Артем Коньков - Триумф Казановы

Чувствую себя до неприличия уверенно, и мне хочется навязать Зине игру, правила которой будут только моими. Когда знаешь, что возможная потеря не критична, можно смело идти на мнимый риск. Много раз я оказывался жертвой в подобной ситуации. Сейчас всё наоборот, ведь у меня есть Надежда. Девушка, сидящая рядом – моя прихоть. Вот теперь начинается настоящий праздник.

Зина развеселела. Мы достаточно хорошо друг друга узнали для первого знакомства. Наше общение обрело свободу, при которой можно говорить друг другу почти всё, даже не задумываясь. Но, похоже, этого Зине вполне достаточно. Нужно расшевелить её. Мне необходима полная победа. Иду ва-банк.

Немного напугать. Пусть осознает, что сегодняшний праздник может закончиться прямо сейчас:

– Так легко с тобой, Зина, но, наверно, надо идти.

– Мне тоже легко с тобой. Не уходи, – она повернулась ко мне. Одну руку положила на плечо, а другую, как будто невзначай, бросила в район паха.

При всех моих ожиданиях такого стремительного развития я не предполагал.

Теперь, так и быть, можно пойти ей на встречу. Однако, с этого момента всё будет по-другому.

– Ну ладно, посижу ещё немножко, – я нагло притянул её к себе и начал целовать во всё, что попадётся.

Зина начинает убирать место, оказавшееся под обстрелом моих губ, и они тут же врезаются в другое. Она извивается в моих руках. Через прорези вязаной кофточки вырывается жар от её груди. Зина трётся ею об меня. Несомненно, она меня нарочно заводит.

Ещё минуту назад я считал, что перейти к активным действиям сейчас будет риском испугать её и всё испортить. А теперь я держу в руках девушку, которая полностью принадлежит мне. Она не контролирует ситуацию, потому что просто не в силах это сделать. Зина сдалась без боя.

Она делает вид, что сопротивляется, но это всего лишь игра, которая служит дровами для печи под моей грудной клеткой. Мои руки ищут самые укромные места её тела. Они уже побывали под кофточкой и ощупывают бёдра и ягодицы под юбкой. Я знаю вкус её шеи, щёк и ушей. Только губы до сих пор остались нетронутыми.

Наши нежные шалости были бесцеремонно прерваны появлением хозяйки. Её шаги на фоне горячего дыхания Зины показались мне пинками нежданного гостя в дверь. Пришлось прекратить ласки.

Я разлил пиво по бокалам и передал девушкам. Зина раскраснелась, оживилась и стала на много разговорчивей. По сути, с этого момента она являлась инициатором разговора, и мою судьбу на этот вечер решила тоже она. Зина даже не пыталась скрыть от сестры той перемены, что произошла между нами во время отсутствия хозяйки. Рука Зины то и дело поглаживала меня по плечу. Разговаривая со мной, она наваливалась на меня и вытягивала шею, как будто пыталась дотянуться до моего лица. Её голос звенел, как колокольчик, а глаза приобрели глубину, которую до этого я не замечал. Я видел в её глазах желание. И сестра тоже видела. Кажется, поведение Зины её забавляло.

– Уже второй час, – говорю я. – Нужно идти. Завтра на работу.

– В праздники на работу? – удивилась Зина.

– Да. В праздничные дни торговля идёт лучше.

– Куда ты ночью собрался? Оставайся. А на работу и от нас можно уехать, – она прижалась ко мне, обжигая умоляющим взглядом.

Обстановка мешает разобраться в своих чувствах. Я уже победил. Осталось решить, как распорядиться победой. Я могу найти в себе силы уйти, но разве в этом есть необходимость? Уйти, остаться без сладкого и её обидеть? Она ведь сама меня просит. И смотрит так выжидающе.

Мы соорудили на кухне кровать из табуреток и матраса.

– Ложись, – скомандовала Зина и выключила свет.

Меня не нужно долго уговаривать. Одежда беспорядочно слетела на пол, и я оказался под одеялом. Я смотрел на неё, привыкая к темноте, предвкушая то, ради чего я здесь. Может, и трусы сразу снять? – подумал я. – Сделаю ей сюрприз.

Я слышал, как в темноте Зина шуршала своей одеждой. Тусклый свет фонарей за окном слегка проявлял её плотную фигуру. Она стояла боком ко мне и казалась абсолютно голой. Воображение дорисовывало то, чего я не мог разглядеть во мраке.

В это мгновение всё происходящее показалось мне каким-то нереальным. Ощущение, как будто всё это уже случалось со мной, и было таким же нереальным. Руки и ноги на мгновение стали оловянными. По всему телу пробежала волна покалываний и… Лёгкость. Ощущение нереальности спало, а вместо него накатили бодрость и желание.

Удивительное состояние. Никаких тревог и забот. Никаких мыслей, как будто мной управляет другой разум. Он управляет мной за меня и для меня. И в то же время я со всей чуткостью осознаю и ощущаю всё, что происходит вокруг.

Зина закончила со своей одеждой и направилась к выходу из кухни.

– Куда ты? – произнёс чужой разум моим голосом.

– В ванну. Я сейчас, – ответила Зина.

Отворилась дверь, впустив на кухню полоску света. Соблазнительные изгибы женского тела окрасились в её пределах. Из всех прелестей выделялись внушительные ягодицы. Они почти полностью скрывали полоску стрингов, плотно натянутых на бёдра. Зина шагнула в коридор, слегка приподняв одну и опустив другую ягодицу. Свет исчез за тёмной дверью, а вместе с ним – Зина, как мимолётное виденье из Пушкина.

– За ней, пока она не закрылась в ванной! – приказывал чужой разум. Перед глазами возникли черты Казановы. Я чётко различал его некрасивое, угловатое лицо. Вспомнилось, как люди в его мемуарах говорили о скрытой красоте и притягательности Казановы. Теперь я в полной мере ощутил это на себе. Вот что означает волевой подбородок, вот что значит «подчиняющий взгляд», вот что значит уверенный тон. Его портрет казался мне смешным и, даже, уродливым. Теперь те же самые черты я видел совсем по-другому. Теперь я не только не мог, я не хотел ему сопротивляться. Мне приятно, и я, даже, счастлив осознавать его частью себя. Он знает, что для меня лучше. Его воля – это моя воля.

Я выпрыгнул из-под одеяла, подброшенный невидимой силой, и кинулся к ванной. Пальцы сжали ручку двери, я потянул на себя. Та легко поддалась.

Дыхание перехватило. Боже мой. В такой момент хочется благодарить всё, что привело меня к этой чудесной минуте.

Зина стояла задом ко мне, слегка нагнувшись, абсолютно голая. Одной рукой она крутила кран, настраивая душ. Его струи уже били в чугунную старую ванну. Из-за шума воды Зина не услышала, как я вошёл. Я осторожно закрыл за собой дверь и задвинул щеколду. Почти бесшумно стягиваю трусы и располагаю на вешалке рядом с тем, что совсем недавно находилось на Зине. Осталось только накинуться на неё. Да-да… Я должен овладеть сзади девушкой, которая кажется сейчас лёгкой добычей, такой беззащитной, соблазнительной, невинной, и от этого становится ещё желаннее. И думать нечего. Она уговорила меня остаться, она соблазняла меня весь вечер своими мечтающими глазками, она не закрыла за собой дверь в ванной.