Легенда о яблоке. Часть 1 - Ана Ховская
Сначала Фурье ничего не слышала и с трудом могла рассмотреть их из-за густого высокого куста фикуса. Но любопытство было сильнее нее, и она подобралась ближе.
На лице Мишель выступил неровный румянец, и это обрадовало Жанну. Ахматов был серьезен, и его тон не допускал возражений и оправданий. И он был весьма вежлив, но категоричен в своем предложении расстаться.
После яркого румянца Мишель резко побледнела. Жанна даже прониклась переживаниями обоих и, играючи скривив губы, сочувственно покачала головой.
Ахматов поднялся. А следом поднялась ошеломленная Мишель. Он поцеловал ей руку, склонил голову в прощальном поклоне и ушел прочь. Мишель растерянно смотрела вслед уходящему мужчине и недоумевала, что произошло.
Жанна вышла из своего укрытия и, прикинувшись проходящей мимо, остановилась рядом.
– Эй, милочка, что случилось? На тебе лица нет!
Жако в преддверии слез дрожащими губами растерянно пробормотала:
– Меня только что бросил мой парень. И я не понимаю, почему!
– Ох! Бедная моя девочка! Я так сочувствую тебе,– притворно огорчилась Фурье.– Пойдем-ка в офис, поговорим. Тебе надо успокоиться, вот-вот слезы хлынут…
Но как только Жанна произнесла последнюю фразу, Мишель закрыла лицо ладонями и заплакала. Она обняла девушку за плечи и повела в свой кабинет.
Заперев дверь, усадив Мишель в кресло, Жанна с понимающим видом присела на край стола, наклонилась вперед и обхватила руками подлокотники кресла, в которое усадила стажерку.
– Так, рассказывай. Держи платок… Да не реви, рассказывай!
Жако срывающимся голосом, с запинкой поделилась своим недоумением и подавленностью после разговора с Ахматовым. Слушая девушку, Жанна так ликовала, что с трудом сдерживала свои истинные эмоции.
– Послушай, что я скажу тебе. У меня опыта побольше твоего. Когда я увидела твоего ухажера, то сразу поняла, что такой мужчина, как он, недостоин тебя.
– Почему?!– поразилась Мишель.
– Таких мужчин называют донжуанами.
– Вы же его совсем не знаете?!
– Для того чтобы это понять, необязательно знать человека, хватит один раз взглянуть на него. На его речь, жесты, манеры. А внешний вид чего стоит? И поверь мне, ты должна радоваться, что у тебя с ним все быстро закончилось, пока ты не влюбилась в него до беспамятства. Такие, как он, одновременно могут иметь несколько женщин, и каждая считает себя особенной рядом с ним, не подозревая, с кем имеет дело. А потом он красиво «вышвыривает» за шкурку и отправляется на новую охоту.
– Не может быть!– обомлела Мишель и затихла.
Ее слезы быстро высохли, дыхание стало ровным. Она несколько раз всхлипнула и с озлоблением нахмурилась.
– Вот уж не думала, что он такой.
– Именно такой,– убедительно подчеркнула Фурье.– Я не стала огорчать тебя сразу, когда только увидела его. Но теперь ты сама убедилась. Будет лучше, если ты его просто выкинешь из своей умной головки, не станешь искать встреч с ним, чтобы объясниться или высказать ему все в лицо. Это только унизит тебя. А ты ведь у нас девушка гордая?
Жанна вопросительно заглянула в глаза Мишель. Та медленно глубоко вздохнула и расправила плечи. По выражению ее лица стало понятно, что цель достигнута, и Жанна украдкой улыбнулась.
Мишель Жако больше не была помехой. Ее доверчивость и наивность сыграли с ней жестокую шутку. Путь был открыт.
Теперь перед Жанной стояла новая задача – убедить Ахматова, что она единственная женщина на свете, которая достойна его внимания. Но сделать это было тоже нелегко. Невольно она вспомнила их утренний разговор, когда он вызывал для нее такси. Александр собирался в отпуск.
– Может, мы съездим в Эль-Пасо, навестим тетю Амелию, твоих родителей? Все-таки они были ко мне очень добры,– с надеждой предложила Жанна.
– Не получится. На отпуск у меня другие планы. А к Амелии ты можешь съездить одна. Она будет тебе рада.
– Не могу появляться там одна, слишком грустные воспоминания…
Ахматов деликатно проигнорировал умоляющий намек Мэри, начав складывать рабочие бумаги в папку. По его молчанию и якобы увлеченностью работой Жанна сделала вывод, что он намеренно избегает ее компании.
– Ладно, ты мог бы сказать мне откровенно – я слишком навязчива?– разозлилась Фурье и обиженно стала разглаживать складки на своем платье, тайно надеясь вызвать у него чувство вины.
– Мэри, ты очень остро реагируешь. Тебя будто подменили?– очень терпеливо высказался Ахматов. – У меня планы, и строю я их не под капризы своих друзей, а по обстоятельствам. Надеюсь, это тебе понятно?
– Конечно!– взвинчено бросила Жанна и демонстративно обиженно покинула его дом.
По дороге домой она нервно достала из сумочки сигареты, но так и не смогла закурить, потому что снова где-то потеряла свою зажигалку. Эта регулярно повторяющаяся неприятность окончательно испортила ее настроение.
***
Для Ахматова предстоящий отпуск был своевременным уходом для восстановления душевных и физических сил от работы в ФАМО, кратковременной отсрочкой от заданий АМБ и спасительным кругом от пристального внимания Мэри, каждая встреча с которой нагнетала на него смутно-тревожное чувство. Отказывая ей в совместной поездке в Эль-Пасо, он подозревал, что если отправится к родителям, то, возможно, туда же приедет и она. И он будет вынужден провести часть своего отпуска в ее компании. Поэтому Ахматов решил навестить Элен в Новом Орлеане. Там, в ее уютной квартире, он мог посвятить время общению с сестрой и своим увлечениям, не испытывая напряжения от постоянного парирования прозрачных намеков Мэри.
Новый Орлеан, июнь 1995 года
Элен Ахматова выбрала Новый Орлеан не потому, что была очарована этим городом, а потому, что здесь находился единственный уникальный факультет искусств под началом известного мастера живописи Натана Броковски, работы которого она знала наизусть и многому научилась через его восприятие красок.
Вблизи университета родители приобрели для дочери маленькую уютную квартиру с мастерской на чердаке. Элен сразу же обустроила ее по своему вкусу, использовав весь запас своего творческого воображения. Самым ценным изобретением и бросающимся в глаза из всего интерьера стали ее собственные картины, которые занимали все свободное пространство квартиры: на стенах в виде фресок, на окнах в виде витражей, на дверях в виде резьбы, на мебели – вышитыми накидками, даже потолок был украшен палантинами. И сейчас Элен заканчивала вышивать подушки, чтобы украсить ими свою кровать.
Впечатленный богатством красок, оригинальных решений, гармоничности композиций, Алекс некоторое время стоял у входа и разглядывал открывшееся перед ним пространство. А Элен с гордой улыбкой висела у него на шее.
– Ты такой молодец, братик, что приехал!– задорным голосом визжала она и не отпускала Алекса.
– Ты становишься мастером!– с гордостью отметил он.– Все это
