Натуральный обмен (СИ) - Семакова Татьяна

— Милка, скажи «му», — брякнул Вася, а я расплакалась, опустилась ещё ниже и припала лбом к земле. — Да блин… — присел рядом и коснулся моего плеча, спросив осторожно: — Чего ноешь-то? Больно?

— Запарил со своими шуточками! — взвилась, скидывая его руку и приподнимаясь на руках. Задрала голову и повторила злобно: — Запарил!

— Ну так это… не виделись давно, накопились. Давай, поднимайся. Я прямо чувствую, как с каждой минутой пустеет бутылка в руках Марины Николаевны.

— Руку дай, — проворчала, вставая на колени. Вася рывком поднял меня, я осторожно наступила на ногу и скривилась: — Ну, дальше, походу, без меня.

— Только не говори, что сломала, — поморщился Макаров, — у меня на гипс аллергия, как оказалось.

— Вывих. Но надо вправлять. Умеешь?

— Могу только вторую выдернуть, для симметрии, — обрадовал Василий, а я стиснула зубы. — Не злись, Милка, не моя вина, что ты такая неуклюжая. Доедем до травмы, делов-то. Иди сюда, — протянул ко мне руки, а я отшатнулась и поморщилась. — Понял, — хмыкнул, криво усмехнувшись, — тогда топай сама. Немного осталось.

Пошёл вперёд, а я осталась стоять, не зная, как сие осуществить. На ногу встать не могла, нужна была, как минимум, какая-то опора, Вася удалялся, а я вновь заплакала, теперь уже от безнадеги, и крикнула ему в спину плаксиво:

— Вась, не бросай меня тут!

— То брось, то не брось! — возмутился, разворачиваясь. — Женщины! — подошёл, сурово хмурясь, без лишних разговоров взял на руки и понёс, старательно обходя низкие ветки.

— Не тяжело? — буркнула, испытывая неловкость.

— Не переломлюсь… — проворчал в ответ.

— А может попробуешь вправить? Там просто дернуть…

— Нет уж! — заявил убежденно. — Это не по моей части.

— А в травме документы потребуют…

— Тогда поедем не в травму.

Вышел из посадки, повертел головой и уже бодрее зашагал по утоптанной просёлочной дороге. Через пару минут я увидела машину, глядя на которую стало очевидно, что Вася все же не бедствует, он открыл дверь, подперев мой зад коленом, усадил на заднее сиденье и бросил беглый взгляд на ногу.

— Хера се раздуло, — вынес вердикт, а я обмякла на сиденье. — И чё, не больно?

— Больно, конечно, — удивилась вопросу, а он завис, задумавшись.

— Странно… — пробормотал, захлопнув дверцу.

Сел за руль и поехал в своём стиле, а я стиснула челюсть, торопливо пристёгиваясь и хватаясь за всё, что только можно, в попытке обездвижить себя. К концу поездки я покрылась испариной, нога ныла и дергала, но говорить ему под руку я поостереглась. Вася шутил, подкалывал и большую часть времени выглядел вполне безобидно, но мотивы его могли быть не так прозрачны. Хотелось просто оказаться в одном помещении с Мариной и выяснить, наконец, что происходит.

Мы въехали в дачный посёлок, остановились у неприметного домика за высоким забором, Вася посигналил и через пару минут нам открыли ворота.

— Макарыч, с пулевыми не берём! Некуда! — крикнул встречающий, а Вася проехал прямо к дому, не удосужившись ответить.

Вышел, обошёл машину и распахнул дверь с моей стороны.

Васю я не узнала. Хмурый, суровый, сосредоточенный. Лицо ожесточённое, взгляд холодный. Ни тебе привычной легкой придури, ни шуточек, улыбок и нелепых прозвищ. Я отстегнулась и протянула руки к его шее, он вытащил меня с заднего сиденья и понёс в дом.

— Твою мать, Макар, — взвыл щуплый мужичок, увидев нас, — ну почему сюда? Почему?

— Не зуди, — рыкнул Вася, — вправь и уедем.

— Давай туда, — мужчина обреченно кивнул в сторону слегка приоткрытой двери, Вася тут же пошёл в указанном направлении и мы оказались в просторной комнате, жутко напоминающей перевязочный кабинет в больнице.

Положил меня на каталку, мужичок навис над моей ногой, потом перевёл взгляд на лицо, вновь на ногу и удивленно вскинул брови, уставившись на Васю.

— Давай резче, — поморщился тот в ответ, а мужчина засуетился, снимая мой кроссовок.

