Алисса Джонсон - Дерзкий поцелуй

— Слезайте. Разомните ноги.

Ох, с каким удовольствием она бы подчинилась.

— Нет, спасибо.

Он замер и вновь поднял на нее глаза.

— Слезайте.

Эви выпрямилась в седле, пытаясь придать себе величественный и высокомерный вид, хотя и подозревала, что являет собой жалкое зрелище.

— Мне и здесь вполне удобно, не беспокойтесь… Нет!

Она выставила перед собой руку, когда он шагнул к ней.

На лбу у него прорезалась маленькая морщинка.

— В чем дело?

— Ни в чем. Просто… просто у меня затекло все тело, только и всего.

— В таком случае, я помогу вам спешиться.

Эви отрицательно покачала головой, чувствуя, как в груди у нее разрастается паника и смущение. Если он попробует поставить ее на ноги, она попросту рухнет на него.

— Мне бы… мне бы не хотелось, что вы делали это.

— Почему?

Она начала незаметно потирать бедро в надежде, что кровообращение восстановится и чувствительность вернется.

— Потому что мне не нравится, когда меня швыряют на лошадь и снимают с нее, как мешок с мукой. Странная прихоть, согласна, но все-таки…

— Это ваша нога.

Ее рука замерла. Проклятье, у этого мужчины зрение, как у ястреба.

— Как я уже говорила, у меня всего лишь затекло тело. Но со мной все будет в порядке через несколько…

Эви оборвала себя на полуслове, когда он протянул к ней руки и сомкнул их на талии. Ей ничего не оставалось, кроме как схватиться за его плечи, когда он одним движением перенес ее с седла па землю.

Мак-Алистер поставил ее на ноги, но, к облечению или ужасу Эви — об этом она подумает позже, — он не позволил ей упасть. Придерживая ее одной рукой за талию, а другой за плечи, он принял на себя вес ее тела.

— Больно? — негромко поинтересовался он, дыша ей в затылок.

Эви не могла заставить себя поднять глаза. Они прижались друг к другу, словно в тесном объятии. Мягкая шерсть его сюртука щекотала ей нос, донося легкий аромат мыла, смешанный с запахом кожи и мужского тела. Сквозь ткань юбок Эви ощущала прикосновение его ног к своим — к одной из своих, во всяком случае, а его широкая и мускулистая грудь касалась ее груди, которая будто переняла всю чувствительность, утраченную больной ногой. Грудь вдруг потяжелела, а соски сладко и болезненно заныли. Она слышала, как он пробормотал что-то у нее над головой, но разобрать слова ей мешал гулкий шум крови в ушах.

Ей хотелось, чтобы он отпустил ее и отступил хотя бы на шаг. И боялась, что он прочтет ее мысли и так и сделает.

Сильная рука ласково погладила ее по спине, и она стиснула зубы, чтобы не задрожать от удовольствия.

— Эви, вам больно?

Ее взгляд зацепился за маленькую белую пуговицу у него на рубашке и остановился там.

— Нет… то есть, еще нет. Я ничего не чувствую.

Ей показалось, что он кивнул головой. Она уловила, как шевельнулись его широкие плечи, но не успела сообразить, что это значит, как он подхватил ее на руки.

Эви негромко ойкнула и машинально, не думая ни о чем, обвила его руками за шею. Какое странное, оказывается, ощущение, когда тебя несут, словно ты пушинка. И снова она разрывалась между восторгом и смущением. Но прежде чем она успела додумать до конца мысль о том, как ей хочется прижаться щекой к его груди и закрыть глаза, он присел на корточки и бережно усадил ее на мягкий клочок зеленой травы.

— Вам следовало сказать мне об этом раньше.

— А я говорила, — возразила она, с неохотой размыкая руки. — Я говорила, что все это — заранее составленный хитроумный план и что мы должны вернуться.

Собственно, последнего она не говорила, но это подразумевалось само собой.

Не отвечая, он потянулся к ней и задрал юбки до колен. Ошарашенная, она инстинктивно оттолкнула его руку и потянула измятый подол вниз.

Мак-Алистер поднял свою темноволосую голову и взглянул ей в лицо, облизнув губы.

— Я смотрю на ваши коленки весь день.

— Знаю.

По крайней мере, она догадывалась, что он мог смотреть. Если бы она не чувствовала себя такой разбитой, то с радостью убедилась бы в том, что была права.

— Простите. Это инстинктивная реакция на мужчину, который пытается задрать мне юбку.

Проклятье, что за ерунду она несет!

— То есть… До сих пор мне не приходилось оказываться в подобном положении, но…

— Все нормально.

Он вновь взялся за ее подол и поднял его, на этот раз осторожно и медленно. Тем не менее Эви пришлось сжать руки в кулаки с такой силой, что ногти впились ей в ладони, чтобы не оттолкнуть его опять. Смешно. И нелепо. Весь день она скакала на лошади, когда платье задралось у нее чуть ли не до пояса. Так отчего же она теперь так разнервничалась?

Потому что тогда она сидела на лошади, оставаясь на безопасном расстоянии от Мак-Алистера, сообразила Эви, а не сидела на земле в нескольких дюймах от него — и уж, конечно, не тогда, когда он касался руками ее обнаженных лодыжек. И не имеет никакого значения, что она не чувствует его прикосновений, зато она видела, как он медленно и осторожно массирует ее лодыжку, икру, колено…

— Совсем ничего? — спросил он.

Эви отрицательно качнула головой не в силах произнести ни слова. Его руки завораживали и притягивали ее взгляд — крупные, с аккуратными длинными пальцами и ровно подстриженными ногтями — они резко выделялись загаром на белой коже ее ног. Она вдруг представила, что ощущает их прикосновение — сильное и нежное одновременно…

— Как высоко поднялось онемение? — спросил он.

— Что? — Эви растерянно заморгала. — Э-э…

Она поколебалась, но потом все-таки дотронулась до бедра.

— Боюсь, до самого верха.

Он пошевелился, чтобы поднять ее платье еще выше, и она вновь ударила его по рукам.

— Теперь я не стану извиняться. Сюда… сюда вы целый день не смотрели.

Она готова была поклясться, что расслышала, как он пробормотал себе под нос что-то вроде: «И очень жаль».

— Мы должны восстановить кровообращение, — сказал он, вновь возвращая ее с небес на землю.

— И как же вы намерены добиться этого? Будете смотреть на меня и трогать… там?

— Я сделаю вам массаж.

— Ага. — Эви поправила свои юбки так, чтобы они оставались строго над коленями. — Ладно. Я сама сделаю его.

— Нет, — покачал он головой. — Лягте на спину.

Лечь на спину? Лечь на спину посреди глухого леса, в обществе совершенно незнакомого — или малознакомого, по крайней мере, — мужчины, с юбками, задранными до пояса?

— Вы что, серьезно?

Очевидно, он не шутил. Он отнял руки, но только для того, чтобы положить их ей на плечи и мягко, но настойчиво потянуть ее вниз.