Кира Касс - Наследница
Насколько я успела заметить, даже такие мелкие знаки внимания буквально окрыляли парней. И мимолетные проявления доброты с моей стороны стирали у них воспоминания о холодном душе, устроенном утром в Мужской гостиной. Я от всей души надеялась, что публика забудет об этом так же легко, как и Избранные.
Кстати, может, кто-нибудь из них все же наберется смелости и заговорит со мной? И такой смельчак вскоре нашелся. Им оказался Хейл.
– Значит, у нас сейчас чайная вечеринка, – поравнявшись со мной, произнес он. – И какой именно сорт чая предпочитает принцесса?
Хейл обладал природным теплом и обаянием, совсем как мисс Марли. Беседовать с ним было одно удовольствие. Более того, он и не подозревал, насколько я была ему благодарна, что он рискнул подойти ко мне. Хейл выручал меня уже во второй раз.
– Все зависит от настроения. Или от времени года. Зимой совсем не хочется пить белый чай. А вот черный – самое то.
– Полностью с вами согласен, – кивнул Хейл.
– До меня дошли слухи, что после моего ухода кое-кто даже заплакал. Это правда?
Хейл сделал удивленные глаза и слегка присвистнул:
– Ага, это был Лиланд. Я, грешным делом, решил, что у него сломана кость или вроде того. Мы потом битый час его успокаивали.
– Что случилось?
– Вы, ваше высочество! Вы рыскали по комнате и наугад выбирали жертву. А у него, полагаю, слишком тонкая душевная организация, и вы буквально потрясли его.
Обшарив глазами обеденный зал, я обнаружила Лиланда, одиноко стоявшего в дальнем углу. Если бы я действительно искала себе мужа, то Лиланда уже давно здесь не было бы.
– Честно говоря, я отнюдь не такая безжалостная.
– Вам и не надо быть безжалостной, – коротко хохотнул Хейл. – Мы все прекрасно понимаем, кто вы и кто мы. И что вы можете сделать. Поэтому и относимся к вам со всем нашим уважением.
– Скажите это парню, спросившему, когда ему заплатят, – пробормотала я.
Тут ему нечем было крыть. Я даже немного огорчилась, что завела наш разговор в тупик.
– Итак, что у нас на сегодня? – решила я сменить тему.
– Простите?
– Как вы собираетесь услужить мне на сей раз?
– Дать торжественное обещание никогда не подавать вам зимой белый чай, – улыбнулся Хейл и, не поклонившись, покинул меня.
И тут я поймала взгляд Бейдена. Если честно, я плохо помнила нашу ознакомительную беседу. Но он был тем парнем, которого тетя Мэй назвала весьма перспективным.
Бейдена явно мучили сомнения, подходить или нет. Скромно потупившись, я стрельнула в его сторону глазами. Конечно, я чувствовала себя ужасно глупо, но так или иначе это сработало, и Бейден направился прямо ко мне. Тут мне на память снова пришла настырная репортерша. Да, я знала массу приемов нейтрализации интервьюеров и переговорщиков, а вот когда дело касалось мальчиков, приходилось изворачиваться прямо на ходу.
Бейден только было собрался заговорить со мной, как ко мне подошел другой парень, тем самым застав меня врасплох.
– Ганнер, – обратился к нему Бейден, – ну и как тебе вечеринка?
– Замечательно. Мне хочется поблагодарить ее высочество за превосходный прием. Я получил огромное удовольствие от знакомства с вашими младшими братьями.
– Боже мой. А что они на этот раз натворили?
Бейден расхохотался, а Ганнер с трудом подавил улыбку:
– Остен очень… энергичный.
– Если честно, тут виноваты родители, – вздохнула я. – Похоже, к моменту появления в семье четвертого ребенка желание прививать ему основы поведения почему-то пропадает.
– А мне он понравился. Жаль, что он не с нами.
– Он у нас личность непредсказуемая. И за ним невозможно уследить. Даже его няне, которую он, кстати, ни в грош не ставит, с ним не сладить. Он или прячется ото всех, или устраивает кавардак.
Тут в разговор вклинился Бейден. Уж не знаю, то ли он собирался со мной пофлиртовать, то ли продемонстрировать свою смелость.
– Надо же, какое интересное сочетание! А у вас в семье есть еще кто-нибудь похожий на него?
Я прекрасно поняла, о чем он. Ему хотелось узнать, свойственны ли мне подобные крайности. Быть нежной и удивительной, но одновременно наводить шороху.
– Несомненно.
– Хорошо, что предупредили. Придется обзавестись щитом и, наверное, биноклем.
И тут я, черт подери, не выдержала и хихикнула. Чего вовсе не собиралась делать, но тем не менее сделала. Да, я, конечно, утратила бдительность, но нет худа без добра. Репортеры получат несколько хороших снимков. Я сделала реверанс и продолжила обход гостей.