Через две минуты я со всей силы сжала кулаки, из глаз брызнули слёзы, дыхание перехватило, но я не издала ни звука.

— Ох, Вася, Вася… — повздыхал мужичок, — хватай свою Зойку и вали нахрен отсюда, глаза б мои тебя не видели!

Вася похлопал его по плечу, поднял меня на руки, подцепил одним пальцем кроссовок и пошёл к машине.

— Удобно, — сказала, когда мы выехали.

— Весьма, — хмыкнул в ответ и весело посмотрел через зеркало: — Зойка. Удивила.

— Это даже не перелом, — пожала плечами в ответ.

— Я тоже в детдоме успел пожить, — сказал неожиданно, — но когда больно — я ору.

Я фыркнула, он заулыбался, а через двадцать минут притормаживал у солидного кирпичного забора, открывая ворота с пульта.

— Развод пошёл тебе на пользу, — заметила невзначай, он хохотнул и въехал на территорию.

Марина выскочила из дома, тут же зашла обратно, наверняка встретив гневный взгляд Василия, но голову в проём все равно сунула.

— Ну что за баба… — выдохнул раздраженно и вышел, рявкнув: — Я тебе что сказал!?

Вроде и развелись уже как год, а собачатся всё так же.

Сунула ногу в кроссовок, поморщилась и вышла, прихрамывая отправившись в дом.

Глава 7

Марина была похожа на панду. Под обоими глазами расплылись синяки, на носу ссадина, всё припухло, в глазах печаль и тоска. Я не выдержала и заржала в голос.

— Ну, спасибо, подружка, — проворчала Марина, а я спросила весело:

— Это тебе за то, что трахалась с моим мужем.

В коридоре повисло гнетущее молчание. Я продолжала улыбаться, тоска в глазах подруги сменилась виной и отчаянием, Вася на всякий случай отошёл на пару шагов назад, а роскошный длинношерстый кот неясного происхождения, которого завела Марина и благополучно сбагрила при разводе, начал тереться о мои ноги и привставать на задние лапы.

— Узнал, — хмыкнул Вася.

— Уголёк, тут небезопасно, — сказала коту, но он был настойчив и я сдалась, подняв его на руку.

Марина слегка расслабилась, убедившись, что волосы ей драть я не собираюсь, и спросила заискивающе:

— Поговорим наедине?

— Никаких наедине! — вдруг заявил Вася сурово. — Вы там нашушукаетесь, а расхлёбывать — мне!

— Спаситель хренов… — проворчала Марина, покосившись на него, — пойдём на кухню, что ли. Чего мы в дверях стоим…

Вася на правах хозяина пошёл первым, бахнул на стол бутылку коньяка, три рюмки и соорудил закуску, я смотрела в упор на подругу и в упор не могла понять, как она могла пойти на такое, пока она не открыла рот, промямлив:

— Прости.

Я поморщилась, Вася разлил, все выпили, не чокаясь, закусили и уставились кто куда. Марина — в стол, я — на Марину, Василий гипнотизировал бутылку, явно был не прочь повторить и не выдержал первым:

— Слушайте, я так состарюсь. Давайте по-быстрому, я ж вас знаю, всё равно помиритесь.

— Да мы и не ругались, — пожала я плечами и кивнула на бутылку, — просто Марина почему-то решила…

— Да ничего я не решала! — выпалила подруга, подняв голову.

— Ты случайно спала с Олегом два месяца? — спросила ехидно, а она скривилась:

— Рассказал? Не думала, что осмелится…

— А ты когда собиралась? — хмыкнула насмешливо и получила честный ответ:

— Никогда. И там… все, больше ничего и никогда. И, поверь, я своё наказание уже получила.

— Ну прямо Ромео и Джульетта, — умилилась, обращаясь к Васе, — такая трагедия.

— Ща расплачусь, — поддержал с ухмылкой и поднял вверх руку с рюмкой, провозгласив тост: — За несчастных влюблённых.

Я подняла свою, состроив грустную рожицу, а Марина подскочила со слезами на глазах и выбежала в коридор, через пару секунд громко хлопнув входной дверью.

Чокнулись, выпили, закусили.

— И чё, ты реально спустишь всё на тормозах? — спросил Вася задумчиво.

— Да я его не любила никогда, — пожала плечами в ответ, — и ей прекрасно об этом известно.

— А нафига вышла за него?

— А ты нафига женился на ней? — хмыкнула вместо ответа. — Вы ни дня без ругани не прожили.