Линда Ховард - Охота за красоткой

– Конечно, нет. Просто ты притягиваешь неприятности, – заключил он и направился к двери. Я, само собой, последовала за ним.

– Пока не появился ты, мне жилось спокойно! Моя жизнь была Лейк-Плэсидом![4] Если кто и притягивает неприятности, так это ты.

– Николь Гудвин прикончили у тебя на стоянке еще до меня, – напомнил Уайатт.

– И я тут ни при чем. Не я же ее убила. – И это меня безумно радовало: случались моменты, когда я с удовольствием пришибла бы Николь.

– Ты конфликтовала с ней, поэтому она и задержалась на стоянке у клуба, где ее убили. А эта идиотка, жена твоего бывшего мужа, решила воспользоваться случаем, убить тебя и свалить вину на убийцу Николь.

Иногда стиль мышления Уайатта меня просто бесит. Забираясь в пикап, он усмехнулся мне. А я даже пнуть ничего не могла – боялась, что опять разболится голова, и он это понимал, – поэтому хлопнула дверью, отгораживаясь от ухмылки Уайатта, и отправилась за бумагой и ручкой, пополнять список его преступлений. В список я внесла пункт «подзуживает и дразнит меня, когда я нездорова», а затем оставила его на виду. Но один пункт – это еще не список, поэтому я вернулась и добавила: «Взваливает на меня чужую вину».

Список все равно получился чахлый, и меня не устроил. Я скомкала его и выбросила: чем производить такое невыгодное впечатление, лучше обойтись вообще без списка.

В досаде я вернулась наверх и снова занялась поисками в Интернете, но все они оказались бесплодными. Спустя почти час я отключилась. Похвалиться было нечем.

Телефон я схватила после первого же звонка, не удосужившись взглянуть на определитель, потому что скучала и злилась.

– Жаль, что я промахнулась, – послышалось в трубке злобное шипение, затем щелчок и длинный гудок.

Я отняла телефон от уха и недоуменно уставилась на него. Я и вправду слышала это, или мне померещилось? «Жаль, что я промахнулась»?

Какого черта?! Если я не ослышалась, а в этом я не уверена, это может означать лишь одно: та тварь на «бьюике» как-то разузнала, кто я, и поскольку мое происшествие в газетах не упоминалось, как незначительное, что, между прочим, даже обидно, значит, она заранее знала, кто я такая. Происшествие предстало передо мной совершенно в новом свете, который был мне не по душе. Я едва успела прийти в себя после предыдущего «промаха», когда в меня стреляла жена моего бывшего мужа, Дебра Карсон. Сначала она напала на меня, а потом случайно выстрелила в своего мужа.

Но звонила не Дебра – этого просто не могло быть! Ее выпустили под залог, точнее, выпустили их обоих, но когда я видела ее в последний раз, Дебра была вне себя от радости – еще бы, ведь Джейсон настолько любит ее, что даже пытался убить меня. С самого начала ее мотивом была ревность, значит, теперь для ревности нет ни малейшего повода.

Я попыталась выяснить, откуда мне звонили, но определитель не успел сработать. В памяти сохранился только последний звонок от Дженни.

Встревожившись, я набрала номер Уайатта.

– Ты где?

– Только что отвез беседку к маме. А что такое?

– Мне опять звонили. Какая-то женщина сказала: «Жаль, что я промахнулась» – и повесила трубку.

– Минутку, погоди, – попросил Уайатт. Послышался шорох, затем опять его голос: – Повтори.

На этот раз его голос звучал отчетливее и громче, и я будто наяву увидела, как он прижимает телефон ухом к плечу и тянется за ручкой и блокнотом, с которыми не расстается.

– Она сказала: «Жаль, что я промахнулась», – послушно повторила я.

– Номер определился?

Вот это надо было спрашивать в первую очередь!

– Я слишком быстро взяла трубку, определитель не сработал.

Последовала краткая пауза. Уайатт, наверное, никогда не берет трубку, пока не узнает, кто звонит. Обычно и я так делаю. Видимо, Уайатт решил не заострять внимание на моей оплошности и продолжал:

– Ясно. А тебе не послышалось?

Об этом я уже думала, несколько раз прокручивала слова незнакомки в голове и потому честно призналась:

– Сама не знаю. Она говорила шепотом. Но я, кажется, не ошиблась. Если тебе нужна точная оценка, то я уверена на восемьдесят процентов.

– Если ты слышала шепот, почему же ты так уверена, что звонила женщина? Может, это хулиганили подростки?

Все эти нудные расспросы – работа Уайатта, я уже давно свыклась с мыслью, что копы никому не верят на слово, но все-таки едва сдержала негодование. Решив дать ему волю позднее, я еще раз мысленно воспроизвела слова, которые услышала по телефону.

– Пожалуй, я уверена даже на девяносто пять процентов.

Все сто процентов я не назвала лишь по одной причине: голос мальчика, стоящего на пороге подросткового возраста, легко перепутать с женским, к тому же среди женщин встречаются обладательницы низких голосов, а мужчины порой говорят высокими. Словом, в таком деле на сто процентов быть уверенной нельзя.

Больше Уайатт ни о чем не спросил и никак не прокомментировал звонок, просто заключил:

– Я буду через четверть часа. Не бери трубку, пока не увидишь, кто звонит. Дай определителю время сработать.

К счастью, больше никто не звонил, а Уайатт прибыл через двенадцать минут – только не подумайте, что я ждала его, не отрываясь от часов. Просто эти двенадцать минут показались мне бесконечными, а может, я просто еще не отошла от происшествия на стоянке, вдобавок время, отпущенное на подготовку свадьбы, стремительно истекало, вгоняя меня в стресс. Кажется, у меня паранойя. Мне и раньше звонили странные люди, но у меня и мысли не возникало, что кто-то охотится за мной.

Я встретила Уайатта в дверях и кинулась ему в объятия.

– Знаешь, я тут подумала… – пробормотала я, уткнувшись ему в плечо. – Наверное, это стресс на меня подействовал, ведь свадьба уже совсем скоро.

Не задержавшись на пороге, Уайатт мягким движением заставил меня попятиться в дом.

– Я еще через порог не успел шагнуть, а уже опять в чем-то провинился.

– Нет, провинился ты гораздо раньше, а узнал об этом только сейчас.

Он закрыл входную дверь и запер ее.

– Хочешь сказать, ты просто перенервничала?

Я и сама так думала, но слышать об этом от Уайатта было неприятно. «Перенервничала»… как будто я впечатлительная малолетка!

– Поддалась состоянию стресса, – поправила я. – Не каждый день меня сбивают машины, но после того, как в меня сначала врезались, потом держал под прицелом этот болван Джейсон и чуть не застрелила его придурочная жена… Знаешь, после такого поневоле станешь пугливой.

– И тебе уже не кажется, что та женщина сказала: «Жаль, что я промахнулась»? – Уайатт по-прежнему обнимал меня, но так прищурился, вглядываясь в мое лицо, будто хотел уловить отражение каждой эмоции.