На другом конце комнаты я увидела Генри и тенью следовавшего за ним Эрика. Поймав мой взгляд, Генри расплылся от уха до уха:
– Привет! Hyvää iltaa! – Он поцеловал меня в щеку, чего я в жизни не допустила бы, будь на его месте любой другой.
– Он говорит: «Добрый вечер».
– Ой… э-э-э… heevat eelah? – промямлила я, коверкая слова Генри.
Но Генри только добродушно хмыкнул:
– Отлично, отлично!
Интересно, он всегда такой жизнерадостный?
Я повернулась к Эрику:
– А как на самом деле? Насколько плохо все прошло?
Эрик говорил доброжелательно, но довольно откровенно:
– К моему величайшему сожалению, я и представить не мог, что все так обернется.
Я улыбнулась, причем на сей раз вполне искренне. Генри наверняка чувствовал себя здесь чужаком, и мне все было ясно без слов.
Но не успела я открыть рот, чтобы продолжить разговор, как рядом со мной возникла Джози.
– Классная вечеринка, Идлин. Ты Генри, да? Я видела твою фотографию, – выпалила Джози, протягивая Генри руку. – А я Джози. Мы с Идлин почти как сестры.
– Ну, если не считать того, что мы вообще не связаны родственными узами, – добавила я.
Но Джози уже переключила внимание на Эрика, переводившего Генри наш разговор:
– А ты кто такой? Твоей фотографии я вроде не видела.
– Я переводчик сэра Генри. Он говорит только по-фински.
У Джози сразу вытянулось лицо. Ага, выходит, ей приглянулся Генри. Потому-то она и решила к нам подойти. Что ж, Генри действительно выглядел моложе других, да и вообще с виду был рубаха-парень. В связи с чем Джози и решила, что ей он подойдет больше, чем мне.
– Итак… – начала она. – Ну и как он, типа, осваивается?
И тут Эрик, даже не спросив разрешения у Генри, разразился целой тирадой:
– Если вы действительно с ее высочеством практически сестры, то, несомненно, получили во дворце первоклассное образование. В таком случае вы, конечно, знаете, что Иллеа и Свендвей имеют между собой давние и весьма прочные отношения. В связи с чем многие граждане Свендвея переселяются в вашу страну, образовывая небольшие общины, и наоборот. Поэтому здесь нет ничего сложного.
Я плотно сжала губы, чтобы не ухмыльнуться. Молодец Эрик. Виртуозно поставил Джози на место.
– Ой, ну да, конечно, – кивнула Джози. – Хм… – Но как ни старалась, больше ничего умного придумать не могла. – Извините, мне пора.
– Только без обид, – шепнула я, когда она отошла на приличное расстояние. – Вы здесь вообще ни при чем. Она невыносима.
– Да какие там обиды! – отмахнулся Эрик. Он перебросился с Генри парой фраз на финском, должно быть вводя того в курс дела.
– А теперь прошу меня извинить. Я должна вас покинуть. Мне надо еще кое с кем переговорить. Увидимся за обедом. – Я присела в реверансе, попутно прокручивая в уме пути отхода.
И хотя интервью с настырной репортершей напрочь выбило меня из колеи, я все же сумела взять себя в руки, чем немало гордилась. Однако у Джози был особый дар моментально выводить меня из себя.
Заметив, что мама сейчас одна, я устремилась к ней в поисках утешения. Но вместо ласковых слов получила сердитый взгляд вроде того, каким в начале вечера наградил меня Арен.
– Почему ты не поставила нас в известность о том, что собираешься делать? – тихо спросила мама, продолжая улыбаться.
Я с такой же безмятежной улыбкой ответила:
– Мне казалось, это будет полезно. К тому же я последовала папиному примеру.
– Да, но он сделал это с меньшим размахом и не настолько демонстративно. Ты подвергла их публичному унижению. Очень некрасиво с твоей стороны.
– Мне страшно жаль. Правда, жаль. Я не отдавала себе отчета, что поступаю неправильно, – вспыхнула я.
Мама обняла меня за плечи:
– Я вовсе не собираюсь читать тебе нотации. Мы ведь понимаем, что ты стараешься.
Тем временем к нам подскочил фотограф: запечатлеть идиллическую картинку разговора матери с дочерью. Интересно, а как они озаглавят эту фотографию? Типа «Избранная учит распорядительницу Отбора»?
– Ну и что теперь мне прикажешь делать?
Мама оглядела комнату проверить, нет ли рядом чужих ушей.
– Просто внеси в это дело… немного романтики. Только, ради бога, естественно, в рамках приличия, – поспешно добавила она. – Люди желают видеть, как ты… постепенно влюбляешься.
– Но я не могу ничего гарантировать. Действительно не могу…
