Хизер Грэм - Высокий, сильный, опасный

Конар сидел в кожаном кресле, настоящий «честерфилд».

Пристроившись на широком валике софы, Лайам спокойно потягивал виски. Он находился на дежурстве. Да, он полицейский и мог прийти, чтобы задать несколько вопросов, но здесь он был прежде всего как друг.

– Предложили хорошую работу, – пожал плечами Конар.

– Темнишь, – спокойно заметил Лайам. – Ты говорил, что никогда не вернешься назад. Когда убили твою жену, ты сказал, что ненавидишь Калифорнию.

– При чем тут Калифорния… я ненавидел то, что случилось. Это было ужасно. Но… – Он сделал паузу, безнадежно махнув рукой. – Безумный подонок, ищущий, с кем бы подраться, убивает красивую молодую женщину, мою жену. Ее убил человек, именно человек… не город.

Лайам вопросительно приподнял бровь.

– Когда мы встречались последний раз, ты жил в Нью-Йорке и говорил, что страшно доволен и что это в тысячу раз лучше, чем Лос-Анджелес. Ты даже подумывал, не посниматься ли где-нибудь на Карибах, совместив отдых и работу.

Лайам знал его очень хорошо.

– Ладно, сдаюсь. – Конар поднял руки вверх. – Я вернулся, потому что меня попросила Эбби.

– Она ведь очень больна, да? – мягко поинтересовался Лайам. – Она умирает?

– Нет, она может прожить еще годы и годы, но перспектива весьма печальна… Правда, возможна операция. – Он замолчал и снова пожал плечами. – Я не очень в курсе, ведь я только приехал.

– Ты знаешь, что она недавно звонила в полицию? – поинтересовался Лайам.

– Она говорила мне.

Лайам придвинулся поближе, помешивая лед в своем стакане.

– Она рассказывала, что ей кто-то звонил, нашептывал угрозы в адрес ее дочери. И еще, что она получила записку, которая тут же исчезла.

Конар кивнул.

– Это не значит, – продолжал Лайам, – что полиция отнеслась несерьезно к этим утверждениям. Но мы не в состоянии отслеживать все необычные звонки и записки, которые исчезают. Жаль, что я не удосужился с ней побеседовать. Я собирался, но…

– Ничего.

– У нее больное воображение? – поинтересовался Лайам.

– Она ссылается на свои видения, но настаивает на их реальности.

– Предположительно это касается и угроз. Насколько я знаю, Дженнифер довольно известная актриса? Может, все дело в зависти?

– Возможно, – согласился Конар.

– И Эбби просила тебя приехать именно из-за Дженнифер?

– Да. – Конар уставился в свой стакан, но внезапно поднял голову. Ему вдруг почудилось, что Дженнифер стоит в дверях.

Стройная, элегантная, она действительно застыла, опершись о дверную раму. На красивом лице сияли широко распахнутые глаза. Совсем такие, как у ее матери, большие, выразительные, излучающие свет. Черты лица, пожалуй, отличались даже большей утонченностью. Губы удивительно красивой формы. Она имела свой, только ей присущий облик, и сказать, что она похожа на кого-то, было бы неверно.

Они говорили слишком громко и упомянули ее имя.

– Джен, ты можешь войти. Здесь слышно лучше, – сказал Конар и тут же скрипнул зубами. Проклятие! Слишком жестко для начала. Она и так обижена из-за его появления, а он не может ничего с собой поделать. Конар поднялся, надеясь, что она сядет рядом с ним.

Дженнифер прошла в комнату, проигнорировав его молчаливое приглашение. Лайам встал. Она неловко улыбнулась ему:

– Простите. Я и не думала подслушивать, но все, что происходит, немножко сводит меня с ума. Мама чувствует… она очень испугана. Все из-за болезни.

– А может быть, у нее есть на это веские причины? – спросил Лайам, глядя на Дженнифер.

Конар нахмурился:

– Почему ты думаешь, что все эти угрозы существуют на самом деле?

– Просто… – ответил Лайам.

– Что? – резко спросил Конар.

Лайам покачал головой, вертя стакан с виски в руках.

– Вам нужно было взглянуть на ее тело, вот и все, – тихо произнес он. – Тело Бренды. Дикость какая… впрочем, это могло случиться где угодно. И все же нелишне поостеречься.

– Я всегда осторожна, – заверила его Джен.

– Тогда не отказывайтесь от телохранителя, хорошо? – попросил Лайам, имея в виду Конара.

– Знаете, – начала Джен, передернув плечами. Ресницы взлетели, и ее глаза встретились с его. Голубое пламя, сталь и враждебность. – Он живет здесь, не так ли? И Боже мой, он такой супермен! Не знаю, на что это будет похоже, если такой сердцеед станет наблюдать за вами денно и нощно. Во всяком случае, я не берусь утверждать, что смогу чувствовать себя в безопасности.

Лайам рассмеялся:

– Да. Отлично. Что ж, пожалуй, я пойду. Увидимся завтра вечером.

– Завтра вечером? – удивленно переспросила она.

– Ну да, Конар пригласил меня на вечеринку. Вы не возражаете?

– Нет, конечно нет, – сказала она слишком поспешно. Ее глаза остановились на нем. – Разумеется, он живет здесь, мамин дом – мой дом и его тоже. Наш резидент, похититель сердец и телохранитель в одном лице более чем вправе приглашать гостей в свой дом.

Иронично улыбаясь, Конар подошел к ней и по-хозяйски обнял за плечи. Он решил, что с него довольно.

– Позволим нашему гостю уйти, сестренка?

Ее глаза сузились. Она хотела вырваться, но он не пустил.

Он подталкивал ее, пока они шли следом за Лайамом по коридору, затем через вестибюль к главным дверям. Они пожелали ему спокойной ночи. Конар чувствовал, как напряглись ее плечи, и все тело выражало нетерпение и гнев. Но она не стала вырываться, пока дверь не закрылась.

– Что это значит, черт возьми?

– Ничего, за исключением того, что я еще не удосужился ответить тебе как следует. А теперь пришло время. В Лос-Анджелесе произошло ужасное убийство. Твоя мать боится за тебя. По моему мнению, ты все еще маленькая избалованная сучка, но давай по порядку. Эбби хочет, чтобы тебя охраняли. Я собираюсь сделать это. Так что поаккуратнее со мной. Поняла? Я гость в этом доме, так же как и ты. Она любит тебя, я люблю ее, вот почему я здесь. Дошло?

Она смотрела на него, еле сдерживая себя. Ее глаза сверкали, как два стальных кинжала. Если бы взглядом можно было убить, его кровь уже растекалась бы по полу.

Но она не притронулась к нему. И не стала возражать.

– Мерзавец! – процедила она сквозь зубы и, круто повернувшись, направилась к лестнице.

Дженнифер лежала в постели, уставясь в потолок. Она была измучена, но сон не шел.

Эбби выглядит неважно, хуже, чем всегда. Такая слабая. Дрожит, не может говорить, испугана. Даже когда лежит в постели.

Все это приезд Конара.

Она повернулась и закрыла глаза. Как хочется уснуть!

Но стоило ей закрыть глаза, как воображение заработало с новой силой. Бренда Лопес. Ее выразительное лицо, длинные волнистые волосы, красивые темные глаза. Она увидела их блеск, услышала ее смех.