Доброе имя - Александр Олегович Богданов
Элегантный и солидный человек доложил об удивительно простом способе решения проблем с компроматом, чем вызвал восторг и радость собравшихся: компания «Доброе Имя» специализируется на изъятии из обращения компрометирующих материалов и гарантирует стопроцентный результат. Вова поднял свой указательный палец на Петровича и сказал: «Спасибо». Уже вечером он обсуждал детали с представителем компании «Доброе Имя», чтобы наутро доложить хозяину. Через день Соловейчик принимал у себя их представителя.
Представитель был одет в темно-серый костюм классического покроя – так одеваются финансисты среднего возраста, а не продажники, которые предпочитают что-нибудь, подчеркивающее индивидуальность и успех, обычно мнимые. С первых звуков его речи Соловейчик определил уроженца западной Белоруссии и едва заметно усмехнулся: таким дешевым ему показался способ расположить к себе клиента – прислать для переговоров земляка. Сам Соловейчик родился и рос до пятого класса в Бресте. Представителя звали Илья Дивинский. Сергей Аркадьевич был старше его лет на двадцать, но все равно попросил уточнить:
– Как Вас по отчеству?
– Адольфович.
Сергей Аркадьевич опять улыбнулся про себя.
– Так мы с Вами земляки?
– Земляки, – подтвердил представитель, добродушно улыбаясь, – правда, я уже давно гражданин мира, дольше пяти лет в одной стране не живу. Сейчас мой дом в Швейцарии.
– Вы с дороги?
– Да.
– Я как радушный хозяин обязан Вас накормить.
– С удовольствием приму Вашу заботу, но я все-таки по делу. Боюсь тратить Ваше время на незначащие мелочи.
– Жизнь состоит из мелочей…
Гость любезно улыбнулся:
– Если позволите, кофе.
– Конечно!
Принесли кофе. Собеседники пока продолжали как будто незначащий разговор.
– Так, значит, бизнес у Вас трансграничный? – поинтересовался Соловейчик.
– Так и есть.
– И где работаете?
– Везде. Во всех крупных странах.
– Я ничего о вас не слышал.
– Мы не занимаемся рекламой. Даже наоборот, нам удобнее работать, будучи неизвестными.
К удивлению Соловейчика, собеседник не старался расположить его к себе. Более того, Илья Дивинский держал себя так, будто клиент сам просит о заключении контракта на любых условиях. «Он беседует со мной так, как будто я трудноизлечимый пациент», – подумал Сергей Аркадьевич. Дивинский тем временем предложил перейти к сути встречи.
– Сергей Аркадьевич, должен перед Вами извиниться: предварительная информация, которую мы представили Вашим работникам, не позволяет Вам составить ясное представление о нашем продукте. Я прекрасно понимаю, сколько стоит Ваше время, но все-таки взял на себя смелость проводить нашу встречу недостаточно подготовленной. Однако, это сделано исключительно в Ваших интересах.
– Мне доложили, что Вы осуществляете выкуп компрометирующего меня и мою семью материала, а я должен вносить, условно говоря, абонентскую плату.
– Именно так. Но вот детали, которые, составляют идею нашего бизнеса, мы стараемся не раскрывать никому, кроме самого клиента. Выкуп компромата – это, согласитесь, бизнес как минимум наполовину криминальный. Просто выкупая материал для клиента, посредник должен получить для себя более низкую цену, чем та, за которую предложат купить самому клиенту, иначе откуда возьмется вознаграждение посредника? А как сломать продавца по цене? – Дивинский поджал губы и немного развел руками, – Появляются репутационные риски уже от связи с подобными посредниками.
– Но иногда приходится идти и на это, – с фальшивой грустью ответил Соловейчик.
– Это не про «Доброе Имя». Мы понимаем, что работаем в самой чувствительной зоне делового мира – репутационной, поэтому ничего подобного себе не позволяем. Все действия осуществляются исключительно в рамках закона.
Соловейчик склонил голову набок, выражая недоверчивое удивление.
– Да, да! – продолжил Дивинский, – именно так. С чем мы все имеем сегодня дело? В наше время каждый человек является объектом непрерывного наблюдения. Только съемка производится от одной до нескольких тысяч камер одновременно. А ведь обработка прочих сведений кроме визуальных дает даже больше сведений о человеке. В полной темноте не спешите думать, что фиксация ваших действий не происходит. Никого не удивляет, что климат-контроль дома проводит анализ температуры, влажности и воздушных потоков. При желании на основании этих данных можно, например, установить основные параметры сексуальной жизни отдельного человека. Добавьте сюда запись звуков. А теперь подумайте, какие возможности открывает анализ переписки, анализ маршрутов, предпочтения в выборе новостей и развлечений. Невозможно предполагать, что какое-либо наше действие, а часто просто намерение останется не зафиксированным.
– Неужели все так плохо?
– Люди стараются об этом не думать. Если они не представляют интереса для шантажистов, так еще можно будет некоторое время жить. Но уже не долго – не больше трех-пяти лет. Дальше накопленными сведениями можно будет опозорить любого человека. И если кто-то захочет сохранить свободу от стыда, он вынужден будет платить за это. Но, похоже, «Доброму Имени» удалось не только обеспечить защиту своих клиентов, но и вытеснить разбойников на самый край цивилизованного общества, и их жертвами могут стать только такие же отбросы общества, как они сами.
– Я знаю некоторых уважаемых людей, которые покрывают этот бизнес.
– Уверяю Вас, Сергей Аркадьевич, уже недолго им оставаться уважаемыми.
– Неужели?
– Простите мою самоуверенность, я не произношу слов зря, – лицо Дивинского при этих словах выражало даже не уверенность, а высокомерие. Сергей Аркадьевич залюбовался выверенной дозировкой доброжелательности и наглости.
– А сейчас самое время рассказать о нашем продукте, – улыбаясь, видимо, почувствовав настроение собеседника, продолжил Дивинский, – итак, любое действие человека зафиксировано! Мы привыкли думать, что поступаем добросовестно, и поступки наши, в основном, не могут повредить нам. Это не совсем так, но для простоты допустим, что так. А что делать, если действия противоречат закону? Ведь возникает основание для преследования по закону. А если действия противоречат нравственности, могут пытаться шантажировать оглаской неприглядных поступков. «Доброе Имя» предлагает полную блокировку порочащих материалов, – Дивинский сделал небольшую паузу и продолжил, выделяя каждое слово, – с добровольного согласия обладателей таких материалов. Более того, попытки представить какую-либо информацию в неприглядном для Вас виде также блокируются добровольно со стороны потенциальных противников. Оформляется наш продукт как пакет страховки от любых попыток использовать компрометирующие Вас материалы.
Последняя фраза вызвала у Соловейчика неприятное предчувствие, что ему пытаются навязать какую-то мутную игру.
– Страховка – финансовый продукт. Я ожидал, что Вы предложите механизм защиты от шантажистов, которые, честно признаться, одолели, – сказал он с явным разочарованием.
Дивинский мягко улыбнулся, как будто прощал собеседнику его непонимание.
– Сергей Аркадьевич, наш продукт – нечто новое и по технологии, и по оформлению. Деньги в нашем продукте – это основной инструмент, поэтому неудивительно, что оформлен он как продукт финансовый. Рассмотреть на примере проще. Допустим, кто-то совершил наезд на пешехода. Это зафиксировали множество камер. Мы тут же сообщаем этому человеку о возникновении угрозы его имени с описанием ситуации. Если он согласен на урегулирование ситуации, мы
