Сандра Браун - Дорога к дому

– Вы уже говорили с ним? – поинтересовался помощник шерифа.

– Пока что нет. Там медсестра – помогает ему устроиться.

– А его жена?

– Ее зовут Аманда. Она тоже там.

– Давайте поговорим.

Это было не приглашение к беседе, не предложение – это был приказ. Но Берри решила никак не реагировать на неподобающий тон Ская Найланда.

Скай увлек ее за собой в небольшую комнату для посетителей в конце коридора. Оказавшись там, Берри отметила, что помощник шерифа отлично знает расположение комнат в этой больнице.

– Здесь пару недель лежала моя мать, – пояснил Скай. – Когда она умирала, я провел ночь здесь, в этой комнате, пытаясь заснуть.

Резко остановившись, Берри повернулась к нему.

– Мне очень жаль, – она сказала это вполне искренне.

– Благодарю вас.

Берри рассматривала его лицо, ожидая увидеть на нем следы притворства. Но ее ожидания не оправдались. Скай пригласил ее присесть на диванчик, который ожиданий не обманул: оказался таким же жестким и неудобным, каким выглядел. Но это был самый крупный предмет мебели в комнате, и Берри мысленно посочувствовала Скаю, который пытался спать на нем.

От Ская не укрылся ее задумчивый, оценивающий взгляд.

– В чем дело?

– Ни в чем.

– Вы хотели что-то сказать?

– Только что… сочувствую вам.

– Сочувствуете?

– Я вот не могу представить свою жизнь без мамы. Вы были близки?

– Да. Она была потрясающей женщиной. Но она очень страдала. – Скай вдруг закашлялся и поднес руку ко рту, явно скрывая смущение. На секунду из глаз его исчезло металлическое выражение, и Берри вдруг подумала о том, что, возможно, за ехидным прищуром все-таки скрывается человек, способный чувствовать и страдать. Что Скай Найланд – вовсе не такой непрошибаемо крутой коп, каким пытается казаться.

Скай подвинул себе стул и уселся напротив. Ему пришлось пошире расставить колени, чтобы случайно не коснуться Берри, которая продолжала размышлять. Что это? Обычная галантность? Или еще одна попытка скрыть уязвимость?

Впрочем, сейчас глупо было даже думать об этом. В настоящий момент все преимущества были на стороне Ская. Но почему же он так боится прикоснуться к ней, даже случайно?

– Прежде чем я пойду допрашивать Лофланда, хотелось бы задать вам несколько вопросов про Орена Старкса, – начал разговор Скай.

Неформальная беседа кончилась, помощник шерифа приступил к делу. Что ж, все правильно.

– Мистер Карлайл будет настаивать на своем присутствии, – мстительно произнесла Берри.

– Позвоните ему, если хотите, но в этом нет необходимости. Я всего лишь хочу расспросить вас о самом Орене Старксе. О его характере, привычках.

– Хорошо, – поколебавшись, решилась Берри. – Я буду рада ответить на ваши вопросы, если смогу. Думаю, и Бен не откажется помочь, когда вам разрешат поговорить с ним.

– У него не будет выбора. Он – важный свидетель. Мне необходимо выслушать его версию событий.

– Его версию? Так вы считаете, что я лгу?

– Я думаю, – невозмутимо ответил Скай, – что два разных человека могут видеть ситуацию с разных сторон.

– Весьма дипломатично сказано, мистер Найланд!

Скай только пожал плечами в ответ.

– Лофланд может сказать что-то новое, дать какой-то ключ к пониманию того, куда мог отправиться Старкс.

– Но он может быть уже за много километров отсюда.

– Мог бы. Но если он серьезно ранен, то, возможно, не в состоянии перемещаться на дальние расстояния. Тогда он мог залечь где-то в этом районе, где-то совсем близко.

– И кто-то должен был предоставить ему убежище…

– Кто же? Друзья? Члены семьи? Расскажите мне, мисс Мелоун. Вы знаете кого-нибудь из них?

– Если честно, нет.

– Вот и нам о таких личностях неизвестно. Мы запросили помощь у полицейского управления Хьюстона. Но они ничего ценного пока не сообщили. Старкс нигде не работает. После увольнения из «Делрэй» получает пособие по безработице. Его единственная родственница – мать – очень стара и живет в специальном приюте для стариков с болезнью Альцгеймера. Она там уже несколько лет, и сейчас болезнь вступила в финальную стадию. Ни для каких практических целей эта женщина не пригодна. – Скай сделал жест, показывающий, что сознание миссис Старкс словно бы стерто болезнью. – Соседи говорят, что Старкс жил уединенно. Не устраивал вечеринок. Никто не помнит, чтобы к нему в дом приходили друзья. Соседей спросили, было ли у Старкса хобби – ну, там, теннис, тренажерный зал, гольф – или интересы – например, ходил ли он в церковь. Но никто ничего не знает. Все твердят, что Старкс держал это при себе.

Скай окинул Берри оценивающим взглядом, смысл которого был очевиден.

– Похоже, вы – его единственная страсть. – Тон, каким это было произнесено, делал фразу еще более оскорбительной.

– Неправда, – возразила Берри. – Я уже говорила вам сегодня о другой его страсти.

– А, вы об этом… Загадки и головоломки. По словам полицейских, обыскавших дом Старкса, в его компьютере есть ссылки на сайты, посвященные таким вещам. Он посещает время от времени доски объявлений таких сайтов и блоги, читает, но сам никогда не пишет. – Скай снова внимательно рассматривал Берри. – В любом случае сомневаюсь, чтобы решение головоломок могло пролить свет на ваше дело.

– Смотря какой сложности головоломки, – холодно возразила Берри.

– Возможно, вы правы. – Прошло несколько секунд, прежде чем Скай продолжил: – Его ищут сейчас во всех юго-восточных округах Техаса и в Луизиане. Мы проверяем гостиницы, но сомневаюсь, чтобы он направился в одну из них. В гостиницах обычно требуют кредитную карточку. Карточка Орена Старкса не использовалась с прошлой недели. Никаких операций в банкоматах с тех пор, как он три дня назад снял двести долларов в отделении своего банка в Хьюстоне.

– Старкс не так глуп, чтобы оставить след, по которому его легко вычислить.

– Я тоже так подумал, – согласился Скай. – Но мы все равно решили проверить. Сейчас прочесывают мотели и коттеджи, сдающиеся внаем. Что меня беспокоит, – Скай нахмурил брови, – так это то, что здесь слишком много мест, где можно спрятаться.

– Вы уже говорили об этом сегодня утром.

– Если Старкс забился в какую-нибудь дыру среди лесов…

– В лесах? – Берри засмеялась. – Ну, для этого надо быть сумасшедшим.

– Но вы, кажется, как раз и утверждали, что он сумасшедший.

– Я говорила, что Орен не в себе.

– Разве это не одно и то же?

– Нет.

– И в чем же разница?

– В продолжительности. Сумасшествие – это состояние. Когда человек не в себе, это реакция на что-то.

– Может быть, он вышел из себя, застав вас с Лофландом?

– Он не заставал меня с Лофландом. Он застал меня в душе. Одну.