Хелен Рой - Не верь мне...

   - Нет, не помешают, - злясь, пробурчал Никандров, туша окурок.

   "Ведь, сволочь всё отлично знает. Сейчас сидит и разыгрывает спектакль" - подумал Родион. Он не знал как поступить. Ему в первый раз очень хотелось наплевать на работу и закрыть дело, лишь бы только вернуть Марусю. Но дурацкий долг чести и будь она, неладная совесть мешали принять решение в пользу семьи. Никандров решил снова, как пять лет назад пожертвовать близким человеком, но в этот раз он не просто жертвовал сестрой, Родион отказывался от единственного человека, которого он любит по настоящему, от любимой женщины.

   - У меня всё. Родион ты свободен, - одев очки, равнодушно сказал полковник.

   Никандров вышел из помещения и по инерции пошёл по коридору, ни кого не замечая пока не очутился у себя кабинете. Телефонный звонок вырвал его из грустных раздумий.

   - Капитан Никандров слушает, - без как-либо эмоций, сняв трубку, ответил он.

   - Есть разговор. Свою сестру живой увидеть хочешь? - прошуршал приглушённый мужской голос. - Жду тебя сегодня на станции "Ладва" в сем тридцать. Приедешь на электричке. Если будешь ни один, разговор не состояться.

   И тут же в телефоне пошли частые гудки. Родион сидел и ничего не понимал. Кто назначил встречу? Ведь бандиты уже выдвинули своё требование.

   Он посмотрел на часы, стрелки которых показывали без четверти пять, времени оставалось впритык. Родион достал из сейфа пистолет, перезарядил его, убрал в кобуру. Накинул куртку и направился к выходу.

   Выйдя из здания РУБОПа, на машине добрался до железнодорожного вокзала. Купив билет сел на электричку. В назначенное время он сидел на скамейки, на станции "Ладва".

   Родион нервно поглядывал на часы, сожалея, что никого не предупредил о встречи. Вдруг это ловушка? Но менять, что либо, было уже поздно.

   Он достал сигареты, и хотел было закурить, как перед ним появилась зажжённая зажигалка. Рядом присел Ваня.

   - Химик собственной персоной, - сделав затяжку и выпуская дым кольцами, хмыкнул Никандров. - Неужели совесть замучила?

   - Вот, - протянул ему Иван лист с адресом место нахождения Маруси. - Её держат здесь. Это не ловушка. Спаси Машу. Я её люблю, - сказал он встал и запрыгнул в отъезжающую электричку.

   Родион был удивлён. Такого он явно не ожидал. "Откуда Химик знает Марусю? И про какую любовь он толкует? А" - махнул рукой мысленно Никандров - "потом разберусь". Сделав новую затяжку, развернул лист и увидел написанный размашистым подчерком адрес. Теперь оставалось только с группой захвата определить день штурма, но это надо сделать так, чтобы Анискин не пронюхал, а то предупредит Лёнчика. Придётся на свой страх и риск идти к генералу Кудрявцеву, одна надежда, что он ещё не успел продаться. Вообще сейчас опасно кому то рассказывать об этом деле, пока точно не станет ясно с кем связан полковник. Любой из сослуживцем может оказаться продажной "крысой". Доверять никому нельзя.

   Родион откинул выкуренную сигарету и достал из пачки новую, вмести со вкусом дыма пришли воспоминания пятилетней давности...

   Разработка группировки авторитета Пишкарёва подходила к своему логическому концу. План захвата был спланирован. Начинающий следователь Родион Никандров радовался первому своему самостоятельному делу. Его осведомитель донёс, что завтра приедут "гости" из Москвы их будут встречать на трассе быки авторитета. Такой удачи Родион не ожидал, тут попахивала новыми погонами.

   В дверь постучали.

   - Войдите, - крикнул Никандров, убирая папку в сейф.

   В кабинет вошёл высокий, сутулый мужчина. Он по-хозяйски осмотрел помещение, прошёл и уселся на стул, который стоял рядом со столом следователя.

   - Слушаю вас, - спокойно сказал Родион, пристально смотря на незнакомца.

   - Вы разрабатываете группировку Пишкаря?

   - Откуда у вас эти сведенья? - насторожился следователь, ведь информация по этому делу была закрытой, а тут приходит какой-то незнакомый человек и начинает расспрос по ней.

   - Да ладно тебя гражданин начальник. Я тебе вот тут весточку от коновода* принёс.

   Мужчина вытащил из кармана брюк увесистый конверт и придвинул его Родиону.

   - Это что? - холодно спросил он, не притрагиваясь к нему. - Взятка?

   - Ну что ты гражданин начальник. Так на мелкие расходы по закрытию расследования. Если всё пройдёт как надо. Получишь в два раза больше, - заверил мужчина.

   - Забирайте ваши деньги. И валите от сюда, - процедил сквозь зубы Никандров, подскакивая со стула.

   - Некогда мне тут тебя кантовать* копач*. В общем, так не сделаешь как велено, копыта отбросят* твои близкие, - встав и забирая конверт, предупредил незнакомец.

   Он ещё раз посмотрел на следователя пристально, с угрозой и вышел...

   На трассе стояли три джипа в ожидании "гостей". На сходку должны были подъехать несколько московских авторитетов. Вот на дороге показались две бронированные иномарки. Вся колона из пяти автомобилей двинулась в сторону города. На въезде, на посту ГАИ их остановили для проверки документов. Со всех сторон к ним пристроилось неизвестно откуда взявшихся несколько милицейских машин, из которых выскакивали люди в бронежилетах и масках, с автоматами. Начался захват.

   Один из братков выхватил пистолет и стал стрелять. В ответ бойцы СОБРа открыли ответный огонь.

   Вооружённый бандит был убит на месте, все остальные задержаны. Из джипа вытащили раненого Пишкарёва. Подвели к Родиону.

   - Тебя ментовская падла предупреждали! Скажи папочке и новоиспечённой мамочке пока, - прохрипел, кашляя пахан.

   - Увести.

   Позже выяснилось, что перестрелки застрелили приступного авторитета по кличке Косой. Среди арестованных оказались известные рецидивисты - Холера и Торпеда. Оружия за исключением Косого ни у кого не было, зато нашёлся гашиш и поддельное удостоверение майора милиции.

   Со всеми допросами задержанных Никандров забыл про угрозу авторитета и только дома когда позвонили из больницы, об этом вспомнил. Тогда он ничего не сказал Маше. А после похорон сам взялся частным порядком расследовать аварию родителей. Как он и предполагал все ниточки привели к делу, которое он вёл.

   Сначала пришла горечь потери и муки совести, но потом, рассудив, что пожертвовав жизнью Олега и Светланы, он спас другие жизни, успокоился, оправдывая себя. Разве был у него выбор? Превыше всего долг, ведь именно так его воспитали...