Медвежий Яр. Часть 2 - Алёна Берндт
– А когда Федя вернётся? – чуть покраснев от смущения, спрашивала Шура, – Я завтра после обеда в город уеду обратно. Думала, может увидимся с ним…
– Да кто ж знает, внученька, – отвечал Архип Фомич, – Сказал, как управится, так и вернётся. Такая работа, что делать.
Шура ехала обратно в город в автобусе и глядя на проплывающие мимо густые леса думала, что где-то там ходит сейчас Фёдор… Как странно, что он сочетал две профессии, совмещать которые на первый взгляд было вроде бы и невозможно. Отлично разбираясь в современных ЭВМ, в программах, и имея какие-то там дела по этому вопросу в самой столице, пропадал Фёдор всё остальное время в тайге…
– Ну что, как там? В Медвежий Яр заходила? – спросила Наталья дочку, когда дома они пили чай, уложив Алёшку спать, – Как он там?
– Заходила, ты же сказала, тёте Варе срочно эти таблетки нужны, что ты послала, вот я и побежала сразу с автобуса. А как он там, я не знаю, его дома не было, на заимку вроде бы уехал.
– Кто? – удивилась Наталья.
– Как кто, Фёдор… ты же про него спросила? – смутилась Шура.
– Ну… я про Медвежий Яр спросила, как он там… вообще про всех. Но и про Фёдора, конечно, тоже, – Наталья постаралась сделать вид, что не заметила смущения дочери и постаралась перевести разговор, – Лизавета говорит, что там в Бобровке вроде бы обработку леса возобновляют, что-то там думают открывать. Новые хозяева комбината пришли, из области что ли. Хотя, может и болтают просто, кто ж знает. Народу сейчас ничего не докладывают, поди знай, что на самом деле происходит. Раньше хоть радио да газеты были, а сейчас что? Газет развелось столько, хоть всю зиму печь топи! Чего только не пишут! Вон, я недавно читала, бабка какая-то говорит, что инопланетянина нашла! Представляешь? И его еще человеческим именем назвала! Ну и чушь, конечно!
Шура благодарно посмотрела на мать. Она сама знала, что мама прекрасно поняла всё, что твориться на душе у Шуры, но не хочет ворошить этот болезненный для дочери вопрос.
– А знаешь, доченька, что ещё люди говорят? Говорят, что старая любовь не ржавеет! Ладно, давай уже ложиться спать, смотри, как поздно. Я завтра с утра хочу до рынка доехать, там в одном ларёчке масло привозят растительное, хорошее, краснодарское. Думаю, взять банку, на заготовки уйдёт.
На работе Шура тоже слышала, как её девчонки обсуждали Фёдора. Иногда усмехалась версиям, которые они строили о его жизни, но всё так же молчала и о его прошлом, и о настоящем.
– Шур, ну скажи, ты же ведь знаешь, он сам из Москвы, да? – любопытничала Оксана, – Мы с Дашкой поспорили, она говорит, что он здесь в городе живёт. А я считаю, что он москвич! По нему же видно, что он такой весь интеллигентный! А одет как? Наши так не одеваются! И еще я несколько раз слышала, что он по телефону говорит с кем-то по-английски!
– Ну вот придёт с проверкой в следующий раз, ты у него сама и спроси, – отвечала с улыбкой Шура, – Что ты меня-то пытаешь!
– Ой, ты что, у него неудобно как-то и спрашивать, – тушевалась Оксана, – Хотя не все такие скромные. Как я! Ты видала, как эта твоя Настя к нему подкатывается каждый раз, как только его тут застаёт! У меня такое ощущение, что она его только здесь и караулит, иначе не приходила бы! Когда ты её наконец уже выгонишь? Я, наверное, не доживу до этого знаменательного дня!
Шура и сама была бы рада не видеть больше Настю, и после того случая даже расторгала с нею договор. Но после снова пожалела её, когда та пришла каяться и обещала больше не пить, и с документами являться вовремя! Шура ей не поверила тогда, и даже накричала на неё, высказав всё наболевшее.
– Сколько можно, скажи?! – зло выговаривала тогда Шура сидевшей перед нею Насте, – Ты чего мне жалуешься на жизнь? Ты вообще понимаешь, кому ты жалуешься?! Я с ребёнком осталась одна, без мужа, да еще и жилья лишилась! И я почему-то в бутылке себя не топлю! А ты что?
– Я понимаю, Шур…, – тихо отвечала Настя, – Только и ты меня пойми… на меня все смотрят, как на прокажённую… что муж у меня – убийца… Я иногда думаю, что они и про меня такое же думают, будто я такая же, как он…
Шура тогда поставила себя на место Насти… и пожалела её. У каждого свой путь, свои трудности, и не ей эту Настю судить. Договор они тогда снова заключили, но Настя слово своё сдержала – документы приносила вовремя, и нетрезвая больше в офисе Шуры не появлялась. Да и вообще, занялась собой, взяв себя в руки! И как-то даже принесла Шуре в благодарность баночку кофе и конфеты. А Шура… хоть и не верила, что такие люди, как Настя, могут измениться, всё же была рада за неё.
Глава 48.
Суровая в тот год выдалась зима в этих краях. Шура закутывала Алёшку по самую макушку, когда вела его в садик, благо, идти было недалеко. Садик, расположенный прямо во дворе дома, очень Шуру выручал. Мама уехала в Бобровку, как и планировала, старый бабушкин дом был отремонтирован и жить в нём стало удобно. Наталья обзавелась небольшим хозяйством, ждала на выходные дочку и внука, и частенько отправлялась на посиделки к своей подруге в Медвежий Яр.
Осенью тихое горе вновь посетило усадьбу, ноябрьским утром, неожиданно для всех не стало Варвары… Присела на табурет, минутку передохнуть, оперлась локтем на старый дубовый буфет, прикрыла глаза и… всё. Вошедший в кухню Архип Фомич сперва подумал, что жена задремала…. Осиротела тёплая и гостеприимная кухня Медвежьего Яра, каковой она была благодаря любви и заботе её хозяйки, любившей и своё занятие, и обитателей дома беззаветно и горячо. Вместе с Варварой будто ушла частичка жизни, частичка тепла из белокаменных стен, и даже печка теперь топилась не так жарко, и чайник кипел как-то не так…
Архип Фомич сник после кончины жены, ходил по засыпающему на зиму саду, тут и там что-то поправляя, иной раз останавливаясь и задумчиво глядя вдаль. Растерянно оглядывался по сторонам, словно ожидая, что вот сейчас выйдет на крылечко Варвара, уткнёт руки в бока, от чего станет похожей на сахарницу, и прокричит:
– Дед, ты чего там раздетый бродишь?! Ветер какой сегодня! Или простудиться хочешь? Иди в
