Людмила Зарецкая - Капкан для Золушки

«Ремембе харе. Мамбуру, эй-эй, хэй-хэй», – ввинчивалось в мозг. Музыка становилась все громче, все настойчивее. Сев в кровати, Наталья судорожно пыталась определить источник звука. «Это мобильный!» – наконец догадалась она и схватила кричавшую трубку.

– Наталья Петровна, добрый день, это Володя, – услышала она.

– Что? Какой Володя? – мотая головой, Наталья пыталась стряхнуть с себя остатки сна. Взгляд ее упал на стоявшие на тумбочке часы. Блин горелый, как говорит Ромка, без пятнадцати десять!

– Володя Шведов. Наталья Петровна, мне буклеты в типографию везти, а девочки в бухгалтерии без вашей визы счет не оплачивают. И договор вы должны подписать. А вас нет, Наталья Петровна. Вы скоро будете, а то меня в типографии ждут?

– Ой, Володя, я проспала. Спасибо, что ты меня разбудил. Я минут через сорок приеду.

– Как через сорок! – огорчился парень. – Мне из типографии уже три раза звонили. У них там какой-то график заказов летит. Говорят, что либо они нас сейчас в печать запускают, либо переносят на следующую неделю. А нам на следующей неделе поздно будет, Наталья Петровна.

– Вот что, Володя, – Наталья наконец-то окончательно проснулась и приобрела присущую ей ясность мысли, – вам в типографию все равно мимо моего дома ехать. Приезжайте ко мне. В бухгалтерию я позвоню, так что девочки сейчас все оплатят, а договор на моей кухне подпишем.

– Хорошо, Наталья Петровна, я сейчас приеду.

– Адрес знаете?

– Да, знаю, я же вас домой подвозил, когда у вас машина в ремонте была. Весной, помните? Вы мне только номер квартиры скажите.

– Квартира у меня пятидесятая, на двери домофон. Приезжайте, я вас жду.

Выпутавшись из постели, Наталья погладила проснувшегося Сеню, быстро натянула спортивный костюм и побежала в ванную. Причесываясь, она успела позвонить в бухгалтерию, а умываясь, набрать номер Развольского.

– Стас, я проспала, – виновато проговорила она в трубку.

– Молодец, – бодрым голосом ответил шеф. – И что дальше?

– Я сейчас Шведова дождусь, ему нужно договор с типографией подписать, а потом соберусь и приеду. У меня ничего срочного нет, так что можно я поленюсь сегодня?

– Ты беззастенчиво пользуешься тем, что я ни в чем не могу тебе отказать, – благодушно пробурчал Развольский. – Не торопись, правда, никакой горячки. Да и я тут тебя, если что, подстрахую. Я ведь понимаю, какого ты страху в пятницу натерпелась. Лично я так уже три ночи не спал. А у тебя, вишь, обратная реакция.

Наталье стало стыдно.

– Стас, я часа через полтора приеду и тебя отпущу, – виновато сказала она. – Ты обязательно поезжай, поспи. Ты вообще-то как себя чувствуешь?

– Мог бы и лучше, – вздохнул Развольский. – Но ничего страшного. Пожалуй, когда ты приедешь, я и вправду домой поеду. Но ты не торопись. Я тебя дождусь.

К приходу Володи Наталья успела выпить свой холодный кофе и сварить еще турку. Услышав звонок в дверь, побежала открывать, мимоходом отметив, что Володя еще не видел ее ненакрашенной. От этой мысли Наталье стало смешно. Молодой и улыбчивый директор по маркетингу ей был нужен, как зайцу стоп-сигнал, но, тем не менее, ей было неприятно, что сейчас она предстанет перед ним не во всеоружии.

Щелкая замками, Наталья обратила внимание на свои замшевые туфли. Идеально вычищенные заботливым Ленчиком, они стояли на коврике в прихожей.

Наталья открыла дверь и увидела на пороге Володю. Парень выглядел совершенно несчастным.

– Проходи, я тебя кофе напою, – сказала она, но гость продолжал неуверенно топтаться на пороге.

– Володя, проходи, я договор прочитаю, у меня правило – не подписывать никаких бумаг, не читая, так что выпить кофе ты вполне успеешь.

– Да не могу я, Наталья Петровна, – расстроенно сказал Володя и посмотрел вниз. Скосив глаза, Наталья увидела, что он тоже пал жертвой кошки Матрены. Носок его щегольски начищенного лакированного ботинка (а Володя Шведов очень следил за своей внешностью) был испачкан кошачьим дерьмом. – Куда я к вам в таком виде?

– Сейчас я дам тебе тапочки мужа, – решительно заявила Наталья. – Разденешься на площадке, а потом вымоешь ботинки у меня. Вот ведь засранка эта кошка! Я раз в неделю в ее экскременты вляпываюсь. Так что ничего нового и особо шокирующего для меня в этом нет.

– С детства кошек ненавижу, – пробормотал Володя. – Это ваша?

– Нет, соседская. У меня собака. Сеня, иди сюда, поздоровайся с гостем.

Сеня лениво вышел из спальни и, увидел Володю с Ленчиковыми тапочками в руках, зашелся в истошном лае.

– Не понравился я ему, – мрачно заметил Шведов.

– Нет, он тапочки хозяина охраняет, – примирительно сказала Наталья. – Сеня, иди в спальню. Не кричи.

Собака не успокаивалась, поэтому Наталье пришлось, действительно, запереть пса в спальне. Обычно миролюбивый Сеня рычал, бросался на дверь всем своим лохматым тельцем, в его глазах даже через дверное стекло читался укор.

Пока Володя топтался на площадке, переобуваясь в Ленчиковы тапочки, пока мыл в ванной комнате ботинки, а потом руки, пока пил свой кофе, Наталья успела не только прочитать и подписать договор, но и переодеться в деловой костюм.

Наконец, гость ушел, забрав все свои бумаги, а выпущенный на свободу Сеня долго и тщательно обнюхал всю квартиру и демонстративно поднял лапу на дверной косяк в коридоре.

– Ну и чем ты лучше кошки Матрены? – укоризненно спросила Наталья. – Ишь, какой хозяин выискался! Территорию метит. Вот расскажу вечером Лене, он тебя накажет.

Сеня виновато повилял хвостом, скорчил умильную мину и залез под кухонный стол. Вздохнув, Наталья пошла за тряпкой.

Подумав, она решила, что краситься не будет. Часы показывали уже половину одиннадцатого, и мысль о невыспавшемся Развольском, который в ее отсутствие вынужден работать, терзала душу. Бросив косметичку в сумку, Наталья надела спасенные мужем туфли и побежала к машине.

Дверь в приемную почему-то оказалась заперта. Наталья решила, что Развольский все же уехал, не дождавшись ее. С одной стороны, было обидно, что она не увидит его после двух выходных. С другой, сердце сжало привычное волнение – а вдруг ему совсем плохо? В-третьих, было совершенно непонятно, куда в разгар рабочего дня подевалась секретарша Анечка.

Открыв дверь своим ключом, Наталья вошла в приемную и направилась к своему кабинету. В этот момент из приоткрытой двери кабинета Развольского раздался тихий стон. Наталья помертвела.

– Стас, – позвала она. – Стас, что случилось, тебе плохо?

Стон повторился, и, вне себя от ужаса, Наталья ворвалась в кабинет шефа.

Станиславу Николаевичу Развольскому было хорошо. Он стоял, опираясь о стену, с приспущенными штанами, а между его ног расположилась коленопреклоненная Анечка. Ее мысли, как и рот, были полностью заняты шефом, поэтому Наталью она даже не заметила.