. — В люстру не целься: она безумно дорогая, эксклюзивная. А вот ковры можно и запачкать. Химчистки работают круглосуточно.

— Ох, Катерина, — нарочито тяжело вздохнул. — А я так верил в твою сознательность. Как оказалось, напрасно. — Крепко зажав пробку в одной руке, второй резко крутанул бутылку. Раздался тихий хлопок, и из открытого горлышка повился белый дымок. В воздухе сладко запахло. — А чего это ты, моя дорогая, свое девичество провожаешь у Катерины?

— А потому что мы не только Юлькино девичество сегодня провожаем, мы еще и мой новый паспорт обмываем, — ответила за Юлю Таня. — Я сегодня паспорт получила. Теперь я снова Шаурина! — радостно воскликнула и запищала. — Вот мы и решили собраться на нейтральной территории.